Каролину просто коробило именно это – необходимость ложиться в постель к старшему из оставшихся в живых султанских сыновей. Не теряя времени, ей следовало как можно больше разузнать о наследнике престола.
Чтобы что-то разведать, Каролина сделала вид, что послушала совет султанши и съездила к венецианскому послу. Пришлось действовать очень изворотливо, чтобы посол не понял ее интереса к наследнику, а также кем именно она направлена в Стамбул, иначе дальше дело просто не двинулось бы. Роксолана, упоминая сидевшего в тюрьме посла Венеции и будущего ее дожа сеньора Луиджи Гритти, не преувеличивала. И будущий правитель Великолепной Сеньоры Венеции в тюрьме сидел, и венецианские купцы давным-давно в Стамбуле освоились.
Освоились и французы, можно бы разузнать кое-что и у французских купцов, но у Каролины были свои причины не объявлять о своем присутствии.
На ее счастье, венецианского посла в Стамбуле не оказалось, зато была его супруга. И это везение, потому что Венеция совсем недавно стала позволять своим послам обзаводиться семьями на месте службы или брать жен с собой, посол Венеции работал в ужасных условиях, ему ничего не платили, кроме весьма скромных средств на содержание посольства, запрещали иметь на месте семью и требовали ежемесячных отчетов, зато в случае, если посол попадал в неприятности, выбираться из таковых следовало самому.
Супруга нынешнего посла была первым и счастливым исключением. Она обрадовалась девушке, совсем недавно приехавшей из Италии, вопросы задавала исключительно о том, что сейчас носят, едят, пьют и читают. Эта любительница поэзии потратила все отведенное Каролине на пребывание в ее доме время на обсуждение достоинств сонетов Петрарки и сравнение их с творчеством Лоренцо Великолепного. Выяснять интересующие гостью вопросы оказалось некогда. Когда Каролина уже уезжала, хозяйка вспомнила:
– А вы-то сами откуда и из какого семейства?
Каролина вспомнила незаконную дочь семейства Баффо, ныне именуемую Нурбану, и спокойно представилась ею. Не станет же эта болтушка проверять истинность утверждения!
Пришлось расспрашивать о шехзаде Селиме Гульфем Султан.
Та основательно поморщилась:
– Этот глупец недостоин трона совсем. Он никогда не собирался править, никогда к правлению не готовился. Даже Баязид учился всему лучше, чем Селим.
Гульфем рассказала, что из двух братьев старший Селим внешне не слишком привлекателен, и не только внешне. Наследник невысок ростом, толст, дебел и страшный любитель выпить. Селим всегда твердил, что его жизнь будет не длинней султанской, а потому пожить надо всласть, что и делал. Султанша даже купила и воспитала для него Нурбану, хотя могла бы отдать девушку другому сыну. Но и Нурбану ничего не смогла сделать с любовью шехзаде к вину.
– Сопьется! – пришла к твердому выводу Гульфем.
Каролине хотелось сказать, что не жалко, а понимание, что придется обхаживать толстого пьяницу, и не один день, а много, выполняя любую его прихоть, коробило.
– А шехзаде Баязид?
– Баязид похож на отца – султана Сулеймана: высокий, худой и себе на уме. Об этом принце, кажется, и мать мало что знает. Он всегда в движении, словно боится, что завтра с султаном что-то случится и ему придется прятаться от брата. Баязид хорошо учился, он стал бы хорошим султаном, да вот не судьба. – Гульфем усмехнулась. – Разве что Селим помрет от пьянки раньше Повелителя, да продлит Аллах его дни.
Каролина горячо поддержала такую просьбу к Богу тетки шехзаде-пьяницы.
Итак, имелся пожилой, даже старый султан, два наследника: один – толстый безвольный пьяница, второй – тощий скрытный верзила, и над всем этим султанша, обмануть которую очень трудно.
Просто наладить отношения Папы и падишаха, передав привет от одного к другому посредством милой беседы, не представлялось возможным. Женщина преуспела не больше посланников-мужчин. В этом закрытом мире просто вскружить голову правителю, как, например, в Париже, невозможно, здесь иные законы. Зря Его Святейшество надеялся на мгновенный успех голубоглазой красавицы: в гареме таких много, и они не диктуют волю султану, даже султанша не диктует.
Пришлось перейти к долгосрочному плану, что самой Каролине совсем не нравилось…
Ее задачей стало прибрать к рукам того, кто будет на троне в ближайшие пару лет (дольше Папа Пий просто не протянет, ему уже больше восьмидесяти лет). При этом желательно не обзавестись детьми и не потерять жизнь из-за гаремных страстей.
Султанша больше любит младшего сына – Баязида, но даже она не может серьезно влиять на скрытного принца. К тому же, кто бы из них ни стал следующим султаном, она останется валиде Султан, то есть главной женщиной империи, способной влиять на решения Повелителя. И, пожалуй, вот это было главным препятствием на пути Каролины. Бессмысленно становиться наложницей или даже женой следующего султана, если тот будет заглядывать в рот мамочке. А султанше пятьдесят два года, хотя она явно больна.
«Ладно, с султаншей разберемся потом, – подумала Каролина. – Сначала надо определиться, кто следующий сядет на трон, а значит, должен стать объектом пристального внимания».
Посоветоваться Каролине не с кем, никто не должен догадываться о действительной цели ее приезда в Стамбул.
Поскольку ни одного из наследников в Стамбуле не было и возможности встретиться с ними тоже (не станешь же гоняться за неуловимым Баязидом и не поедешь просто в гости к Селиму), начать следовало все-таки с султанши. Однако и с ней встретиться не удавалось. Султанша занята с утра до вечера, она ездила смотреть, как идет строительство очередного комплекса или просто столовой, отвели ли воду от садов великого визиря к городским фонтанам, справедливо ли торгуют в Бедестане, как работает паромная переправа на азиатский берег…
Оставалось пожимать плечами: неужели без султанши этим некому заняться?
Роксолана много времени проводила, принимая посланников или купцов, беседуя с чиновниками и просто путешественниками из других стран, сидела за бумагами в кабинете вне гарема, куда Каролине хода не было.
Гульфем и остальные в Старом Дворце ныли, что уже жарко, и надеялись на скорый переезд в Летний Дворец, звали с собой. Каролине очень хотелось просто поехать покататься верхом, потанцевать или полежать на травке, слушая болтовню какого-нибудь поклонника, но она даже от переезда в Летний Дворец отказывалась, боясь упустить драгоценное время. Нет, пока султанша в Топкапы, нужно и ей быть здесь.
Это даже хорошо, потому что женщины разъехались по загородным особнякам, султанша осталась почти одна, это повышало шансы Каролины хотя бы случайно встретиться.
Но встреча состоялась вовсе не случайная.
Каролину вдруг позвали в сад, причем не просто в сад, а в кешк с видом на Босфор, куда раньше не допускали. Тот самый дильсиз жестом показал, чтобы следовала за ним. Каролина подумала, что вполне может выдать тайну, рассказав султанше, что охранник вовсе не немой, но посмотрела на большущие сильные руки и поняла, что рисковать не стоит.