— Да мне плевать, — закричал Вячеслав, — что вы для меня сделали! Я идиот, что женился на тебе! На кой черт мне нужны такие деньги?! Зачем мне все это?! — Он обвел руками прекрасно обставленную комнату. — Я знал, что вы преступники, но никак не пойму, зачем вам понадобился я. Может, скажешь наконец?
— Высказался? — с деланным участием спросила Елена. — Легче стало? А теперь слушай, милый, что скажу я! — Она повысила голос. — Во-первых, если бы не отец, я бы никогда не стала твоей женой. Я до сих пор не пойму, почему он уговорил меня выйти за тебя. Если ты думаешь, что папа без тебя не обошелся бы, то ошибаешься. Потому что…
— Ты действительно не знаешь, почему Яков Павлович уговорил тебя выйти за меня? — насмешливо спросил Вячеслав. — Короткая у тебя память. Я тоже долго удивлялся нашей скоропостижной свадьбе. Потом переговорил с Семеном Ивановичем, и мне все стало ясно. Ну так как? — усмехнулся Вячеслав. — Ты до сих пор удивлена?
Елена ударила его по щеке. Вячеслав ударом в грудь отправил взвизгнувшую от боли жену на пол.
— Больше так не делай, — предупредил он. — Тот Вячик, которого ты била, умер. Ясно?
Не обращая внимания на заплакавшую жену, быстро вышел. И, тут же вернувшись, сказал:
— Лешку не трогайте! А то будет плохо, поняла?
Сделав несколько глотков из бутылки, Белый посмотрел в окно. Из деревни он уехал с Артемом и Ириной вечером. Перед этим Маршал ходил к парням и о чем-то довольно долго говорил с ними. Вернувшись, начал готовить машину. Всякий раз при виде поста ГАИ Белый испытывал напряжение. Особенно неприятно было, когда на одном из постов подошедшие к машине трое милиционеров, двое были с автоматами, попросили их выйти и, подсвечивая себе фонариками, начали ее осматривать. Вспомнив, что у него сзади на ремне финка в кожаном чехле, Белый вспотел… Подвинувшись к спокойно стоявшему Маршалу, прошептал:
— У меня нож. Будут…
— Извините, — обратился Маршал к капитану. — Могу я узнать, что именно вы ищете?
— Оружие есть? — лениво спросил тот.
— Только у меня, — весело сказала с интересом наблюдавшая за действиями милиционеров Ирина.
— У вас есть оружие? — бросив на мужчин напряженный взгляд и поднеся руку к кобуре, спросил капитан.
Трое перестали осматривать машину и как бы случайно оказались около Маршала и уже готового к действию Белого.
— Мужчины говорят, — сказала Ирина, — что это пародия на оружие. Вот… — Запустив руку в висевшую на длинном ремешке сумочку, достала газовый пистолет. — А вот разрешение.
Бросив взгляд на Маршала и увидев скользнувшую по его губам насмешливую улыбку, Белый рассмеялся. В Курск они приехали в двенадцать. Оставив заснувшую Ирину в машине. Маршал повел Белого в девятиэтажный дом. На седьмом этаже позвонил в квартиру с номером 96. Открывшая дверь молодая женщина с радостным взвизгом повисла у него на шее. Маршал так и внес ее в квартиру.
«Ромео», — хмыкнул Белый. Маршал вышел минут через пять.
— Жить будешь здесь, — сказал он. — Хозяйка Лора — баба нелюбопытная, с вопросами приставать не будет. Если появится желание переспать с ней — вперед, долго уговаривать не придется. Я вернусь дня через три. До этого времени желательно тебе с Бобровым не встречаться.
— Ты думаешь, Ленка тоже в доле? — спросил Белый.
— Уверен, — кивнул Маршал.
Приняв ванну, Белый ушел в небольшую комнату с кроватью и телевизором и лег спать. Проснувшись под вечер, первым делом осмотрел трехкомнатную квартиру. Настроение у него испортилось. В случае, если появятся менты, с хаты не уйти. С балкона на балкон здесь не получится. Балкон наглухо заделан ажурной и крепкой, в этом Белый убедился, решеткой. Хозяйки не было. Найдя в холодильнике пиво, Алексей выпил одну 6утылку и достал вторую. «Похоже, у Маршала в каждом городе марухи есть», — подумалон;
— Как его встретила подруга? — убирая косметичку, спросила Ирина.
— По-моему, неплохо, — притормозив перед светофором, ответил Маршал. — По крайней мере он у нее остался.
— Знаешь, — вздохнула она, — не стану тебя обманывать. Имея в виду подругу, я говорила про тебя. Ведь она твоя знакомая?
— Можно сказать, да, — кивнул он. Тронув машину, покачал головой. — Не слышу в твоем голосе ревности. Тебе все равно?
— Я бы так категорично не сказала, — грустно улыбнулась Ирина. — Ревновать — значит, ссориться. А ты слишком редкий гость, чтобы я могла позволить себе это. Все дело в том, Марков, — вздохнула Ирина, — что я люблю тебя. И буду любить всегда. Наверное, кто-то осудил бы меня. Но мне плевать. Ты появляешься и снова надолго исчезаешь. Я все время желаю только одного — забеременеть. Ничего я так не хочу, как родить от тебя ребенка. И тогда ты можешь катиться к чертовой матери! У меня будет самая большая часть тебя.
Он растерянно посмотрел на нее.
— Артем! — закрывая лицо руками, воскликнула Ирина.
Артем успел вывернуть руль, избежать столкновения с внезапно остановившимся «запорожцем». Шумно выдохнув, улыбнулся.
— Слава Богу, гаишников нет. Знаешь что, — останавливая машину, сказал Маршал, — я тоже люблю тебя. Правда, понял это совсем недавно. Ведь все получилось на удивление глупо и быстро. Ты, наверное, уже не раз…
— Я никогда не жалела и не буду жалеть о том, что согласилась выйти за тебя, — перебила его Ирина. — Когда я объявила в институте, что вышла замуж, все подруги думали, что я сошла с ума. Они не верили, пока не увидели…
— Я не знаю, как решился тогда, — улыбнулся Маршал. — И вообще был поражен, когда ты, почти не думая, согласилась. Ну, а в загсе у мамы работали подруги. К тому же военкомат, помнишь, он здорово поддержал нас.
— Наша с тобой брачная ночь длилась полчаса, а началась в шестнадцать двадцать семь. — сказала Ирина. — Я навсегда запомнила время, когда стала женой и женщиной. Ты, наверное, думал, что я какая-нибудь шлюха? — с улыбкой спросила она.
— Ну, не то что бы шлюха… — пожал он плечами. — То, что ты девушкой была, меня здорово поразило. Поэтому я и приезжаю.
— Когда через три месяца я получила извещение, что ты пропал без вести… — Вздохнув, Ирина прижалась к плечу мужа. — Мне было очень плохо. Наверное, тогда я и полюбила старшего лейтенанта погранвойск. Почему ты не вызвал меня к себе? Ты же обещал.
— Мы уже говорили об этом, — вздохнул Маршал. — К тому же через два месяца я попал в плен. Около восьми месяцев меня, если так можно сказать, вербовали. Там было несколько парней-десантников. Один майор-вертолетчик. Что с ними стало, не знаю. Мне удалось бежать. На границе меня ранили. Наши. — Маршал горько улыбнулся. — И снова восемь месяцев почти постоянных допросов. Хорошо, вмешался мой дядя. Освободили. Учитывая контузию и ранение в грудь, из армии списали. Впрочем, это просто повод. Я вспомнил о тебе. Приехал, а тебя нет, и никто не знает, где ты.