– А то! – усмехнулась она. – Мой вам совет: делайте все, как просит Воевода. Пока он еще просит. Надо найти свидетельницу похищения. В парке в тот момент была какая-то женщина. Она и вызвала наряд милиции. Но там уже никого, кроме убитых, не было. Надо найти ее. Она наверняка что-то помнит.
– Послушайте, Зинаида Сергеевна, – сказал Ильин, – вы говорите, что из кустов выехал мотоцикл и с него двое начали стрелять по машине. Марку не помните?
– Я не разбираюсь в мотоциклах, – сердито напомнила сидевшая перед ним женщина. – Мотоцикл и есть мотоцикл. Мужчины были в масках. Ну знаете, такие шапочки с прорезями для глаз. Один был рослый, другой помельче и ростом, и телосложением. Третьего я не видела. Только слышала, как он что-то крикнул, и выстрелы позади машины. Но я уже бежала. Там, кстати, недалеко двое бомжей были. Мужчина и женщина. Они постоянно крутятся около старой танцплощадки. Ну знаете, там еще тир рядом был, а сейчас что-то строят.
– Ну вот, – сказал Ильин, – кое-что все-таки вспомнили. И знаете что, Зинаида Сергеевна, – осторожно проговорил он, – вполне возможно, к вам кто-то обратится. Ну, родственники детей и женщины или просто кто-то будет спрашивать о том, что вы видели. Ведите себя спокойно и…
– Боже мой! – испугалась она. – Да я же ничего и не видела. Господи, зачем я вообще…
– Вот так и говорите, – поморщившись, перебил ее полковник. – Но в ваших интересах будет, если я узнаю о том, что вас кто-то спрашивал о случившемся в парке.
– Я ничего не видела, – торопливо лепетала женщина. – Просто испугалась и закричала, вот и все. И ничего подписывать я не стану. – Она шагнула к двери.
– Пропуск возьмите, – остановил ее полковник, – а то вас не выпустят, – улыбнулся он.
– Когда меня выпустят? – зло спросил Ледов следователя прокуратуры. – Надеюсь, вы понимаете, что это…
– Я понимаю, что против вас дают показания никак не связанные между собой три человека, – перебил его тот. – И вероятно, из задержанного вы скоро, капитан, извините, гражданин Ледов, станете подследственным. Поэтому вам лучше говорить правду. Уж вы-то это знаете…
– Слушай, ты! – рванулся к нему Ледов.
Следователь закричал. Сбив его на пол, Виктор бросился к двери. Встретив ворвавшегося сержанта милиции ударом в лоб, он выскочил в коридор и ногой отшвырнул бросившегося на него рослого милиционера. Остановившись, покачал головой и, прижавшись спиной к стене, скользнул по ней на пол. Из кабинета выскочил следователь. За ним, пошатываясь, вышел сержант.
– Сюда! – крикнул следователь.
Сержант осторожно подошел к Ледову.
– Ваш я, – вытянул тот руки.
Вскочивший рослый и сержант, вывернув не сопротивляющемуся капитану руки, защелкнули наручники. Рывком поставили на ноги и потащили к лестнице.
– Отставить! – рявкнул следователь. – Снять наручники и в кабинет.
Виктор, обернувшись, удивленно посмотрел на него.
– А ты не сволочь, – пробормотал он.
– Кто? – зевая, спросил плотный мужчина и, щелкнув замком, открыл дверь. Резкий удар в живот согнул его пополам. В прихожую вошли двое. Один, ухватив хозяина квартиры за плечи, потащил его в ванную. Другой закрыл дверь.
– Бежать надо отсюда, – бормотал сидевший с забинтованным плечом массажист. – Оставаться тут не стоит. Продам квартиру и уеду. Скажу Вальке… – Скрипнула открывшаяся дверь. – Валька! – крикнул он. – Бабки принесли. А ты все – убьют да убьют. Не убьют, я им до суда нужен. А мы умотаем, и пусть потом ищут-свищут. Ты чего молчишь? Пива принес?.. – Не договорив, он замер с открытым ртом.
