– Ты чего? – растерянно спросил вошедшего Сергея пожилой лысый мужчина в пижаме. – Видел Райку-то? Она ведь каждый день звонит…
– Ага, – не останавливаясь, Сергей прошел в комнату, – видел. Все нормально. Выпить есть?
– Так ведь мать, – опасливо покосился на дверь комнаты лысый, – того-этого. Ну, в общем…
– Сын вернулся, – усмехнулся Сергей, – отметить надо. А то как-то не по-русски выходит.
– Это точно, – поспешил согласиться отец. – Тонька! – повысил он голос. – Приготовь что-нибудь закусить. Отметить требуется. Сын вернулся.
– Все уже готово. – Из комнаты вышла пожилая женщина. – А Рая где? Или снова…
– Мам, – поморщился Сергей, – я не хочу о ней говорить. Давайте отметим мой приезд, а заодно и отъезд. Долго я не задержусь.
– Да ты что говоришь-то?! – всплеснула руками мать. – Только сегодня заявился, а уже уезжать собираешься. Не пущу! Хоть с неделю дома побудь… – Она всхлипнула.
– А действительно, сынок, – кашлянув, подхватил отец, – ведь мы все-таки давно не видались.
– Лады, – кивнул Сергей, – неделю побуду.
– Вот и выбрались, – сказал Анджей. – Надо перекусить. Увидишь кафе – тормози.
– Вон оно, – махнул рукой вперед Юрий.
– Давай подальше. Здесь кухня хреновая.
– Понятно, – усмехнулся Юрий.
– Ничего вам не понятно, молодой человек. Но все-таки проезжай мимо. – Анджей посмотрел на небо. – Кажется, дождь собирается.
– Он прошел уже, – кивнул на грязные окна Юрий. – А стеклоочистители у меня что-то не очень. Давно собирался заняться, да все как-то руки не доходили.
– Возьми минералку, – открыл бутылку с «Липецкой» Анджей, – и через открытое окно плесни. Очистители у тебя нормально работают, а вот вода почему-то не прыскает.
– Думаете, получится? – недоверчиво спросил Юрий.
Анджей высунул руку с бутылкой и плеснул. Щетки очистителя заметно омыли окна.
– Действительно, – удивился Юрий.
– Я так довольно часто делал, – засмеялся Анджей и взглянул на часы. – Почти четыре. Во сколько же мы приедем?
– В два ночи, если не позже.
– А ты спал?
– Да.
– Во, – кивнул Анджей, – кафе. Останови.
«Четверка» подъехала к большому кирпичному зданию.
– Наверняка в меню одни куры, – усмехнулся Анджей. – Ведь объявили, что Тульскую область задел птичий грипп…
Они вышли из машины и направились к кафе.
– Что я говорил? Одни куры. Но будем надеяться, что выживем. Две порции с картошкой, разумеется, хлеб, – сказал Анджей. – Что будешь пить?
– Кофе, – ответил Юрий.
– Кофе и три стакана чая с сахаром, тоже тройная порция. Это мне. И еще, – Анджей увидел коньяк, – две бутылки.
Юрий сел за столик. Анджей, подойдя, сунул одну бутылку коньяка в сумку, другую поставил перед Юрием. И сел.
– Мне не надо, – отказался Юрий. – Вы и так заплатили.
– Не возьмешь, – зевнул Анджей, – разобью. Забегаловка, конечно, классная, но хозяева – духи. Заполонили Русь-матушку. Заметь, русские бегут из всех бывших республик. А в России этих бывших граждан СССР полно. Впрочем, хрен с ними. Во, официантка русская.
Русоволосая девушка, подойдя, поставила перед ними тарелки с цыплятами и хлебом.
– Кофе и чай позже? – спросила она.
– Разумеется, – кивнул Анджей.
– Вас разглядывают, – отметил Юрий. – Трое сидят и…
– Да и черт с ними, – усмехнулся Анджей.
