— Ты сказала — мы?
— А почему нет? Это будет выглядеть более естественно. Погляди, там, на террасе, нас поджидает этот самый Тони?
— Да.
— В таком случае давай, не мешкая, примем непринужденный вид. Предполагается, что я известный ботаник, — ты, по всему видать, создала мне рекламу, которой позавидовал бы и Линней. Итак, не изволишь ли ты остановиться на минуточку и со жгучим интересом воззриться вот на это растение — да нет же, сюда, ослица, на то, что растет на скале!
— Оно действительно редкое?
— Прелесть моя, оно растет на каждой стене на юге Англии. Это постенница, но можешь поспорить на что угодно, Тони это не известно! Давай-давай, можешь оторвать от него побег или сорви эту хрустальную травку, да что хочешь! Продемонстрируй чуточку рвения.
— Астры сойдут?
Я послушно нагнулась. Тони ждал под тамарисками, не далее чем в пятидесяти ярдах.
— Посмотри, — сказала я, протягивая ей цветок. — Они уже свернулись в трубочки. Ну разве они не похожи на пластиковые зонтики?
— О святые небеса! — патетически воскликнула Франсис. — А я-то рассчитывала когда-нибудь сделать из тебя натуралиста! Да, кстати, эта белая цапля, о которой ты говорила… Если верить книгам, в Греции белые цапли не водятся.
— Знаю. — Даже не глядя в сторону Тони, я почувствовала, что он вышел из-под сени тамарисков и теперь стоял у края площадки, выложенной гравием. Мой голос, должно быть, отчетливо доносился до него. — Точно так же, как здесь не водятся иволги — официально, однако я видела их в Эпидавре и, признаться, встретила парочку сегодня, между Ханьей и Кастелли. А уж в отношении иволг ошибиться я не могла. Насчет белой цапли я, может, и ошиблась, но кто же это тогда был?
— Может, желтая цапля? В полете они кажутся белыми. Ой, нет, ты ведь сказала, черные лапки с желтыми кончиками… Привет, Тони, что это так восхитительно пахнет?
Я весело заметила:
— Надеюсь, это не тот осьминог, которого я сегодня видела в гавани?
— Нет, мои дорогие, это фрикасе, фрикасе из телятины, приготовленное по моему собственному рецепту — с вином, грибами и крошечными, малюсенькими горошинками. Я называю это блюдо «veau à jouer» — «телятина по-азартному».
— Но почему?
— Разве вы забыли мою фамилию? Телятина а ля Гэмбл, — пояснил Тони. — Итак, дамы, ужин почти готов. Когда вы спуститесь, напитки уже будут ждать вас. Что предпочитаете?
Ах, что за птица так поет,
Выводит жалобную трель?
Да это в клетке соловей.
Тоскливо, скорбно он кричит,
И грусть разносится в ночи.
Джон Лили. Кампаспе
Яхта стояла на прежнем месте, неподвижно замерев в спокойных водах гавани. На мачте горел фонарь, его отражение тускло мерцало в воде. Еще один светильник, только побольше, был установлен на железной треноге в конце пирса. Не считая этих двух источников света, все вокруг было окутано тьмой и пропитано влажным, соленым запахом моря.
Тот юноша, Алкис, по-видимому, на ночь покинул яхту, поскольку маленькая шлюпка больше не жалась к ее бортам, а лежала в дрейфе рядом с пирсом, у наших ног. Мы стояли и молча на нее смотрели.
И тут вдруг рядом со мной раздался голос.
— Хотите поплавать на лодке? — спросил Георгий. — Я вас покатаю!
Я снова взглянула на яхту, так мирно и спокойно замершую в темноте. Стратос где-то рыбачит, Тони — за стойкой бара, Алкис, наверное, ушел домой. На первый взгляд, нам, похоже, выпал шанс, который не стоило упускать… Но отправиться кататься сейчас, вместе с Георгием и, возможно, на самом деле обнаружить там Колина… среди ночи…
— Что он говорит? — спросила Франсис.
Я сказала ей о предложении Георгия и поделилась своими сомнениями.
— Боюсь, ты права. Придется нам подождать до утра со своими изысканиями. Если мы действительно найдем его на борту… — Она тихонько хохотнула, — Тогда нам останется лишь одно — сниматься с якоря и гнать этот самый «Эрос» на всех парусах на поиски другой яхты. Не сомневаюсь, что именно так и поступил бы твой предприимчивый приятель, но давай мыслить трезво — это один из тех случаев, когда принадлежность к слабому полу налагает определенные ограничения. Вряд ли ты умеешь управлять такими посудинами, а?
— Угу, не умею.
— Что ж, ничего не поделаешь.
— Но есть же еще гребная шлюпка.
Я высказала это предложение с заметной неуверенностью в голосе, и Франсис насмешливо хмыкнула:
— Представляю, как мы с тобой гребем вдоль южного берега Крита в кромешной тьме и выискиваем яхту, запрятанную в какой-то бухте. Как ни жаль, но придется нам примириться со своей неполноценностью и подождать до утра.
— Как всегда, ты права. — Я вздохнула. — Что ж, скажу Георгию, что утром мы спросим у Стратоса разрешения по всем правилам. — Я посмотрела на мальчика, который, изумленно вытаращив глаза, следил за нашим непостижимым для него диалогом, — Спасибо тебе большое, Георгий, но не сегодня. Завтра мы попросим об этом мистера Алексиакиса.
— Мы можем попросить его прямо сейчас, — бесстрастно заметила Франсис. — Вон он приближается… и до чего же было бы мило, кабы мы с гобой сейчас находились на «Эросе» и судорожно пытались запустить двигатель! Никола, крошка моя, определенно нам с тобой следует избрать какую-нибудь иную преступную стезю, не требующую столь напряженных усилий.
Теперь, когда лодка обогнула пирс, тихий стрекот ее мотора слышался совсем отчетливо.
— Вот он! — радостно объявил Георгий, подскочив к самому краю бетонированного пирса и встав на цыпочки. — Он рыбачил с острогой! Теперь увидите эту громадную рыбину, морского окуня! Он наверняка его отловил, иначе не вернулся бы так скоро!
Я вдруг поймала себя на мысли, что наблюдаю за приближением лодки, как ни смешно, с облегчением: во всяком случае, теперь от нас не требовалось проявлять героизм. Более того, необходимость в нем вообще отпадала. Мы могли выяснить все, что хотели, безо всяких усилий. И не нужно было ждать до утра.
Нам даже не пришлось ни о чем просить — за нас это сделал Георгий. Лодка с приглушенным мотором плавно скользила по воде, и Стратос бросил Георгию канат, приветливо помахав нам.
— Кого поймали? — поинтересовался Георгий.
— Я не рыбачил с гарпуном. Ходил проведать садки. Ну, дамы, снова вышли прогуляться? Мисс Скорби, если не ошибаюсь? Как поживаете? Я вижу, вы, не теряя времени понапрасну, осматриваете наш крупный городище. Жалко, что не составили мне компанию, ночь выдалась чудесная.
— Леди хотели побывать на «Эросе», — сообщил Георгий. — Швартовы закрепить?
— Нет, я обойду на лодке вокруг и причалю у гостиницы. А сюда подплыл, чтобы оставить на «Эросе» кое-какие снасти. — Он стоял, без труда удерживая равновесие в покачивавшейся на волнах лодке, и смотрел на нас. — В самом деле хотите взглянуть на «Эрос»? Вообще-то суденышко так себе, но если вам интересно…