В комнату вошел мужчина в маске.
– Я все скажу и на суде, – отшатнувшись, прижался к стене раненый. – И не уеду никуда. Я…
– Ты скажешь правду, – прервал его вошедший. – И это твой шанс остаться в живых. Ты дал ложные показания, а это уголовно наказуемое деяние, но ты укажешь, кто тебя заставил. Насчет бабок не говори, – кивнул он на лежавшие на столе три пачки долларов, – иначе сядешь. Сейчас пиши, – рукой в перчатке он положил на стол лист бумаги и ручку, – и не заставляй меня просить об этом дважды.
– Да я, – массажист испуганно кивнул на перевязанное плечо, – не могу…
– Тогда все скажешь. – Мужчина в маске поставил перед ним маленький магнитофон. – И не испытывай мое терпение.
– Извините, – Михаил подошел к стоявшему у газетного киоска крепкому мужчине средних лет, – вы Виктор Пономарев?
– И что дальше? – неприязненно спросил тот.
– Старший лейтенант Рыбкин. – Михаил достал удостоверение. – Мне надо поговорить с вами…
– Да иди ты! – усмехнулся Пономарев. – Знаю я, о чем ты говорить хочешь. Насчет Ледяного. Так вот, слушай внимательно, мент, – он наклонился вперед, – сядет ваш мусорок надолго и ни за что. И это, наверное, особенно обидно будет. Он меня, паскуда, тогда…
– Сколько получил за лжесвидетельство? – спокойно спросил Рыбкин.
– Да иди ты, ментовская морда! – захохотал Пономарев. – Хрен вы меня подловите на…
– А ты уже подловил себя сам, – подошел к нему сзади Славин.
Вздрогнув, Пономарев отскочил в сторону.
– Я прокурору настучу, – пообещал он. – Заставляете…
«Сядет ваш мусорок надолго и ни за что. И это, наверное, особенно обидно будет», – услышал Пономарев собственный голос и расширил глаза.
– А теперь идите, Виктор Федорович, к прокурору, – усмехнулся Славин. Он и выключивший магнитофон в кармане Рыбкин пошли к машине.
– Погодите! – рванулся за ними Пономарев. – Я…
– Мы через пару часиков за тобой карету пришлем, – пообещал Славин, – с кучером и лакеями. Они на тебя браслеты наденут. За лжесвидетельство, за попытку опорочить имя честного человека. К тому же придется платить за моральный ущерб и за помощь убийце. Ты же помог ему направить следствие по ложному следу. А значит, принимал участие в…
– Да вы что? – испуганно заговорил Пономарев. – Я просто сделал то, о чем меня попросили. Мне позвонили и сказали, чтобы я был в…
– Кто звонил? – перебил его Славин.
– Да я откуда знаю?
– Поехали! – Славин открыл дверцу машины. – Не советую тебе исчезать. Все равно далеко не уйдешь.
– Вы не можете меня так оставить! – закричал Пономарев. – Я же теперь вроде как свидетель. А у вас есть защита свидетелей, и вы обязаны…
– Кто тебе звонил? – перебил его Славин. – Кто принес деньги?
В кармане Рыбкина прозвучал вызов сотового. Вытащив телефон, он отошел в сторону.
– Какая-то баба, – прошептал Пономарев. – Я ее раньше не видел. Молодая блондинка в темных очках. Она объяснила, где и во сколько мне нужно быть и что я должен говорить. И сказала, что если вдруг что-то изменится, мне сообщат и тогда все отменят, но позже обязательно все повторится. А потом я узнал, что Ледяного взяли. А он меня ни за что упрятал за решетку. К тому же хрен его знает, вдруг он в натуре ту шкуру прикончил. Ведь сейчас менты и грабят, и мочат, и…