"Наконец-то все идет как надо! — думалось бывшему петрийскому шпиону, предавшему своих старейшин, чтобы не предавать весь гномий род. — Вот и вторая стадия. Ребенком он уже побывал, наигрался вволю — один этот его поросенок чего стоит, а уж что они все вместе натворили, еще и герцога втянули! — ну так самое время становиться старше, влюбляться, жениться и жить счастливо!"
"Да, но как бы не было рецидива! — беспокоился лекарь. — Превращаться в человека — это такая рискованная операция! И ведь никакой анестезии…"
"Главное — не допускать его до контактов с бывшими коллегами", — наставительно замечал лазутчик.
"То есть с зараженной средой?" — уточнял лекарь.
"Именно", — кивал лазутчик.
"И пусть побольше бывает на людях, они смешные!" — добавлял шут.
"Главное — это рука друга!" — говорил сэр рыцарь.
"Главное — это не прозевать кинжал врага! — возразил лазутчик. — Кстати, не нравится мне этот пожар…"
Шарц захлопнул книгу и встал.
* * *
Ночь. Эрик лежит, глядя в потолок открытыми глаза-. Сна нет. Почему нет? А вы сами попробуйте заснуть после такого.
Эрику казалось, что он жонглирует двумя огромными мирами. Ему хотелось бы всласть налюбоваться каждым из них, но страшно тогда уронить второй, страшно прервать это невероятное действо, когда руки медленно и плавно подбрасывают шары вверх и вновь находят их в воздухе, а глаза все пытаются рассмотреть, что же там в них такое.
Одним из миров был он сам, начинающий превращаться во что-то иное. Перестающий быть тем, кем был всегда. Изменяющий свою суть. Это ему только казалось, что он сходит с ума и умирает, тогда как на самом деле он становился сильнее. Но нельзя… нельзя сосредотачиваться на этом шаре, страшно тогда позабыть и уронить второй, центром которого является девушка с чудесными лучистыми глазами, чей цвет он так позорно не запомнил. Энни… Энни… Энни… Она, ее отец и тайна… тайна, которая не выглядит чем-то невинным. Простой грабитель не стал бы поджигать гостиницу, чтобы замести следы. В крайнем случае он убил бы девушку ножом или еще чем. Что-то здесь не так. Что-то угрожающее стоит за всем этим. Понять бы что…
Надо наведаться к ним, разузнать поточнее. Вдруг им все еще что-нибудь угрожает? Но нельзя, нельзя, и на этом нельзя сосредоточиться… упустить первый шар, упустить себя, кто знает, что из этого выйдет? Вдруг шагнешь назад, вновь превращаясь в исполнителя, в орудие… орудию нет дела до каких-то там девушек. Разве что ему прикажут. Энни… Энни… Энни… Энни сама по себе… сама по себе тайна… просто повторять ее имя… бормотать его как молитву… словно тайное имя неведомого божества…
Окно отворилось беззвучно. Стремительная тень метнулась из ночной темноты. Рука Эрика выхватила из-под подушки утащенный у наставника скальпель и не задумываясь метнула его.
— Неплохо, — похвалил наставник, перехватывая скальпель в воздухе.
Эрик тихо выругался.
"Из-за этих проклятых ожогов и бинтов на руках ничего не метнешь как следует!"
— Я к тебе, учитель, тоже как-нибудь в окошко залезу, — посулил он.
— Только не тогда, когда я с женой любовью занимаюсь, ладно? — примирительно поднял руки Шарц.
— Ладно, — буркнул Эрик. — Исключительно из уважения к твоим сединам… так что стряслось-то?
— Эрик, — наставник восседал на подоконнике, смешно болтая ногами, — ты мне рассказал о пожаре. Я думал. Просчитывал. Так вот, у меня к тебе один вопрос: что там все-таки случилось на самом деле?
— Если бы у меня был ответ, — вздохнул Эрик.
— Давай вместе прикинем. Вот, допустим, могла эта чертова гостиница загореться сама по себе? Мог этот пожар быть никак не связан со странным незнакомцем, побывавшим у спасенной тобой девушки?
— Мог, — сказал Эрик. — Но…
— Вот, — кивнул Шарц. — У меня получается то же самое «но»… чутье лазутчика мне подсказывает, что здесь что-то крепко не так.
Говорили долго. Так ни до чего и не договорились.
— Мало данных для выводов, — сказал Эрик.
— Мало, — кивнул Шарц. — Завтра я наведаюсь в город. Загляну к пожарным, навещу городскую стражу, посмотрю на то, что осталось от гостиницы.
— А как же прием больных и обход?
— Разумеется, я сделаю это не раньше, чем покончу с основными делами, — ответил Шарц. — А ты… выбери время и сходи в гости, раз тебя приглашали. Потом снова поговорим…
Наставник спрыгнул с подоконника, подошел к двери. Остановился, сунул руку за пазуху и вытащил новенький набор гномских скальпелей.
— Это тебе, чтоб мои не таскал…
Дверь за ним закрылась. Эрик положил скальпели под подушку и улыбнулся.
Так и провалился в сон, улыбаясь.
* * *
— Это хорошо, что он девушку спас, — уже засыпая, шепнула Шарцу Полли.
Шарц и сам так думал, но мнение жены… ясно же, кто из них двоих умнее.
— Почему? — шепнул он.
— Потому что его собственная жизнь теперь вне опасности, — сонно ответила Полли.
Шарц и сам на это надеялся, но мнение жены…
— Почему? — снова шепнул он, но Полли уже спала, улыбаясь во сне.
Шарц вздохнул. Что ж, он обязательно об этом спросит. Завтра.
* * *
— Девчонка капитана жива! — довольно сообщил один из лазутчиков другому.
— Рассказывай, — оживленно откликнулся тот, переставая точить устрашающего вида кинжал.
— Капитан купил дом на окраине, — проговорил первый. — Я его нашел. И побывал там. Я их видел — его и девчонку.
— Выходит, то, о чем болтают по городу, и в самом деле про нее, — промолвил второй, любуясь игрой света на клинке. — Какой-то псих пробежал сквозь огонь и вынес ее из горящей гостиницы.
— Чем оказал нам величайшую услугу, — ухмыльнулся первый. — У нас опять есть инструмент давления на капитана. Кстати, капитан не выглядит убитым горем. Думаю, карта до сих пор при нем.
— Повезло, — облегченно кивнул второй, отправляя кинжал в ножны. — Раз при нем, значит, будет у нас.
— Только очень и очень осторожно, — добавил первый. — Никаких резких жестов.
— Ну что ты, какие могут быть резкие жесты? Я свой нож вообще только на посмотреть достаю…
* * *
Наставник, как нарочно, говорил о всякой ерунде. Мелкие порезы, царапины, ушибы… ясное дело, что и они требуют лекарского внимания, но… так долго, нудно, подробно… Конечно, большинство людей и вовсе оставляют все эти мелкие повреждения кожи без должного внимания, зачастую расплачиваясь потом куда более серьезными неприятностями, но… так долго, нудно, подробно… Эрику что, он еще и не такое в своей жизни видал. А уж послушать ему доводилось… Фаласские храмовые наставники не отличались краткостью и точностью изложения. Так что он привык. Он не только внимательно слушает, он еще и запоминает каждое слово учителя, а вот Джек… Эрику было немного жаль приятеля. Тот, конечно, сам напросился, но…