– Вы сколько в тюрьме просидели? – осторожно спросил Юрий.
– Почти восемь, – вздохнул Анджей. – Вообще-то должен был пятнадцать. Но участникам войны объявили амнистию. А я все-таки капитан разведгруппы ВДВ. А ничего цыпленок. Надеюсь, не зараженный, – подмигнул он Юрию. – Всегда боюсь глупой смерти, поэтому и воюю. Это, пожалуй, единственное, что я умею и люблю делать.
– Вы не женаты? – поинтересовался Юрий.
– Был. Только из-за сына и женился.
Москва
– Он обещал найти его, – проговорил в сотовый Ян Карлович, – и я в нем уверен. Сначала он не хотел, но когда узнал кого, то согласился тут же.
– Он вернется в легион? – спросил его мужской голос по-французски.
– Думаю, да. Кстати, Бродяга тоже собирается назад. С ними был некто Орошин, кажется, в прошлом подполковник спецгруппы. Он и передал деньги…
– Ты слишком многое видишь, – недовольно отметил собеседник.
– Ну и чем ты думаешь заниматься? – спросил полный человек с неподвижной левой рукой в перчатке.
– Отдыхать, – улыбнулся Бродяга. – Как станут кончаться бабки, буду собираться назад. Знаете, товарищ подполковник, я уже, видно, привык…
– Меня зовут Илья Игнатьевич, – улыбнулся полный. – Анджей поедет назад?
– Обязательно. Правда, если найдет свою половину, то она его не отпустит. Он женщину какую-то ищет, а вот кто она и где, никому не известно. Он, понятное дело, об этом не говорит. Но я думаю, в любом случае поедет.
– А Славянина ты знаешь? – спросил Илья Игнатьевич.
– Может, и знаю, – пожал плечами Бродяга, – но такой псевдоним мне неизвестен. Там довольно много знакомых по Афгану, да и по Чечне первой. Иностранный французский не для нас, поэтому в основном…
– Знаю, – кивнул Илья Игнатьевич. – Много судеб Афган и Чечня перевернули. Некоторые на национальной неприязни, как сейчас говорят, и сломались. А другие просто ничего в мирной жизни не умеют и пошли по криминальной дорожке. И знаешь, хорошо, что такие, как ты, где-то воюют. А то бы в России милиции пришлось очень туго, – рассмеялся он. – Хотя бы, например, дали возможность бывшим воякам искупить свою вину перед законом в той же самой Чечне.
– Вы куда сейчас? – спросил Бродяга.
– Домой, – вздохнул Илья Игнатьевич. – Правда, если откровенно говорить, нет никакого желания возвращаться. Ведь Людка сразу после моего ранения собрала вещички и к матери укатила, в Питер. Зачем ей муж-инвалид… – Он криво улыбнулся. – Я и не пытался ее удерживать, отрубил, и все. Правда, поначалу больно было. Но сейчас вроде полегчало. Вот только когда домой возвращаюсь, тоска за горло берет. Видимо, отвык я от одиночества и никак не привыкну. Поэтому очень не хотел бы, чтобы Анджей нашел свою женщину. Потому что чего-то он лишится. По крайней мере своей обожаемой Африки – точно! – рассмеялся он.
Стоя у окна, Сергей выдохнул дым.
– Вот и сбылось твое пророчество, полковник, – прошептал он. – А ведь я в нее верил. Думал, Райка моя – декабристка. Случится беда какая, не оставит. А тут врасплох застал, и все на места встало. Как не прибил обоих?.. – Он покачал головой. – А этот окорок, видно, что-то имеет, ребятишки с ним были. Надо уезжать, а то… – Он глубоко затянулся. – Нет, сначала надо выяснить, кто этот окорок. Ведь он запросто может со стариков получить. Сейчас вроде это модно на Руси стало. Придется задержаться. Значит, особо бабками сорить нельзя.