– Ну же, Элена! – рычит мне в ухо. – Я хочу слышать, как ты кричишь!
И как инструмент, послушный его касаниям, все мое тело производит оглушающий оргазм, который наполняет мне душу и вырывается из горла хриплым, глубоким криком.
Леонардо, я с ума схожу по тебе.
* * *
В тот самый момент, когда мы одеваемся, я получаю эсэмэс. Мой телефон, забытый на краю раковины, загорается зеленым. Представляю, кто это может быть в такой час, и в глубине души надеюсь ошибиться. Но, к сожалению, я права.
Биби, как ты?
Ужин дома или ужин в ресторане?
Целую
Чувствую боль в груди. Я просто сволочь, изменщица. Подтягиваю бретельку лифчика и стараюсь заглушить свою внутреннюю борьбу, но моментально проигрываю, поскольку Леонардо сразу же замечает.
– Это твой парень? – спрашивает как ни в чем не бывало.
– Да, – отвечаю и одновременно пишу Филиппо, что сегодня вечером предпочитаю ужинать дома.
Он ничего не говорит, целует меня в лоб и выходит из ванной, чтобы закончить одеваться в комнате.
Взмахнув волосами, закрываю дверь и смотрю на себя в зеркало: я выгляжу как обычно, клейма позора не видно. Но я уже чувствую на плечах тяжесть этого дня, проведенного втайне.
«Я действительно люблю Филиппо?» – спрашиваю себя. Да, черт возьми, я люблю его, уверена в этом. Ну почему тогда я так хочу Леонардо?
Я где-то читала, что очень часто мы не хотим тех, кого любим и кого уважаем. Не хотим тех, кто похож на нас. Может быть, это и правда, но сейчас неподходящий момент, чтобы думать об этом. Мне нужно возвращаться домой.
Я иду к Леонардо в его просторную, светлую комнату, и он провожает меня до двери. Он уже переоделся и пахнет гелем для душа. Гладит меня по подбородку, прислоняется к косяку двери и смотрит так, будто не хочет, чтоб я уходила.
– Когда мы снова увидимся? – спрашивает.
– Не знаю… – говорю, опуская глаза, запихивая телефон в сумку.
Он опять приподнимает мне голову и ищет мой взгляд.
– Эй… ты сказала, что не жалеешь о том, что было между нами. Не начинай сейчас, ок?
– Ок, – вздыхаю, не совсем уверенная. Прощаюсь с ним легким поцелуем, потом сбегаю по лестнице и окунаюсь в оживленное движение на набережной Тибра.
Идя к остановке автобуса, я вдруг подспудно понимаю, что о чем-то, рано или поздно, мне все же придется пожалеть. Хотя и не знаю пока, о чем.
Воскресным, почти летним вечером воздух уже теплый, небо еще светлое и чувство счастливой апатии читается на лицах прохожих. Рука Филиппо легко скользит по моему платью, опускаясь на бедро, пока мы направляемся к выходу из кинотеатра. В Треви показывали «Любовь моя, помоги мне» – фильм из цикла, посвященного Альберто Сорди [52] . Я не ожидала, что зал будет полон зрителей, и сразу же вспомнились университетские кинофорумы, где на показах мы были зачастую втроем или вчетвером, включая меня и Филиппо.
– Было здорово увидеть его снова, – замечает Филиппо с удовлетворенной улыбкой. – Очень странный и особенный фильм.
– Да уж, это не классическая итальянская комедия. – Я поднимаю взгляд, ища нужные слова. – Он оставляет горькое ощущение, – добавляю, морща нос.
– В некоторых сценах не знаешь, плакать или смеяться. И потом, Витти [53] просто фантастична!
– Да.
Киваю головой, чтобы показать Филиппо, что мы думаем об одном и том же, но на самом деле это не так. Водоворот чувств бурлит внутри меня. Я стараюсь скрыть это от его глаз, но не уверена, получается ли у меня, судя по горящим огнем щекам.
Это случилось в тот момент, когда мы были в зале. Я была спокойна и безмятежна и наслаждалась фильмом, прижавшись к моему жениху, голова к голове, рука в руке. Казалось, что все прекрасно. До той самой сцены. Машина, съехавшая с дороги вдоль набережной, жена, которая признается мужу в любви к другому… Яростная ссора, он гонится за ней и заставляет ее передумать, награждая пощечинами. Эта сцена всегда вызывала у меня улыбку, но не сегодня вечером. Моя рука порывисто выскальзывает из руки Филиппо, и я уношусь мыслями на неделю назад. Я была там, в том же месте, эти пейзажи уже пробегали перед моими глазами. Узнаю его: это пляж Сабаудии. Я была там с Леонардо, я тоже была лгуньей и изменщицей. И это не кино, а реальность.
Я не слышала его с того дня. Он не появляется уже неделю, и я постаралась выбросить из головы воспоминания о нем. На самом деле это не сработало, и все вокруг вызывает мысли о нем.
Мы с Филиппо медленно идем по улицам центра Рима и доходим до фонтана Треви, уже подсвеченного. Мой телефон вибрирует, я беру его в руку и вижу, что у меня новое сообщение на автоответчике. Уверенная, что это Гайя, нажимаю ОК и понимаю через секунду, со страхом и возбуждением, что сообщение от Леонардо. Не знаю, быть ли мне счастливой или отчаяться, возможно, и то и другое. Возвращается, пропадает, потом снова возвращается. Почему он не оставит меня в покое? Все так сложно!
Взволнованная, бросаю взгляд на Филиппо, который выглядит рассеянным. Я могла бы выслушать все сообщение, и он бы даже не заметил. Часть меня умирает от желания послушать. Но я останавливаю автоответчик сразу после многообещающей фразы: «Элена, это Леонардо». Хватит. Не позволю ему сказать ничего более в присутствии Филиппо. Рядом с Филиппо.
– Кому ты звонишь? – спрашивает он, замечая, что я прислонилась ухом к телефону.
– Сообщение пришло на автоответчик, – говорю самым беспечным тоном.
– От кого? – спрашивает он с любопытством.
От кого? В голове будто мясорубка…
– От Паолы, – отвечаю, собравшись.
– Она тебе даже в воскресенье надоедает? – Филиппо вытаращивает глаза, в отчаянии от услышанного имени навязчивой коллеги.
– Она попросила меня прийти пораньше завтра утром.
– Какой кошмар!
– Да уж…
* * *
После небольшой прогулки мы останавливаемся на аперитив в «Салотто 42», заведении на Пьяцца ди Пьетра. Это место восхитительно, особенно вечером, а колонны Театра Адриано [54] создают неординарный сценический эффект. Я уже начинаю чувствовать себя лучше. Тревожность испаряется, покраснение на лице проходит.