— Я понимаю, что за последние несколько лет о партии рационалистов было сказано немало плохого, — Сети Ашгад поднялся с кресла, словно движимый необычайной важностью происходящего, и начал расхаживать взад и вперед позади него. — Но уверяю вас, ваше превосходительство, что мы вовсе не безжалостные капиталисты, какими нас изображают. Новоприбывшие прилетели на Нам Хориос в надежде открыть новые границы. Индивидуальные предприниматели не могут найти опору на Педдуцис Хориосе. В таких местах, как Ним Дровис, Бадпок или Ампликен, есть свои цивилизации, давно там обосновавшиеся. Учитывая наличие тяжелой промышленности в секторе Антемеридиан, одни лишь возможности для торговли делают всю колонизацию Нам Хориоса самодостаточной!
Лея молча слушала.
— Но дело не просто в том, что Новоприбывшим запрещено прилетать сюда на кораблях размером больше персонального флиттера — или покидать на них планету. Теранский обычай открывать огонь по любому кораблю больше определенного размера означает, что, когда оборудование изнашивается, его невозможно заменить иначе как за астрономическую цену. Это означает, что отсутствует какой-либо экспорт, который мог бы поддержать нечто большее, нежели жалкое существование. Это означает, что нам приходится платить за все контрабандистам. Это означает, что, поскольку Реестр не предоставляет достаточной информации о местных условиях, эти люди обречены на изгнание в культурное захолустье. Вряд ли вы можете назвать подобное положение дел честным.
— Нет, не могу, — медленно проговорила Лея. — Но разве не в этом состоит колонизация? В том, что приходится лишь предполагать, какие условия встретят тебя там, куда ты направляешься? Я не говорю, что теранцы правы, — добавила она, подняв руку, так как ее собеседник набрал в грудь воздуха, намереваясь возмущенно возразить. — Я хочу лишь сказать, что их поддерживает большинство населения планеты.
— Которое держат в рабстве с помощью предрассудков и лжи!
Это не дело Республики. Лея распрямила плечи под бархатным платьем, Ашгад в ярости… он и не подозревает, что точно такой же была бы ее собственная реакция, когда ей было восемнадцать. Но так не должно быть! Она вспомнила, как кричала на отца, когда после непростого и эмоционального судебного разбирательства относительно вампиров-гархунов и их добычи — добыча предпочла вернуться к своим вампирам. Ей потребовалось немало времени, чтобы понять и с уважением отнестись к решению ее отца больше не касаться этого вопроса.
— Нам Хориос не является частью Республики. С точки зрения закона, мы не имеем права вмешиваться в их дела.
— Даже чтобы защитить права колонистов? Права мужчин и женщин, которые…
— Которые покинули Республику, — сказала Лея, — чтобы поселиться в мире, не являющемся ее частью. Решили попытать счастья на планете, о которой почти ничего не знали. Всем известно, насколько неполна информация в Реестре. И Империя «защищала права» Альцока III, Гарниба, Троша.
Широкое лицо Ашгада покраснело.
— Это не имеет с нашим делом ничего общего! Мы вовсе не просим вас поработить местное население! Лишь гарантировать право на достойную жизнь тем, кто этого желает.
— Большинство населения Нам Хориоса проголосовало за то, чтобы не присоединяться к Республике, — сказала Лея. — И колонисты об этом знали. У нас нет права пренебрегать мнением большинства. Я не хочу показаться жестокосердной, мастер Ашгад, но Новоприбывших никто не ограничивает ни в одном из отношений, о которых я слышала.
— За исключением того, что их жизни — там. Все их имущество, которое, пока действуют орудийные башни, они даже не смогут забрать с собой, если им придется покинуть планету. Их будущее — там, на этой планете.
— Так же, как и будущее местных жителей, мастер Ашгад.
Ашгад несколько мгновений стоял, подбоченившись, а другую руку положив на спинку кресла; он опустил голову (упрямый наклон, подумалось Лее), темная прядь густых волос свесилась на лицо — на две глубокие мимические морщины. Дзим неподвижно сидел в тени листьев миниатюрной беседки, сложив руки в перчатках, сосредоточенно нахмурив гладкий лоб. Насколько могла заметить Лея, он даже не делал заметок в скрытый микрофон в дополнение к шедшей записи беседы.
— Что касается меня, то я сделаю следующее, — сказала Лея после небольшой паузы. — Когда я вернусь на Корускант, я уполномочу исследовательскую группу выяснить, что в действительности происходит на планете, и, если возможно, рассмотреть другие варианты. Может быть, нам удастся договориться с теранцами, которые управляют орудийными башнями.
— С теранцами невозможно договориться, — яростная горечь прозвенела в голосе Ашгада и сверкнула, словно клинок, отразилась в зеленых глазах. — Они фанатичные безумцы, под заклятием которых в течение многих поколений находятся вся эта масса доверчивых дураков.
Среди листьев диантиса произошло какое-то движение. Лея бросила короткий взгляд в сторону Дзима, успев увидеть, что секретарь откинулся на спинку кресла, странно бесформенный в одеждах гранитного цвета, с выражением экстаза, уже переходящего в пресыщение, на маленьком лице. Он глубоко, с наслаждением вздохнул и застыл неподвижно.
— Я надеялся убедить вас прийти нам на помощь, ваше превосходительство, — голос Ашгада снова отвлек ее от странно бездеятельного секретаря. — И я очень ценю ваше предложение направить комиссию. Я непременно использую все влияние, которым я обладаю в сообществе Новоприбывших, чтобы помочь им.
Лея встала и протянула руку.
— Знаю, что вы так и поступите, — в голосе ее звучала искренняя теплота, хотя циничный мятежник, все еще сидевший в глубинах ее разума, добавил: Могу побиться об заклад, что вы так и поступите.
Ашгад низко склонился к ее руке, по старомодному обычаю, с которым она не сталкивалась с тех пор, как покинула двор Палпатина. Ашгад казался совершенно искренним, и инстинктивное стремление самой Леи защищать угнетенные меньшинства и помогать им вызывало в ней сочувствие к его положению. Ей рке приходилось иметь дело с такими фракциями, как агроактивисты или объединенные сепаратисты, и ей по-настоящему хотелось сделать хоть что-нибудь для современных, интеллигентных людей, боровшихся за освобождение от неразумной тирании.
Если действительно имело место нечто подобное.
— Проследи, чтобы мастер Ашгад нашел дорогу к причалу для челноков, хорошо, Ссирмик?
Телохранители Леи вскочили на ноги, в то время как глава государства и ее гости направились к дверям приемной конференц-зала. Летенант поклонилась и взяла на плечо церемониальное лазерное ружье с дорогостоящей металлической отделкой.
— Сюда, мастер Ашгад, мастер Дзим.
Глядя на молодые лица полудюжины выпускников Космической Академии Новой Республики, Лея вдруг почувствовала себя столетней старухой.
Трое телохранителей, которых привел с собой Ашгад, тоже поклонились ей — симпатичные бесполые существа в обтягивающей голубой униформе и со странно мертвыми волосами, как у очень дорогих кукол.