Впрочем, иногда что-то сбивалось в устройстве этого сказочного мира. Саади наблюдал, как на мостовую с огромной высоты шлепнулся человек в коричневой рясе и разбился всмятку. Труп тут же подобрали и унесли, на ходу стаскивая обувь и выворачивая карманы. В другой раз Саади стал свидетелем, как с крутой горы, сорвавшись с тормозов, покатилась повозка и потащила за собой запряженного винторогого. Бычок сломал ноги и шею, а из развалившейся повозки во все стороны прыснули четырехногие лиловые цыплята. Все окрестное население тут же бросило свои занятия, началась веселая охота. Чуть позже Кой-Кой показал Рахмани на грустную фигурку хозяина повозки. Тот даже не посмел вмешаться.
— Город насыщен магией, — объяснял перевертыш. — Представь себе, насколько сильные требуются формулы, чтобы удерживать такой шар. Да еще между разных времен. Да еще сделать его невидимым для прочих миров. Иногда случаются неприятности, где-то ткань заклинаний ослабевает. Для того и нужны свежие стражи, чтобы следить за порядком…
То, что Проклятый город насыщен магией, Рахмани ощущал на каждом шагу. Мало того, что его собственные кудри искрили в темноте, руки приходилось прятать под плащом, фиолетовые молнии текли из пальцев, как пот. На очередной площади охотник встретил големов, вращающих винт для подачи воды. Две безголовые глиняные фигуры, раскачиваясь и крошась на ходу, брели по кругу, толкая впереди себя громадный брус. Голубая вода вырывалась из прорезей винта и заполняла акведук, тянущийся вдоль улицы. На краю вытоптанного големами круга сидел мальчик лет восьми и замешивал из глины следующих великанов…
— А кто поддерживает заклинания?
— Наверное, мудрецы Гиперборея, — пожал плечами «глаз пустоты». — Тебе здесь никто не скажет правды. Кроме оракулов. Но оракулов лучше не слушать… Ага, так я и думал! Наш компас врет!
— Почему?
— Потому что я настраивал его по шести координатам, которые запомнил в прошлый раз. Мы должны были выйти в торговые ряды, а куда попали? Ладно, по крайней мере, мы вовремя обнаружили ошибку… Ты помнишь, как вести себя в толпе?
— Я помню: отвечать грубо, сразу бить в ответ и не смотреть в глаза.
— Очень хорошо. Если обнаружишь, что у тебя в руках или в кармане появилось нечто, что ты не покупал, немедленно выкинь это. Если тебя кто-то возьмет за руку, отруби эту руку… Тебе покажется, что нежная слепая девочка робко касается твоей руки, а на самом деле это тварь с Изнанки пытается втиснуться в щель между мирами, используя твое доверчивое сердце. Ты еще так молод, дом Саади…
Невидимые колокола отбили время следующей стражи. Небо на закате приобрело цвет мокрого пепла, исчезли грифы-могильщики, теперь в зените кружили зубастые ящеры. Они медленно взмахивали розовыми крыльями с фиолетовыми прожилками вен и с клекотом раздували горловые мешки. Стоило путешественникам покинуть укрытие, как несколько штук сразу увязалось за ними. Рахмани несильно плюнул огнем, и могильщики отстали.
— Дом Саади, осторожнее. В городе никто не должен видеть твою силу.
— Кой-Кой, смотри, что это?
Над изгибом улицы строем летели перевернутые рыхлые пирамиды, издалека похожие на термитники или осиные гнезда. Как по команде, близлежащие переулки и лестницы опустели. Не стало глаз, до того напряженно следивших за каждым шагом охотников.
— Впервые вижу, — нервно отозвался перевертыш. — На всякий случай, держимся ближе к укрытиям. Сейчас налево и вниз. Да, да, именно сюда, вниз… Или вверх.
Саади осторожно пробирался следом за перевертышем, все вниз и вниз, по спиральным лесенкам, по тоннелям и шатким мосткам, повисшим над пустынными площадями. Впрочем, иногда ему казалось, что он идет не вниз, а вверх, поскольку сила тверди меняла направление. Навстречу пробежали дети с подозрительно большими руками и ногами, похожие на подрощенных щенков овчарки. Затем верхом на эму проехал старик в потертом бархатном камзоле, с татуированной лысой головой. Под мышкой он держал большую клетку, внутри нее бесились три ящерицы. Во всяком случае, так показалось Рахмани в первое мгновение. Старик исчез за поворотом, и тут до огнепоклонника дошло:
— Кой-Кой, ведь он вез в клетке маленьких драконов?! Я считал, что их можно встретить только в диких областях Великой степи.
— Дракона здесь можно купить запросто, на выбор. Красного хинского, яванского рогача, пятнистых черногорских, водных, даже трехголовых горынов, хотя это уже баловство и шутки магов. Одно плохо, дом Саади, ты замучаешься дракона кормить. Говорят, в нежном возрасте они довольствуются крысой в день, а спустя пару месяцев тебе придется ежедневно забивать свинью… Я сильно подозреваю, дом Саади, что на Хибре драконов перебили именно из-за их прожорливости. Кому нужен скот, бесполезный в хозяйстве и неловкий в бою? С его спины даже из лука ни в кого точно не прицелишься, один крик от них и кучи навоза…
Кто-то почти невидимый, шурша плащом, быстро прошел навстречу по лестнице. Руководствуясь заветами провожатого, Рахмани не подвинулся, а, напротив, демонстративно занял весь пролет. Встречный потеснился, скрипя невидимыми зубами.
— Отчего же мы называем город Проклятым? — Рахмани со стоном разогнул спину. Мешок с Зашитыми губами становился все тяжелее. Спуск по очередной каменной винтообразной лесенке дался с колоссальным трудом.
— Не мы, а вы, — поправил «глаз пустоты». — Вы, самодовольные неучи, часто проклинаете все, что не способны понять.
Саади мог лишь вздохнуть в ответ на упрек. Перевертыш говорил те же слова, что и мудрый слепой Учитель.
— Осторожно, дом Саади, не смотри вперед. Подожди немного, я подготовлю тебя к этому зрелищу…
Но Рахмани уже поднял глаза. И на меру песка забыл обо всем. Он увидел, сколь чудесен может быть Проклятый город Сварга, когда смотришь на него не сверху, а изнутри.
Они застыли, точно два крохотных муравья, на одной из тысяч улиц-лесенок, вырывающихся за границы колоссального шара. Где-то вдалеке лазурь сплеталась с охрой и опалом, вздымались языки пламени и опадали, растекаясь на сотни ручейков. Сразу три Короны блекло светили, преломляясь обманчиво, вспыхивая и удаляясь. Невозможно было сказать, что там, за краем светящегося тумана — шершавая стена кратера в потеках лавы, или звездная россыпь, или темнина вечного океана…
Следующий шаг Саади предстояло сделать в пустоту. И полететь в бесконечную пропасть, в которой клацали зубами ящеры, неторопливо плыли прогулочные киты и кружили молчаливые страшные термитники.
На всякий случай воин опустился на колени и заглянул за край. Совсем рядом, за острым углом, начиналась новая улица, уставленная двух- и даже трехэтажными лавками.
— Надо только решиться, — подмигнул Кой-Кой. — Все, как и раньше. Сделать шаг за край.
Перед Рахмани открылся самый необычный рынок на свете. Складывалось впечатление, что совсем недавно в этой части города бушевал пожар, который никто не тушил. Между насквозь прогоревшими, спиралью закрученными башнями на теплой еще золе раскинулись сотни и тысячи палаток, столов и ларей.