– Ваха на такие штуки великий мастер, – рассмеялся Рамзан. – У Радуева научился. Того сколько раз хоронили, даже могила была, и он на нее несколько раз приходил. Правда, потом сломался, выступил уже осужденным, каялся шакал.
– И сдох как пес, – процедил Ильдар. – Я поехал.
– Где Семен Васильевич? – спросила пожилая женщина у открывшей дверь жены участкового.
– Уехал, – ответила та, – в Тамбов. Вернется вечером. Что-то случилось? Так идите к Петухову.
– Он не то, что твой Семен, – покачала головой женщина. – Обокрали меня. В милицию звонила, сказали, чтоб к участковому обратилась.
– А что украли, Валентина Матвеевна? – спросила жена Пирогова.
– Да две банки огурчиков соленых, бутыль с вином, я из крыжовника делала, на поминки готовила. Я начала об этом по телефону милиционеру говорить, он и сказал, что надо к участковому. К Петухову я не желаю, он весь склизкий, как угорь. Можно, когда Семен придет, я зайду?
– Конечно, – улыбнулась хозяйка.
– Ну и работенка у твоего мужика, Татьяна! – Вздохнув, женщина пошла к калитке.
– Когда Каток приедет? – отпив пива из горлышка, спросил пожилой мужчина.
– Хрен его знает, – ответил плотный мужчина лет тридцати пяти. – Вроде сегодня вечерком обещал. Да как прикатит, нарисуется.
Чеченцы, вскинув автоматы, застыли. Одна из шахидок прижала приклад снайперской винтовки к плечу и вела стволом за звуком медленно ехавшей невидимой за зарослями машины. Вторая с пистолетом в руке смотрела в другую сторону. Мотор заглох.
– Ваха, – послышался голос, – это Ильдар Вашаев.
Ваха, осторожно приподнявшись и держа на спусковом крючке автомата палец, сделал несколько мягких шагов вперед.
– Выходите, – снова раздался голос Ильдара. – Тут нет никого.
Ваха, повернувшись, встретился глазами с Мусой и кивнул. Тот перебежал от дерева к дереву и остановился. Следующим рванул Подрывник. Женщины сосредоточили внимание на двигавшихся вперед мужчинах. Затем снайперша тоже побежала вперед. Последней медленно пошла другая.
– Твою мать! – пнул колесо «восьмерки» Каток. Посмотрел на часы и снова выматерился. Услышал шум подъезжавшей машины. Заметил белый «Москвич». Голосуя, замахал рукой. «Москвич» остановился. Увидев водителя, Каток выругался.
– Что это ты встал? – Из машины вышел Пирогов.
– Колесо пробило, – недовольно ответил Вячеслав.
– Чья машина? – подходя, спросил участковый. – Это та, которую ты по доверенности взял?
– Она, – кивнул Каток.
– А что, запаски нет?
– Нет. Езжай! – Каток махнул рукой.
– Да, а ты кого-нибудь на уши поставишь! – рассмеялся милиционер. – Ехать, конечно, нельзя, выбоина на выбоине, все колесо помнешь. Снимай, посмотрим, что там. Клей есть? – Сняв куртку с погонами, он засучил рукава рубашки.
– Здесь он поедет, – заявил Ахмет.
– Все, – передернув затвор снайперской винтовки, сказал Артур, – жди, где договорились.
Профессор вернулся с дороги, кивнул и вытащил пистолет с глушителем.
– А мне сказали, что ты погиб, – обнявшись с Вахой, усмехнулся Рамзан.
– Аллах велик, – засмеялся Ваха, – не дал гяурам убить меня. Где Ахмет?
– Повез Артура с Профессором, – ответил Рамзан. – Надо обезопасить себя на два-три дня.
– Как твои? – посмотрел на Марият Ахаев.
– В больнице.
– Вещи с ними?
Она молча кивнула.
– Зачем ты собрал нас здесь? – спросил Рамзан.
– Надо, – кивнул Ваха.
– Понятный ответ, – усмехнулся Рамзан.
– Твою мать, – бормотал Анджей, – как же ты, Ян, попал под косу этой дамы? – Он вышел из палаты и направился в туалет.
– Полковник что-то злится, – сообщила Литовиной санитарка.
– Он всегда злится, – скривилась та.
– Танюша, – позвал санитарку пожилой больной, – тут грязи натащили. Видать, ноги не вытирают.
– Сейчас приду, – отмахнулась она.
И тут раздался громкий мужской взволнованный крик:
– Сестра! Больной упал! Из бокса! Сестра!
Литовина и санитарка бросились на голос. Около дверей, отделяющих боксы от холла, толпились больные. Литовина, растолкав их, забежала в туалет. На полу неподвижно лицом вверх лежал Анджей. Подбежав, Вера присела и приложила пальцы к его кисти. Пульс прощупывался.
– Воды! – крикнула она.
Застонав, Анджей поднес ладонь к затылку. Подбежавшая санитарка осторожно вылила на его лицо воду из литровой кружки.
– Я дежурного врача вызову! – Литовина побежала по коридору.
– Ну что встали? – напустилась санитарка на толпившихся больных. – Плохо человеку. Уходите!
Анджей, шумно выдохнув, пополз к своему боксу. Поднялся, держась за косяк двери, вошел в палату и рухнул на кровать. Снова с шумом выдохнув, прижал ладони к затылку.
– Как ты? – зашла в палату Литовина.
– Да уйди ты, – промычал он. Вера вышла. – Да когда же это кончится! – Тряхнув головой, Анджей выматерился. – Ян, – шепнул он, – какого черта ты погиб? Ведь так мы и не побыли вместе в мирной жизни.
– Давай укол сделаю, – зашла в палату Вера.
– В вену? – криво улыбнулся Анджей. – Добить решила?
– Снимай штаны, – сердито потребовала она.
– Знакомиться ближе будем, – усмехнулся Анджей. – Это поговорка такая, – поспешно пояснил он. И почувствовал укол в ягодицу.
– Должно стать легче, – сказала медсестра.
Натянув штаны, он лег и снова прижал ладонь к затылку.
– Вылечила, – криво улыбнулся Анджей и, достав сигарету, прикурил.
– Сейчас доедем до поста, – говорил Пирогов, – у них есть запаска к «восьмерке». И назад сразу. Не могу я тебя оставить…
– Боишься за меня? – засмеялся сидевший рядом Каток.
– За людей боюсь, – ответил участковый.
Неожиданно переднее колесо «Москвича» лопнуло, и машину занесло. Капитан с трудом сумел не дать ей съехать в глубокую канаву. Затормозив, выругался:
– Мать твою! Да что же это такое? – плюнул он и вышел.
В этот момент Каток, поднявшись через два сиденья, сумел сильно толкнуть капитана в поясницу. Тот упал. И почти одновременно раздался выстрел. Пирогов, мгновенно дернувшись, откатился к машине. Прошив крышу «Москвича», вжикнула вторая пуля.
– Стреляй, мент! – крикнул Каток.
– Было бы из чего, – процедил тот.
Из зарослей послышались шаги. Выматерившись, Каток выхватил пистолет и дважды выстрелил в ту сторону. По «Москвичу» стреляли двое.