— Не дождешься, сопляк!
Они все стояли, словно бы не желая расстаться, и дело кончилось тем, что их развели.
— Отличные парни, — заметил арбитр. — А засим, господа…
— А засим, — перебил его сэр Джеймс, — я знаю милорда как завзятого театрала. Интермедия кончилась, пора разыграть сам спектакль.
Лорд Мельбури улыбнулся:
— Несомненно, пора. Только, сдается мне, он потечет не по затверженной схеме. И в финале его восторжествует вовсе не Панч [65] .
— Поглядим, — был ответ.
Лорд Мельбури дал знак слуге открыть обтянутый кожей футляр.
— Так как вы явились сюда без оружия, сэр, возможно, вас не затруднит выбрать один из моих пистолетов?
Сэр Джеймс сравнил утопавшие в красном бархате пистолеты.
— Они превосходны. Работа Уитворда [66] , не так ли?
— Вы знаток.
Сэр Джеймс сделал выбор. Потом поглядел на пороховой рожок и на покоящиеся в углублениях пули.
— Могу ли я зарядить его сам?
— Разумеется, сэр. Одной пулей, не так ли?
Сэр Джеймс кивнул.
— Бесспорно, сэр. Благодарю за любезность.
— Не стоит, — откликнулся в тон ему Мельбури. -Я всегда рад услужить вам.
— Он и впрямь рад, — пробормотал сэр Джеймс, демонстративно, так, чтобы видели все, вручая сыну рожок и пулю. — Тут уж ничего не поделаешь. Но ты запомни, оружием противника лучше не драться.
— Почему, сэр?
— Он знает его, а ты — нет. — Сэр Джеймс, прищурив глаз, заглянул внутрь ствола. — Гм! Тут мало света. Но я мог бы держать пари, что там имеется винтовая нарезка.
— Нарезка?
— Ну да. Это, конечно, категорически запрещено, но практически недоказуемо. Чтобы утвердиться в наличии нарушения, нужно вскрыть ствол, то есть напрочь испортить прекрасную вещь, что, несомненно, кощунство. Впрочем, нарезка делает выстрел точней. — Он крикнул Мельбури: — Прицел не сбит?
— Практически нет. Шагах в двадцати надо брать на дюйм влево.
— Значит, на два вправо в пятнадцати, — пробормотал сэр Джеймс. Он взвел курок и спустил его, наблюдая, куда бьет боек и как высекается искра. — Естественно. Курок почти спущен. Что хорошо в бою, а в остальном — не очень. Всегда проверяй эти вещи, Джек. Неосторожно тряхнув такой пистолет, ты рискуешь поранить кого-нибудь из зевак или попасть себе в ногу, причем этот пассаж тебе засчитают за выстрел.
Он продул ствол, затем вынул из прорези под ним шомпол и потянулся к пороху, пыжу и пуле.
Джек наблюдал за действиями отца, потом, набравшись духу, спросил:
— Сэр, вы… вам уже приходилось драться на пистолетах?
— Кажется, раз или два.
— А на шпагах?
Выпятив нижнюю губу, сэр Джеймс пожал плечами.
— Раза четыре, пожалуй. По мне, шпаги много лучше, чем остальное. — Он поднял взгляд, и лицо его осветила почти мальчишеская улыбка. — Теперь ты понял, почему я затолкал тебя в академию фехтования?
Джек покачал головой.
— Я понял одно: что совсем вас не знаю.
Аккуратно вернув на место боек, сэр Джеймс повернулся.
— Не знаешь этим. — Он указал на голову Джека. — Но это, — он похлопал его по груди, — обо всем тебе скажет. В тебе течет моя кровь, мальчик, в ней есть все ответы. Если мне… гм… не повезет, просто прислушивайся к ее голосу, хорошо? И позаботься о матери, ладно?
Джек ничего не успел на это сказать, ибо арбитр подозвал к себе дуэлянтов. Он попытался последовать за отцом, однако ноги отказались повиноваться ему, а лицо вспыхнуло и зачесалось. Маска давила, но снять ее было нельзя: на каретной стоянке уже толклись люди. Оттуда неслись сердитые голоса, чьи-то лакеи побежали за стражей. И все же Джеку совсем не хотелось, чтобы его последнее воспоминание об отце было связано с шутовским образом Панча.
— К барьеру.
Дуэлянты направились к оговоренным отметкам.
— Приготовиться.
Стволы поднялись, в лунном свете мягко сверкнула роскошная гравировка. Даже ветер, словно бы затаив дыхание, стих.
— Огонь.
Оба бойка щелкнули разом, словно их дернул единый невидимый стержень. Оба выстрела слились в один. На какой-то миг все застлал дым, потом мужчины одновременно шатнулись.
Один упал.
Это был лорд Мельбури. Он грохнулся на спину, и земля сотряслась от удара.
Джек, обмирая от страха, метнулся вперед.
— Отец, — закричал он, подхватывая сэра Джеймса.
Тот вцепился в него и сумел устоять.
— Я думаю… думаю, со мной все в порядке.
Джек почувствовал, что одна из ладоней его увлажнилась.
— Вы ранены, сэр, — всхлипнул он.
— Вполне вероятно. — Сэр Джеймс провел языком по губам. — Но… не смертельно, не думай. Пули во мне уже сиживали, я бы почувствовал разницу. — Он отвел в сторону полу камзола. — Давай-ка посмотрим, что там.
Под рубашкой обнаружилась рваная и довольно глубокая борозда. Но пуля, пропахав верхние ткани под мышкой, ушла. Прижимая носовой платок к ране, сэр Джеймс, отказавшись от помощи сына, пошел к молчаливой группе сторонников лорда.
Врач поднял взгляд и покачал головой. Лорд Мельбури лежал на боку, его дыхание становилось все более частым. Темная, сдвинутая на лоб маска контрастировала с мертвенно-белым лицом. Как только сэр Джеймс наклонился, веки Мельбури шевельнулись.
— Я не попал в вас, сэр?
— Нет, попали. Я ранен.
— Слава богу. По крайней мере, я подтвердил свое реноме, — прошептал раненый, закрывая глаза.
И хотя Джеку после случая с Дунканом Абсолютом усопших видеть не доводилось, он сразу понял, что лорд Мельбури мертв.
Кто-то потянул его за руку. Арбитр, отведя отца с сыном в сторону, негромко сказал:
— Неподалеку привязана моя лодка. Вскоре здесь станет небезопасно, в масках мы или нет, все равно. Я беру на себя смелость настаивать, чтобы вы прогулялись со мной до реки.
Абсолюты приняли предложение и последовали за военным. Вместе с врачом, в чьем присутствии на площадке никто уже не нуждался. Они без помех обогнули полосы огородов, но к берегу им пришлось пробиваться через толпу, которая все росла за счет ротозеев, привлеченных сюда выстрелами и слухами, в мгновение ока наводнившими Воксхолл.
На берегу Джек с врачом свели сэра Джеймса в лодку. Слуги взялись за весла, врач вздул огонь в фонаре и снял с раны платок, а затем полез в сумку за мазью и чистой тряпицей. Военный прыгнул в шлюпку последним, оттолкнувшись от сваи ногой.