Пришлось пустить в ход самый сильный козырь — жену, которую шофер, несмотря на всю свою браваду, явно побаивался.
— Подумайте хорошенько, — сказала Кира. — Если поедете сейчас с нами, то у вас еще есть шанс вернуться домой до прихода жены.
— И она ничего не узнает!
Шофер немного подумал и тяжко вздохнул:
— Ох, обложили вы меня, девки, со всех сторон. Но, похоже, мне и впрямь лучше поехать с вами, чем дожидаться приглашения следователя.
— Это очень правильное решение! — обрадовались девушки.
Проведя в камере уже вторую ночь, Егор не ждал от своей судьбы ничего хорошего. Он был уверен, что жизнь его кончена. Его ничто не спасет. Его осудят и посадят. Ближайшие годы его пройдут за решеткой, в этом Егор успел себя убедить за истекшие сутки окончательно. Он даже в какой-то степени уже смирился со своим положением, ну что ж, он посидит. И куда более уважаемые люди сидели.
А смирившись, Егор задумался о другом. Сейчас на первый план выходили разные бытовые мелочи, о которых в обычной повседневной жизни не задумываешься, но тут они стали даже важнее самого факта ареста. Например, где взять чистые носки и сменное белье? Чем почистить зубы? С чем попить чаю? Даже самого чаю у Егора не было. И сахара не было. А полицейские, которые теперь его окружали, совсем не стремились удовлетворить желания Егора, как это делала прежде Настя.
Только сейчас, сидя в грязной камере, Егор в полной мере оценил тот комфорт и уют, которые создавала его жена. Ох и дурак же он был, когда воспринимал как нечто должное удобную постель и чистое белье. Когда не ценил вкусного завтрака, подаваемого ему частенько прямо в постель. Как же глуп он был в тот момент, когда полагал, что этот комфорт будет с ним всегда и всюду.
И сидя в камере, Егор принял запоздалое решение. Если когда-нибудь ему суждено выйти из-за решетки и если Настя его дождется, то он станет ей самым лучшим мужем на свете. Он будет ее любить. Он даже станет проводить с ней какое-то время. Не все свое время, конечно, потому что если быть с Настей постоянно, то от скуки и окочуриться недолго, но все-таки он станет уделять жене чуть больше внимания. И он будет говорить ей спасибо за всю ту заботу, которой она станет его окружать.
Егор даже прослезился от умиления собственным благородством. И как раз в тот момент, когда он целовал воздух, мысленно представляя жену перед собой, дверь отворилась.
— К следователю!
Егор покорно вышел, сложив руки за спиной, как его уже научили тут. Повесив голову, он двинулся по длинному коридору, казавшемуся ему бесконечным. Ничего хорошего от новой встречи со следователем он уже не ждал. Наверняка его вызвали для того, чтобы сообщить, что он отправляется в следственный изолятор, дожидаться там суда и окончательного решения своей участи.
Но, к удивлению Егора, следователь был не один. Вместе с ним были Настя и еще две незнакомые Егору молодые женщины. Впрочем, редкий случай, Егор почти не обратил внимания на посторонних женщин, он видел перед собой одну лишь Настю. Вот как сказалось на нем тюремное заключение!
— Настя! — кинулся он к ней. — Дорогая моя! Любимая моя женушка! Ты все-таки пришла ко мне!
Но Настя держалась холодно и отстраненно. Не проявляя откровенной враждебности, она поздоровалась с Егором очень сухо.
— Здравствуй, Егор.
— Это все, что ты хочешь мне сказать? — не на шутку обиделся супруг, полагавший, что Настя в разлуке с ним страдала точно так же, как и он. — Какая же ты злая!
— Тебя сейчас отпустят, — произнесла Настя каким-то равнодушным голосом. — Я привела свидетеля, который подтвердил твою невиновность в деле Амелии.
Егор сначала не понял, что она ему говорит. Затем, когда до него дошел смысл сказанного, он подпрыгнул чуть не до потолка.
— Неужели? Это правда?
Взгляд Егора невольно обратился на следователя.
— Это так?
Следователь утвердительно кивнул, и Егор кинулся к жене.
— Настенька! Солнышко! Лапочка! Ты моя спасительница! Никогда этого не забуду.
Но Настя и тут не оттаяла.
— Пустое это, Егор, — строго произнесла она. — Обойдемся без нежностей. Ты скоро будешь освобожден, а мне пора уходить.
— Постой! Куда это ты собралась? Ты никуда не пойдешь!
— И кто меня задержит? Уж не ты ли?
— Да! — подбоченился Егор. — Да, я! Один раз я уже позволил тебе убежать от меня, и вот что из этого вышло. Второго раза не будет, так и знай!
Настя насмешливо улыбнулась и хотела что-то сказать, но в этот момент следователь подал свой голос. Он деликатно кашлянул и сказал:
— Боюсь, уважаемая Анастасия, что вам придется задержаться.
Спорить с официальными лицами Настя была не приучена. Поэтому в ответ на слова следователя она лишь покорно кивнула и сказала:
— Хорошо.
В это время Егор заметил еще одного человека, находящегося в дальнем углу.
— Дядя Леша, а ты тут какими судьбами? — удивился он.
Но дядя Леша выглядел очень печальным. На вопрос Егора не ответил, а произнес вместо этого:
— Прости меня, Егорушка. Прости, если сможешь.
— За что простить-то? — растерялся Егор.
Но дядя Леша опять же ничего ему не ответил, лишь отвернул голову и сокрушенно вздохнул. За дядю Лешу ответил следователь:
— Это ваш сосед положил труп своей знакомой в багажник машины вашей жены.
После двух бессонных ночей в камере Егор соображал плоховато.
— Чего? — разинул он рот.
Но никто не стал над ним смеяться. Напротив, все смотрели на него с сочувствием. Все, включая даже Настю.
— Ваш сосед утверждает, что нашел труп своей знакомой и, запаниковав, решил избавиться от него. Но не имея своей машины, решил воспользоваться вашей. Вернее, вашей жены.
— Но почему? — пробормотал Егор.
И тут он почувствовал, что ноги решительно не держат его. И плюхнувшись на стул, пробормотал:
— Я ничего не понимаю!
— Не вы один, — заметил Воронихин. — Но раз уж все настроены на откровенность, то сейчас мы с вами все вместе и попытаемся разобраться в случившемся.
Следователь начал задавать вопросы, и постепенно картина произошедшего начала вырисовываться.
— С Амелией я познакомился совершенно случайно, в духе голливудских мелодрам. Я переходил дорогу в неположенном месте, а она ехала на своей машине. Я зазевался… одним словом, очутился под колесами ее машины.
К счастью, дело ограничилось легкими травмами, дядя Леша даже не захотел ехать в больницу.
— Все само пройдет, а вы ни в чем себя не вините, это я — ротозей! — заверил он прекрасную даму и бодро захромал прочь.