— Думаю, это он фотографировал.
— Это его тень? — Кристин внимательно изучила темный силуэт у ног юных сестер. — Возможно. И что дальше? Больше тебе нечего показать?
— Есть. Смотри, что я нашел!
Запустив руку в сундук, Скай вел ладонью по внутренней поверхности крышки, пока не нащупал скотч. Он потянул за предусмотрительно оставленный свободный край — раздался треск. Не успел Скай отлепить ленту с другой стороны, как из тайника посыпалось содержимое. Тетрадь и мешочек упали на дно сундука, со знакомым стуком.
— Ух ты! — воскликнула Кристин.
Она подалась вперед, насмешка с лица исчезла. Скай подал ей дневник и, пока кузина возилась с завязками, расстелил шелковый платок и высыпал на него камни.
— Это руны, — пояснил он.
— А то я не знаю.
Кристин взяла одну и поднесла к свету, падавшему из окошка. Символ напоминал букву «Н» с косой перекладиной; насечки сверкнули красным в солнечных лучах.
— Как красиво! Бабушкины?
— Думаю, они принадлежали Сигурду. Видимо, когда он ушел, Момо побросала его вещи в сундук. Все это прислали нам, когда ее не стало.
Оба ненадолго погрузились в мысли о покойной бабушке.
— Это ведь по-норвежски? — нарушил молчание Скай, указав на тетрадь.
Кристин пробежала глазами по строкам.
— Да. Но некоторые слова я вижу впервые: Турисаз, Вуньо, Дагаз, — прочитала она и глянула на тускло мерцающие камни. — Возможно, это названия рун. Точно, они повторяются: Турисаз, Райдо, Перто.
Загадочные наименования показались Скаю знакомыми. Он поглядел на дневник: да, Кристин открыла его на той же странице, что и ветер прошлой ночью. Он легонько похлопал по бумаге.
— Похоже на какой-то расклад. Что скажешь?
Кристин согласно кивнула.
— Я читала о рунном жребии. В школе мы часто гадаем на Таро, принцип один и тот же. — Она провела рукой по камням. — Руны или карты надо разложить в определенном порядке, и тогда они расскажут о прошлом или настоящем. Могут даже ответить на вопрос о будущем.
Помявшись, Скай все-таки решил во всем признаться:
— Я нашел руны из дневника и выложил рисунок…
Один за другим он отыскал знакомые символы и изобразил подобие креста.
— …Но как только прикоснулся к последней, — Скай опасливо указал на ромб с ножками, — меня словно током дернуло. Я отключился.
Кристин взяла руну и положила ее к первым четырем, завершив расклад. Ее лицо ничего не выражало, и Скай разочарованно перевел дух.
— И что дальше? — спросила она. — Как ты думаешь, эта комбинация открывает прошлое, настоящее или будущее?
Скай вспомнил слова лиса и норки.
— У меня такое чувство, что последняя руна, или даже весь рисунок, как-то связана с предками. Что, если этот расклад помогает вступать с ними в контакт?
— То есть вызывать мертвых? Круто! — Увлеченно нырнув в сундук, Кристин принялась простукивать стенки и крышку.
— Я уже все проверил. Больше там ничего нет.
— Не может быть.
Кристин высунула голову, в нетерпении кусая ногти, хотя от них и так почти ничего не осталось. Коротковатые пальцы, единственный изъян в совершенном теле, не отличались изяществом, и, судя по всему, кузина вознамерилась сгрызть их под корень. Не отыскав ни единого выступа или трещины, она отодрала с крышки скотч; затем занялась бумагой с изображением китаянки.
— Не верю, что Сигурд оставил свои руны просто так, без подсказки!
— Есть еще дневник, — напомнил Скай. — Я надеялся, ты сможешь его прочитать.
— Я неплохо знаю норвежский, но тут, похоже, какие-то технические описания. — Она потянула за край обивки. — Что это?
— Оклеечная бумага.
— Да нет, под ней. Посмотри!
Скай заглянул в сундук.
— Газета. Ну и что?
— Зачем она здесь?
— Наверное, сначала сундук оклеили газетами, а потом для красоты — китайской упаковочной бумагой. Не рви ее, Кристин! Мама не знает, что я тут рылся.
— Она сама-то сюда заглядывала?
— Вряд ли.
— Значит, не заметит разницы.
Девушка залезла в сундук по пояс, безжалостно обдирая стенки. Скай поморщился, услышав треск.
— Кристин…
— Ну и ну! Ты только глянь!
Она подвинулась, и среди обрывков Скай увидел черно-белый снимок. Солнечный свет не попадал на дно сундука, пришлось включить фонарик.
С фотографии смотрел мужчина в темной форме с блестящими пуговицами. В одной руке он держал фуражку с позументом, другой обнимал за талию женщину в пальто с норковым воротником — точно таким, как тот, что укрывал плечи Кристин. Впереди стояли две белокурые девчушки.
На миг воцарилось молчание, затем Кристин прочитала вслух:
— Сигурд Солнес с женой Осе и дочерьми Инге и Соней на церемонии его назначения капитаном торгового судна «Хардрада».
Как это чудно, впервые оказаться лицом к лицу с родным дедом. А еще удивительнее обнаружить в нем самого себя. Выцветшая газетная бумага скрадывала черты моряка, однако сходство с внуком не оставляло сомнений — те же глубоко посаженные глаза, длинный прямой нос, непослушные светлые вихры, которые Скай усмирял гелем, а Сигурд, наверное, маслом для волос. И самое главное, одинаковая манера держаться — выставленный вперед подбородок, взгляд на мир сверху вниз. Эта поза говорила о готовности принять любой вызов. Ская охватило странное чувство. Возможно, дело в том, что в момент вспышки Сигурд смотрел прямо в объектив, тогда как его жена и дочери отвлеклись; так или иначе, но глаза деда словно преследовали его. Подумалось вдруг, что они с кузиной не единственные исследователи; человек со снимка точно так же изучает их.
Зоркая Кристин углядела еще одну деталь, которую Скай сперва не заметил.
— Что это?
— Где?
— У него на лбу.
— Наверное, чернила растеклись.
Но Скай ошибался. Очевидно, Сигурда, в отличие от внука, совершенно не волновала судьба собственных бровей, поэтому те беспрепятственно слились воедино.
От лишних расспросов его внезапно избавили шаги этажом ниже. Брат с сестрой так увлеклись поисками, что не услышали, как Соня поднялась наверх.
— Скай, вы на чердаке? — раздался ее голос.
— Быстрее! — прошипел тот.
Скай дернул крышку сундука, и жестом приказал Кристин сделать то же самое.
— Судя по скрипу половиц, она уже у складной лестницы.
— Да, мам, уже идем! — крикнул Скай, что есть силы нажимая на упрямый металл.