Легче?!!
Эта ночь была неподъемной, как топор палача, землеройкой билась она в когтях совиного крика, эта ночь была ноющим, ноющим, ноющим сердцем…
Так тоскливо его величеству никогда еще не было.
* * *
— А вот и ворота, — указал Верген.
В огромной серой гранитной скале был прорублен высокий, необычной формы проход.
«Как бы в виде ладони, что ли?» — подумалось Карвену.
— Это надо же было… такую ладошку в камне вырезать, — ошарашенно пробормотал он.
— Ладошку, говоришь? — переспросил Верген. — Недаром, видать, тебе гномья шпага досталась. Можешь считать, что ты угадал. Говорят, гномы и в самом деле называли такую форму «ладонью». Эльфы называли ее «язык дракона», а люди — «пламя». Поскольку саму форму все же придумали гномы, думаю, им видней, верно?
— Верно, — кивнул Карвен, восхищенно созерцая, как, плавно скругляясь, изгибаясь в непостижимом каменном танце, этот причудливый, ни на что не похожий проход переходит в роскошный каменный зал с витыми колоннами. В зале было достаточно света, падавшего откуда — то сверху, и вся эта невероятная красота представала в полном своем величии.
— Только ради того, чтобы вот эдак на пороге постоять, куда угодно ехать стоило! — добавил потрясенный Карвен.
— Стоило, — усмехнулся воин. — Но мы еще и войдем, если ты не против.
— Я?! — воскликнул юноша. — Против?! Да я всю ночь эти города во сне…
И тут он замолчал. Потому что вспомнил свой сон. И эти фантастические ворота, у которых он сейчас стоял…
— Что замолчал? — спросил Верген.
— Я уже видел это во сне, — чуть испуганно ответил пи. — Эти самые ворота. Я только что вспомнил…
— Вот как? Расскажи, — потребовал воин.
— Снилось, что мы идем туда… — припомнил Карвен. — А там тараканы… здоровенные. Залезли на стенки — и гадят. Нам пришлось их убить.
— Тараканы, говоришь? Нет. Не может там быть тараканов. Тараканам там давно есть нечего.
Он задумчиво нахмурился.
— Ладно. В самую глубь не полезем. Вдруг там что похуже тараканов завелось? Сверху походим, на красоты полюбуемся. На первый раз тебе и этого довольно будет. Ну что, пошли?
— Пошли, — кивнул Карвен и вновь посмотрел на сам проход. — Это ж какая дверь должна была быть, чтобы такой проход закрывать!
— Дверь, говорят, была знаменитая, — откликнулся уважаемый Верген. — Из неведомого совершенно черного металла, украшенная золотыми языками пламени и драконами из белого камня. Гномы, как ты сам понимаешь, уходя, свой город нараспашку не оставляли. Чин по чину все заперли. Однако среди людей нашелся один ушлый маг — открыл. Лет триста назад это было. Тогда люди с эльфами в этот город и проникли. Дверь же как ушла себе в стену, так и осталась. Тот маг только как открыть сообразил, а закрыть обратно уже не смог. Вот и стоит теперь все. Гномы, если вернутся, небось обидятся. Пойдем посмотрим.
Они вошли в проем, и Верген указал Карвену узкий вырез от потолка до полу, уходящий куда — то в толщу серого камня. Карвен коснулся внутреннего края выреза. Он был гладкий, как зеркало, как полированная сталь. Сама исчезнувшая в стене дверь была где — то глубже. Ее прятала тьма.
— Дверь, значит, просто отодвигалась в сторону, — потрясенно пробормотал Карвен. — Вот в эту прорезь. Внутрь. В скалу. Такая огромная…
— Ну да. Впрочем, может быть, она не такая уж тяжелая. Ты ведь об этом подумал?
— Об этом, — кивнул Карвен.
— Я когда в первый раз увидел, тоже об этом задумался, — сказал Верген. — О таинственных механизмах, которые двигали туда — сюда такую здоровенную дверь. Но снаружи все равно ничего не видно, а внутрь никто не сумел забраться. Ну, идем дальше.
Едва они перешагнули широкий гномский порог, едва прошли какой — то десяток шагов… как невесть откуда взявшиеся стремительные серые тени ринулись на них со всех сторон. Это было так неожиданно, нелепо и страшно, что Карвен просто — напросто растерялся.
Вдох. Выдох. Рука испуганно мечется в поисках рукояти шпаги…
Не находит… не находит… да что же это?!!
Чье — то сдавленное проклятие, и неведомая сила внезапно рванула Карвена вниз. Он с силой треснулся всем телом о шлифованный камень пола, а над его головой коротко просвистела шпага.
Один. Два. Три. Четыре предсмертных стона…
Карвен перевернулся на бок, выхватил собственную шпагу и вскочил. Верген, нагнувшись над одним из трупов, вытирал клинок краем чужого плаща.
— Надо же, — негромко заметил он. — Оказывается, я был не прав. Здесь все — таки есть тараканы…
Он с интересом поглядел на Карвена.
— Надо бы повнимательнее относиться к твоим снам. Интересно, тебе шпага что — то такое во сне нашептала или ты сам?
— Шпага? — глядя на мертвые тела, переспросил Карвен.
— Очень может быть, что она родом из этого города. Других гномьих городов поблизости нет, и, если не предполагать, что ее привезли издалека… В таком случае я вполне понимаю ее возмущение тем, что в ее родном городе поселилась эдакая мразь… и ее желание, чтобы мы все исправили.
— А… кто это? — Карвен еще раз оглядел трупы, с удивлением понимая, что не может определить по их одежде, кто же они такие.
— Наемники. Отпетая мразь. Душегубы. Вот уж на кого я не ожидал здесь наткнуться. Ты прости, что я тебя на пол уронил, но… сам понимаешь. Это не господа разбойники. Такой противник тебе пока не по зубам.
— Они здесь таились, словно знали, что мы придем, и нарочно нас караулили! — выдохнул Карвен.
— Они караулили не нас, а ворота, — пояснил Верген. — И убили бы любого, кто сюда вошел. А это значит, что здесь есть и другие. Впрочем, так и должно быть. Четверым им здесь просто нечего делать. Такие охотятся стаями. Пойдем поищем.
— А… нам они нужны? — спросил Карвен.
— А как же, — проворчал Верген. — Разумеется, нужны. Мертвыми. Впрочем, одного из них я не откажусь некоторое время потерпеть среди живых. Особенно если он окажется достаточно разговорчив. Надо узнать, что они здесь делают. Идем. И тихо.
Он бесшумно двинулся вперед. Карвен шагнул следом. Вот когда он особенно четко уловил разницу между собой и своим наставником. Сержант Верген крался, как большой хищный зверь, прячась в тенях и скользя от стены к стене. Совершенство его движений восхищало и завораживало, как все истинно прекрасное. Карвен подобным похвастаться не мог. Весь мало — мальски подходящий опыт пришел к нему из детских игр в прятки. Крадясь вдоль стены за сержантом, невольно припоминая свои детские уловки, он самому себе казался донельзя смешным и нелепым.
«Играть в прятки в таком возрасте?» Сознание почему — то упорно игнорировало тот факт, что играть в прятки с наемниками — это как — то совершенно не по — детски, и вообще это какая — то совсем другая игра.