— Я прощаю тебя… на этот раз, — бросил Великий магистр, и дежурный маг с облегчением вздохнул.
А Великий магистр в очередной раз подумал, как же это все-таки удобно… солдаты любой армии, заключенные любых темниц, клянущиеся на крови высокие лорды, посвященные храмов… все они могут предавать и бежать. Все, кроме магов. Потому что нигде, кроме Ордена, ты не получишь противоядий, и если для такого ученика, как Файрет, это еще не смертельно, он будет болеть, может остаться калекой, но выживет, то для такого, как вот этот дежурный по башне, отсутствие противоядий означает мучительную смерть. Его верность несомненна и неподкупна. Он не может сбежать, предать, даже ослушаться толком не может. Оставшись без эликсиров, он перестанет быть магом, а ничего другого он не умеет, оставшись без противоядий — умрет, и довольно быстро. Нет, хорошо все же придумано! Придумать бы такие же эликсиры и для всего остального человечества. Вот где — полная гармония и порядок. Живешь — и весь мир у тебя из рук ест. А стоит кому неправильно себя повести, да нет, просто заиметь неправильные мысли — извини, дорогой, смутьянов здесь не кормят! И все. Бунты, разбойники, заговоры, неудобные откровения жрецов — все в прошлом. Какие еще заговоры и откровения? Без противоядий остаться хотите?
Так бы оно и было… в конечном итоге… да нелегкая принесла этого проклятого мальчишку Кертелина с его непонятной магией. Вот кто — настоящая угроза Ордену! Он же любого исцелить может! Любого… или нет? Хорошо еще, если только отбросы, доживающие свой век калеками… а если нет? Если не только попавших под отсев учеников, а пропитанных эликсирами насквозь магов? Этак ведь любой козни строить полезет. Раз лишение эликсиров не означает верную смерть в мучениях… точно ведь полезут. Лопнул поводок. Нечем теперь всю эту свору удержать в повиновении. Хорошо еще, они покуда не сообразили… но ведь рано или поздно сообразят…
Лучше, если поздно. Чтобы Великий магистр мог успеть раньше. Успеть уничтожить мерзкого мальчишку. Вытянуть из него его магию, заполучить секрет — и уничтожить. Пока прикормленные эликсирами маги не сообразили, что их уже ничто не держит. Пока сам Кертелин не сообразил набрать свой Орден из магов-ренегатов…
— Остановите его! Немедленно остановите! — неистовый, усиленный магией вопль отвлек Великого магистра от неприятных раздумий.
Тяжелая железная дверь с грохотом распахнулась. На дежурную площадку выскочил окровавленный Холлерг.
Великий магистр поморщился и подумал, что скрыть происшествие все-таки не удастся. Слухи все равно поползут. Разве что убить этого болвана. Вот только тогда поползут другие слухи. Будут шептаться, что Великий магистр ни за что ни про что убивает рядовых магов. А ведь найдутся и такие, которые скажут, что несчастных магов убивают только за то, что они, проявляя рвение, пекутся о благе Ордена.
«Чтоб он провалился, этот Холлерг! — с досадой подумал Великий магистр. — Пользуется тем, что все еще нужен!»
— Кого ловим, мастер? — чуть более резко, чем обычно, спросил он у Холлерга.
— Этого… Файрета! — выпалил тот. — Он меня ударил! Хотел убить!
Разглядев стоящего перед ним Великого магистра, мастер Холлерг выпучил глаза и замолк.
«Не ожидал! — в душе усмехнулся Великий магистр. — Небось думал — мальчишка и меня… тоже? Небось на это и рассчитывал? Вот и посмотри теперь. И подумай, стоит ли идти против меня, если тебя какой-то ученик едва жизни не лишил? Меня-то он даже пальцем тронуть не посмел! Думай об этом, Холлерг, думай… ты вроде бы не совсем дурак? Или все-таки дурак? Что ж ты кровь-то себе не остановишь? Неужто думаешь, будто тебе поверят, что ты — не можешь? Сочтут тебя невинной жертвой? Брось, Холлерг, над тобой же весь Орден хохотать будет! Как же ты на мое место влезть хочешь, как людей держать в повиновении станешь, если тебя ученик побил и все об этом знают?»
На лбу мастера Холлерга и в самом деле была небольшая ранка, из которой весело стекала струйка крови. Но, разумеется, не это довело его до такого состояния. Аура от удара перстнем Великого магистра все еще держалась вокруг его головы.
«Да он, пожалуй, и колдовать-то сейчас толком не способен!» — сообразил Великий магистр, одним коротким движением останавливая льющуюся из рассеченного лба кровь.
— Ну-ну, для чего так кричать? — успокоительно промолвил он. — Идемте, нам нужно все обсудить.
Мастер Холлерг покорно кивнул.
«Слухи все равно просочатся, — недовольно подумал Великий магистр, увлекая мастера Холлерга в свой кабинет. — Они всегда как-то просачиваются…»
— Кто еще видел Файрета с моим перстнем? — закрывая дверь, спросил великий магистр.
— Боллари, — сразу же откликнулся тот. — А больше… а больше не знаю кто… еще дежурный маг этот, как его там… Ликсвэнн, кажется?
Великий магистр вздохнул. Поймать мальчишку никакого труда не составит. Но… нужно ли? Притащить обратно живое свидетельство того, как ловко тебя обвели вокруг пальца?
— Мастер Холлерг, я думаю, в наших с вами интересах, чтобы информация об этом невразумительном инциденте не просочилась, — внушительно промолвил Великий магистр. — Слухи, конечно, все равно возникнут, но мы с вами будем выше этих досужих сплетен, верно?
— Верно, господин Великий магистр, — сообразив, что к чему, кивнул мастер Холлерг. Он-то в этой истории и впрямь смешно выглядел. Какой-то ученик его шутя одолел! — А как же Ликсвэнн и Боллари?
«Вот за что я тебя ценю, — с умилением подумал Великий магистр. — Это для обычного мага главное — сила и мастерство… а для того, кто хочет вести за собой других магов… для него главное — вот это. Люди должны знать о тебе только хорошее. Или страшное. Зловещее даже. Это — пусть. Но никаких мелких грешков и дурацких ошибок, никаких слабостей и глупостей лидер себе позволить не может. А если позволил — нужно быстро замести следы. А потом высокомерно пожимать плечами и говорить, что все это сплетни, коими тебе лень заниматься. Других дел полно. Настоящих. На благо Ордена. А мстить мелким завистникам, выискивать, кто кому что сказал и от кого услышал… это для людей низменных и жалких неудачников занятие — а нам, лидерам…»
— Я займусь Ликсвэнном, — промолвил Великий магистр. — А вы навестите своего приятеля Боллари. Думаю, он и сам понимает, что в его интересах помалкивать, но всегда лучше подстраховаться.
— Да, господин Великий магистр, — мастер Холлерг отвесил церемонный поклон и поторопился удалиться.
Великий магистр вздохнул и вновь переместился на крышу башни. Надо закончить со всем этим, пока дежурный маг не успел кому-нибудь рассказать. А то ведь потом и впрямь слухов не удержишь.
* * *
Как это все же прекрасно — великолепный крылатый скакун, черный, как самая черная ночь, несет тебя над вечерним, таким восхитительным городом, словно бы укутанным золотистой дымкой заката. Где-то там, далеко, солнце садится за горы, тебе его еще видно, а внизу есть только это нежное золото, накрывающее темные, заснеженные громады домов куда лучше, чем самый драгоценный шелк, какая бы магия его ни приправляла.