Я вновь, уже спиной вперед, толкнувшись пятками, рванулся к вожделенной деревяшке, врезался затылком в обшитый деревом угол, так что перед глазами заплясали золотистые искры! Но связанными за спиной руками я уже ухватил липкое от крови вампира оружие. Ухватил, чтобы немедленно выпустить его из онемевших пальцев. Слишком долго руки были связаны! Судорожно нашаривая колышек, я попытался окинуть взглядом схватку.
Пятка, конечно, не клинок, который мастер фехтования якобы может поймать ножнами… Уверен, «постановочная» схватка в исполнении Паолы Фэйри и тифлинга Игана, к примеру, могла бы включать в себя такой фантастический элемент. Но в «жизни» такого не бывает: вампирша промахнулась, вызвав у меня острый приступ злорадства, а потом с силой метнула злосчастный сапог точно в затылок ловкому рыцарю. Тот «поплыл», потерял темп, «радуга» бросилась к нему, а мне что делать? Я далеко, и руки связаны…
Помощь пришла, откуда не ждали. В стрельбу, раздающуюся со всех сторон, влился голос нового ствола. Видать, не только мы с Бонсиком умные. И не все, кто лежит без движения, так уж обязательно находится без сознания. Времени все-таки порядком прошло, и у одного из аборигенов, давненько уже, видать, очнувшегося смуглого харазца, предназначенного, как и мы, для «вампирского пира», хватило сообразительности, терпения и артистизма не проявлять себя до нужного момента. А когда прямо на пленника свалился мертвый умрун, харазец сперва снял нож с пояса нежити, а затем завладел его кольтом. Вот гаденыш! Он стрелял, опираясь на локоть, сжимая пистолет вампира тремя руками! Третья рука принадлежала самому вампиру, а вот поверху ее придерживал харазец, даже указательный палец вампира на спусковой крючок положил, защищаясь от «пост-посмертного» проклятия нежити. Да ведь не из аборигенов вампир — не стал бы он заклятия на оружие ставить… А все равно молодец харазец! Предусмотрительность и опыт! Меткости особой так не добьешься, но в двух шагах промахнуться невозможно. Пули рвали рубаху молодой вампирши, отбрасывая ее в сторону от Бонса. Упала! Ваш выход, Петр Андреевич! Я кувырнулся вперед, меня вынесло на колени, еще кувырок, а вот теперь — прыжок спиной. Не слишком удобно, но если упаду неудачно, так покачусь и попробую кувырок назад, но сейчас главное — не останавливаться! Закручиваюсь вдоль своей оси, спиной в неизвестность, в руках зажат злосчастный колышек, который я попытался установить перпендикулярно телу, и одна только мысль в башке: пусть кровь первого вампира не помешает осине сработать! Упал на мягкое, выгнулся, опираясь на затылок и пятки, вновь плюхнулся. Руки вроде бы оросило что-то теплое и липкое, так что еще раз, и еще, и еще! Если «радуга» протыкала своего дружка, дрожа от наслаждения, как маньяк, то основной моей эмоцией был ужас. Вдруг она жива! А я даже не вижу, попадаю я или нет! Вот сейчас тонкая рука в золотых браслетах перехватит меня за шею, оттянет подбородок, в артерию воткнутся острые клыки, и…
— Да хватит, хватит уже, сваливаем!
