— Захочет утереть Терри нос?
— Да.
— Нет, Бетти. Это ещё большая глупость. Говорю же: Ситар слишком умён, чтобы поступить подобным образом. Терри совершенно зря эту засаду затеял.
Точно знаю, горничная осталась при своём мнении, но возразить вслух не посмела. Я же подтянула одеяло к подбородку, закрыла глаза и опять зевнула.
Понимание того, что в моей спальне побывал нежданный и крайне опасный посетитель, тревожило, но не сильно. Причина этого спокойствия была проста — магия!
Три недели назад я была беззащитна, как новорожденный котёнок, зато теперь… нет, щиты ещё не восстановились, но я уже совершенно чётко ощущала силу своего дара. Более того — ощущения были необычными, куда более яркими. И хотя господин Рейер, который навещал едва ли не каждый день, ничего об этом не говорил, я знала — мне ужасно повезло.
Такое случается крайне редко, по официальной статистке в одном случае из ста. И механизм данного явления учёным сообществом до сих пор не объяснён, но факт остаётся фактом. Редко, очень редко оказавшийся на грани выгорания маг после восстановления становится сильнее. Словно, отдав всю свою силу, он ещё и ограничительный барьер из себя выжал, очистился, чтобы взять больше.
После того как восстановление закончится, я смогу ставить физические щиты с той же лёгкостью, с какой сейчас ставлю силовые. И это уже не высший, это уровень архимага! Правда, узконаправленный, так что тягаться с Лауном или даже Терри мне не придётся. Что, впрочем, нисколько не расстраивает.
— Госпожа Эмелис? — снова позвала Бетти. — Госпожа Эмелис, а что если Ситар из принципа?
— Из какого ещё принципа? — сонно отозвалась я.
— Ну как же? Ему ведь именно из-за вас пришлось из столицы бежать. А это, как мне кажется, стыдно… Если он король, то его подданные… они, наверное, не поймут. Он просто обязан поквитаться.
— Спи, Бетти, — не в силах слушать этот лепет, пробормотала я. — Спи и… и спи. Не придёт Ситар. Я точно знаю, не придёт…
Не уверена, но, кажется, я провалилась в сон раньше, чем успела договорить. Зато все эти разговоры, все эти мытарства привели к тому, что мне добрые полночи сущие ужасы снились.
Будто лежу в кровати под белоснежным балдахином, в одежде, причём в мужской, но под одеялом. Глаза закрыты, но не сплю, потому что… ну потому что Ситара жду — а что ещё мне тут делать?! Не сплю… и с упоением вдыхаю собственный запах, которым пропитались простыни.
Чувства? Чувства обуревают самые разные! Злость, тревога, неудовольствие — это потому что жарко, и… какая-то особенная, невероятная нежность.
Временами не выдерживаю, переворачиваюсь на живот, чтобы уткнуться носом в подушку… просто так чётче ощущается запах, от которого я плыву, от которого сердце бьётся чаще.
Рядом, в креслах у слабо мерцающего камина, спиной к окну, ещё двое. Спецы из тайной канцелярии. Мне ужасно не хотелось, чтобы они остались, но я согласилась. Просто я не имею права упустить Ситара, не хочу провалить дело из-за глупой самоуверенности. Тем более после прокола со щеколдами.
Какой же я дурак! Какой же я…
(Да-да… восприятие мира во сне временами очень причудливо.)
Потом я размышляла о том, какую выволочку устрою дворцовой страже — как бы там ни было, а ловкость Ситара не оправдывает их невнимательность. Причём выражения, которые вертелись в голове, были настолько далеки от приличий, что словами не описать.
Ещё… ещё о себе самой думала. Глупость невероятная, но мне так хотелось запустить пальцы в собственные локоны, прижаться, коснуться губами шеи… Ещё невероятней то, что в итоге я себе эти мысли запретила — заставила себя думать о Ситаре. Образ вежливого блондина вызывал не просто неприязнь, а жгучую ненависть.
А спустя невероятно долгое время, когда уже сон наваливаться начал, я услышала тихий щелчок, следом второй. Сразу напряглась и с огромным трудом удержала рвущийся из груди рык. Пришёл! Пришёл су… Нет, эти мысли были ещё дальше от приличий, чем те, которые посещали в момент размышлений о дворцовой страже.
В спальню ворвался порыв ледяного ветра, но окно тут же прикрыли. Звук удара, и настолько тихий, что… если бы с подоконника прыгала кошка и то бы громче вышло. Шаги не слышны. А вот шелест сбрасываемого плаща и камзола очень даже…
Я не выдержала и ухмыльнулась — как всё-таки хорошо, что притушили камин. Будь пламя чуточку ярче, Ситар бы непременно заметил — в постели вовсе не хрупкая блондинка, а не пренебрегающий уроками фехтования брюнет.
Матрас прогнулся и тихонько скрипнул…
— Ну я же просил… — прошептал Ситар. — Всего одно свидание, девочка… А ты? На что ты меня толкаешь, малышка?
Желание припечатать урода огненным шаром первого порядка было огромно, но… это слишком лёгкая смерть для того, кто посмел покуситься на мою — да-да, мою! — малышку!
Я делаю глубокий вдох, позволяю блондину запустить руку под одеяло, а дальше… дальше сон сущим кошмаром обернулся.
Это уже не я была, это был Теридан-Кирстен из рода Донтор! Злой, как вся нечисть четвёртого мира, и неудержимый, как молодой дракон. Принц не воспользовался магией, он выбросил кулак. И прежде чем тот, кто носил титул теневого короля, опомнился, ударил ещё раз. А потом ещё… и ещё…
Очень быстро, буквально в пару секунд, «свидание» превратилось в жесткий мордобой. Терри и Ситар каким-то невероятным образом оказались на полу, и хотя блондин почти не сопротивлялся… брюнет бил! Бил умело, со вкусом, от души! Ему было плевать на крики спецов тайной канцелярии, на хрипы Ситара, на боль в костяшках пальцев… Плевать на всё!
И с уст самого несносного принца срывалось только одно слово:
— Убью! Убью!!!
Вообще, в такие моменты положено просыпаться, но я почему-то не проснулась, а наоборот — медленно провалилась во тьму. Какое-то время сердце билось очень сильно, дыхания не хватало, но потом стало легче. Я успокоилась.
Успокоилась, чтобы тут же увидеть калейдоскоп ярких, бессмысленных картинок и вновь забыться. На этот раз окончательно. А вот проснулась… проснулась я только утром, причём от того, что кто-то очень жарко дышал в шею и крепко сжимал прикрытое ночной сорочкой бедро.
Кто именно? Вот даже тени сомнений не возникло!
Я приоткрыла один глаз, убедилась, что диванчик, на котором ночевала Бетти, пуст, что в заполненной полумраком спальне никого, кроме нас двоих… А потом поёрзала в намерении отодвинуться — просто жаркий он. Невероятно жаркий и безумно волнующий!
Терри сонно замычал. Рука, сжимавшая бедро, переместилась на мою талию, и… и… собственно всё. Боевик по-прежнему спал, но выпускать из объятий категорически отказывался.
Я поёрзала снова. Позвала тихо:
— Терри? Терри, выпусти…
Зря я это сделала — меня прижали ещё крепче, и собственное тело отреагировало на жест младшего принца очень однозначно. Я вспыхнула! Вот только причиной охватившего меня жара был не стыд, а нечто иное…