Он кивнул директору КВБ, тот улыбнулся в ответ, как бы подсказывая — не надо горячиться. Однако принц не позволил сбить себя с толку подобными мудрыми советами. Он с места в карьер перешел к делу
— Как долго это будет продолжаться? Почему ты не желаешь хотя бы протоколировать выполнения своего решения?
— О чем ты? — Координатор прикрыл глаза и тяжко вздохнул.
Теодор шагнул к столу, уперся ладонями в его поверхность, склонился к отцу.
— О наказании невинных людей! Как ты мог пойти на это? Разве это политика? Это просто месть.
— Как я мог? — переспросил отец, потом мягко помассировал одну из нашлепок, густо покрывавших его обожженное лицо.
— Это даже не варварство. Это — преступление! — продолжал наступать сын.
Такаши опустил руку и недобро глянул на сына.
— Помню, ты гордился своим знанием классики. Тебе, конечно, знакомо «Хэйке-моногатари» ?
— Конечно, — резко ответил Теодор.
Отец решил сменить тему? Уйти от разговора?.. Вряд ли. Просто у него такой подход. Он всегда начинает издалека, затем педантично подводит к мысли, утверждающей или обосновывающей его позицию.
— Какой уважающий себя воин или добросовестный ученик, — спросил он отца, — не читал эту книгу? В сказании описывается война между родами Тайра и Минамото, в результате чего в старой Японии был установлен первый режим сёгуната.
— Со ка, — кивнул Такаши. — Тебе, несомненно, известно, чем кончилось противостояние родов Тайра и Минамото?
Теодор едва сдержался. Слава богам, в голове мелькнуло лицо старого Тацухары-сенсея. Принц прислушался к внутреннему голосу. Никогда не выдавай своих чувств. Даже когда сердце протестует, когда не можешь сдержать гнев, отвечать старайся теми словами, которые от тебя хотят услышать. Тогда твои враги сами откроют заветное, что лежит у них на сердце.
Ладно, старик! Отец получит ответ, который так жаждет услышать. Тогда, может быть, я пойму, чем он руководствуется в этом случае, и сумею переломить его упрямство.
— Тайра, — объяснил он, — в ходе нескольких сражений за власть в Древней Японии уничтожили почти всех Минамото. Только двум парням — братьям Йоритомо и Йошицуне — удалось избежать гибели. Когда они выросли, им удалось возродить свой клан, и в решительном морском сражении братья сумели сокрушить Тайра. Они под корень извели всех своих врагов. Йоритомо стал первым сёгуном, то есть правителем страны.
Такаши был явно удовлетворен.
— Вот видишь, стоит заглянуть в историю, сразу становится ясно, что эти репрессии — мера вынужденная. Я не могу позволить, чтобы через какое-то время выросли новые мстители и семена бунта проросли вновь.
— В таком случае как насчет Маркуса?
— В отношении него нет твердых свидетельств измены, только заявления лиц, которые вполне способны ради спасения собственной шкуры оговорить кого угодно. Это послание, которое ты получил… В момент отправления Маркуса не было в своем штабе, поэтому сообщение вполне могли отправить без его участия. Кто-то мог воспользоваться его кодом.
— Хорошо, а его отказ встретить тебя? Зная Маркуса, я не могу поверить, чтобы он запросто позволил своему заместителю побыть столько времени с руководителем государства.
— Да, это серьезный довод. Я же не говорю, что верю, будто Маркус не замешан в этом деле, но добраться до него можно только тогда, когда на руках будет что-то более серьезное, чем косвенные улики, как бы весомы они ни были.
— Но подобная половинчатая позиция ведет к тому, что мы невольно поощряем Маркуса на еще более коварные действия. Ведь в случае нашей гибели в результате диверсии на «Звездопроходце» он становился Координатором.
— Ты забыл о моем племяннике и твоем двоюродном брате Изороку. Его бы отозвали из монастыря, чтобы посадить на трон главы государства.
— Вряд ли, — усмехнулся Теодор, — он успел бы доехать до Люсьена. Если Маркус был готов уничтожить нас обоих, то уж с Изороку он не стал бы церемониться. Он просто придавит его, как мышку. У этого монаха нет никаких шансов против такого хищника.
— Подобные соображения к делу не относятся. Если ты такой умный, скажи, что делать с Маркусом. Он отступил в горы к северу от столицы и там заперся со своими войсками в укрепрайоне. У него очень сильные позиции здесь, в военном округе. Я не могу сбрасывать со счетов поддержку, которую ему могут оказать в Расалхаге…
— Особенно после репрессий… — не выдержал Теодор.
Отец хмуро посмотрел на сына. Тот, нарушив заповедь — младший не имеет права перебивать старшего, — прикусил язык.
— Не язви, — строго сказал отец. — Я вполне серьезно спрашиваю, что мне делать с Маркусом в условиях, когда воевать с ним на глазах у всех «северных» территорий нельзя — в этом случае взбунтуется вся провинция. Исход военной операции представляется проблематичным. Как его штурмовать в горах?! Придется собирать все Объединенное Воинство, мы не можем пойти на это по экономическим соображениям. По политическим тоже. Начать военные действия — значит признать, что Синдикат раздирают внутренние смуты. В то же время сохранение статус-кво смерти подобно. А ты мне — Маркус, Маркус… Ступай и возьми его, если ты такой смелый.
— Почему я… — Теодор замялся, потом опомнился. — Я обязательно вступлю в бой, но для этой цели у нас есть куда более достойная кандидатура. Соренсон. Надо назначить его военным губернатором Расалхага…
Такаши вздохнул:
— Я гляжу, ты ничего не понял. Ладно, это моя вина, давно следовало позаниматься с тобой политическими вопросами, показать тайные пружины, наши возможности и ограничения, через которые мы не имеем права переступить. — После некоторой паузы Координатор добавил: — Соренсон всем хорош, но он не Курита. Маркус сразу начнет протестовать, потребует объяснений. Твой кузен сразу перехватит инициативу и постарается довести дело до открытого бунта. Мы будем вынуждены пойти на компромисс. Знаешь, что такое компромисс в нынешних условиях?
Теодор не ответил.
— Это предоставление полной автономии Расалхагу.
— А что плохого в этой автономии? — спросил принц.
— Как? — Такаши даже приподнялся в кресле. — Ничего, кроме того, что стоит нам уйти отсюда, как сразу здесь появятся люди из Федерации Солнц. Кроме того, Расалхаг в руках Маркуса.
Наступила тишина.
— Есть одна мысль… — нарушил молчание Такаши. — Маркус не сможет отказаться от повышения.
Координатор указал на бумагу, на которой уже стояла печать.
— Я решил назначить Маркуса начальником Генерального штаба Объединенного Воинства. Это серьезное повышение, он займет место в моем военном совете. Но для того, чтобы занять эту должность, ему придется вылезти из своей норы в горах к северу от Рейкьявика и переехать в Люсьен.
— Это разумно. Если он откажется, мы получим неоспоримое свидетельство его измены. Когда он прибудет в столицу, у него уже не будет под рукой полков боевых роботов. В столице с ним можно будет и по-другому поговорить.