Это Бонс, которому безымянный харазец перерезает веревки на запястьях. В нашу сторону тоже стреляют, но меньше, чем друг по другу: надеются, видать, на продолжение банкета! Кабак уже заволокло сизым дымом от частых выстрелов, запах сгоревшего пороха был невыносим, но перестрелка не унималась. «Молодые» тоже перешли к огнестрелу, укрывшись за баррикадами из столов и стульев. Прям как дети, занятые новой игрушкой! Скоро им надоест дырявить друг друга почем зря, или они выбьют парочку особо ретивых, решат, что численное преимущество достигнуто, а затем какая-нибудь группа пойдет в атаку. Нам бы вот тут желательно оказаться подальше. И всего-то нужно проползти до входа, а затем по ступенькам вверх… Нереально…
Входная дверь влетела в кабак с ужасающим грохотом, все здание вздрогнуло от взрыва, нас ударило тугой плетью воздуха, оглушило и запорошило пылью глаза. «Молодых» вампиров, сгрудившихся как раз у входа, разметало в стороны, чем не замедлили воспользоваться их противники. Странно, но нежить не торопилась забывать собственных разногласий перед лицом новой опасности, «старики» продолжали отстреливать своих врагов, оказавшихся в невыгодном положении. Поэтому-то и прозевали стремительный рывок тонкой фигурки вдоль стены. Одним летящим прыжком покрыв расстояние между искореженным дверным проемом и баррикадой «старичков», девушка просто промчалась вдоль нее, изящно маневрируя между обломками мебели, и вампиры, мимо которых она пробегала, осели на пол ссохшимися мумиями. Если и было в руках нашей нежданной спасительницы какое-то оружие, то я его просто не видел, с такой скоростью она им работала. «Молодые» не успели воспользоваться неожиданной подмогой, как в дверях показалась коренастая фигура мужчины в пыльнике, с коротким помповиком в руках. Стрелять он начал, кажется, еще до того, как вошел в помещение кабака, и задача у него была только одна: отвлечь внимание нежити от фэйри. Ее я не сразу узнал — богатой будет, но вот Семена ни с кем не перепутаешь. Зря я, что ли, присматривался к нему всю дорогу от Кемменамендура до Конкруда — все решал, как валить буду, случись чего… А теперь даже рад, да что там, счастлив его видеть!
— Сеня! — заорал я от избытка чувств, размахивая освобожденными руками. Семен отвлекся, пытаясь рассмотреть в дыму и пыли, что делается в нашем углу, к нему тотчас метнулся какой-то хлюст в некогда розовой, а теперь серой от пыли рубахе. Под ухом защелкал кольт, вампир на секунду остановился, и опомнившийся Сеня разрядил в него остаток обоймы «тарана». Потом рядом оказалась Паола, и хлюст упал на пол, окончательно посерев, но не превратившись в мумию, — «молодой» был, точно.
Легким прогулочным шагом фэйри прошлась вдоль изрядно потрепанных «молодых», легко приседая над каждым, и сразу стало понятно, что бой окончен. Семен засунул помповик куда-то под пыльник, а я обернулся к «рыцарю» Бонсу. Тот сидел, сгорбившись, на корточках, положив руки на колени, а перед ним лежал почерневший труп харазца. Ошибся я: не на пистолет, а скорее, на нож убитого «радугой» вампира было все-таки наложено проклятие. Харазцу не помогло и то, что он держал на рукояти кольта ладонь «мертвого» вампира. Да и что там от ладони оставалось? Косточки одни, да и те рассыпались небось от первого же выстрела. Так, для собственного успокоения держал… Нож-то все равно пришлось просто так вытаскивать… А что ему было делать? Он же не знал, что Семен и Паола нас спасать будут. Знал бы, так лежал бы тихо и жив остался. А вот мы с Бонсом — вряд ли.
— Даже имени не узнал… Жаль парня… — огорченно сказал Бонс, поднимаясь. — Это твои друзья?
Догадаться было несложно: Семен шел прямо ко мне, набычившись и воинственно топорща свою рыжеватую бороденку, которая, кстати, и по размерам и по объемам проигрывала черной бородище Бонса вчистую.
— Друзья, — подтвердил я. — С такими друзьями никаких врагов не надо!
Фэйри стояла, уперев руки в боки, и шевелила губами, подсчитывая поверженных умрунов. «Радуга» и вампир-пришлый — за нами, четверо «молодых» и трое «старичков» — за ней. Странно, мне казалось, что вампиров было больше в разы. Никто не удрал? Нет вроде бы. У страха глаза велики, вот что это значит.
— Ты что, опух, салажонок?! — начал Семен в своей характерной манере. — Тебе что сказано было? Сидишь по адресу, нас ждешь! А ты где целые сутки шарился? И что потом сделал???