Внезапно у меня из пальцев вылетел сноп пламени, и почти тут же послышался запах гари. Я отдернула голову, и как раз вовремя: с подсвечника струилось пламя; сама свеча почти исчезла в языках сине-зеленого огня. Через полсекунды свеча слетела с подсвечника и взорвалась под потолком снопом разноцветных искр. Кажется, за другими столиками никто ничего не заметил — кто-то укрыл наш стол магическим щитом.
Глория, которая сидела, жадно подавшись вперед, отскочила и взвизгнула, забыв о чувстве собственного достоинства. Каролина в изумлении уставилась на почерневший подсвечник.
— А ты сказала, что не в форме! — наконец произнесла она.
Я соображала очень быстро и изо всех сил. Кто-то мне помог, это ясно; кто-то не хотел моего унижения. Я подняла взгляд, но на лицах окружающих увидела только злорадство, любопытство, ярость или удивление. Деззи лихорадочно вычесывала искры из длинных волос. Огарок упал Изабелле в стакан, обрызгав ее вином.
— Ой, блин! — сказала потрясенная Джейн. — Что это было?
Я попыталась улыбнуться.
— Шутка, — едва слышно ответила я.
— Та еще шутка, — проворчала Глория. — Ты мне чуть брови не сожгла.
— Не рассчитала, наверное, — пробормотала я.
С невыразимым облегчением я налила себе вина.
Каролина в кои-то веки промолчала. Я видела, что внушаю ей невольный трепет. Затем какое-то время я уворачивалась от ее вопросов: где я повышала квалификацию, имею ли я духовное посвящение, кто мой наставник? Когда я скромно отказалась отвечать, она спросила:
— Ты, случаем, не влезла во что-нибудь запретное, а?
— Ты про Хаос? Не говори глупостей. — Я чуть не рассмеялась.
Чтобы добиться посвящения в Хаос, нужно долго и тяжело работать, а я и двадцать лет назад не способна была постичь даже основные принципы. Каролина некоторое время подозрительно глядела на меня, потом, к моему облегчению, разговор перешел на другое. Воскресали старые ссоры, вспоминались мелкие шалости, вновь переживались грубоватые шутки. Шум нарастал; временами мне едва слышно было, что говорят на дальнем конце стола. Даже я, подбодрившись от выпитого вина и нежданного чуда взлетевшей свечи, почувствовала себя менее скованно. Может, вино крепче, чем я думала. Или это компания так на меня действует.
Но что именно происходит, я поняла, лишь когда Анна, Морвенна и Деззи принялись яростно ругаться из-за давнишнего критического замечания по поводу формы икр Морвенны, Юдифь явно уснула, Изабелла стала объяснять Джейн тонкости секс-магии, рисуя иллюстрации ручкой на скатерти, а Глория решила продемонстрировать превращение солонки в хомячка. Это не обычное веселье, слегка вышедшее из-под контроля. Кто-то заколдовал минеральную воду.
— Это просто гадко, — сказала Каролина. Кажется, только на нее вода не подействовала. — Вы беситесь, как банда гоблинов. Я думала, что наша встреча будет соприкосновением умов, что мы обменяемся опытом двадцати лет следования путем Мудрости…
— Ой, заткнись, Карри, — сказала Анна, у которой в результате дискуссии растрепались волосы. — Ты вечно была такая вумная овца. То-то и живешь теперь в деревне с овцами.
— Слушай, — сказала Каролина, резко утратив самодовольство, — мне плевать, что ты три года подряд была капитаном ковена…
— Девочки, девочки, — вмешалась Деззи, — что вы себе позволяете?
— И ты заткнись, — ответила Каролина. — Со своей магической журналистикой. И если хочешь знать, это твое сделанное тело выглядит просто чудовищно…
— Сделанное?! — завизжала разъяренная Деззи. — Чтоб ты знала, у меня тело абсолютно натуральное! Я за собой слежу! Спортом занимаюсь!
— Да ладно, дорогая, — ласково сказала Морвенна. — Ничего такого, не переживай. Теперь многие припасают парочку заклинаний на случай, когда уже не будет той упругости.
— Да на твои толстые икры парочки заклинаний явно не хватит!
Я попыталась вмешаться. Я чувствовала, как электризуется воздух, волоски на руках стали дыбом, кожу покалывало. Накапливалась мощная магия. И быстро. Интересно, что именно добавили в напитки. Зелье правдивости? Или еще что похуже?
— Слушайте… — произнесла я.
Но было уже поздно. Началось. Морвенна вцепилась в волосы Деззи, Деззи протянула руку к Морвенне, и внезапно обеих обвили шипящие струи магии. Ведьмы отскочили друг от друга, словно кошки, которых окатили водой.
— Что ты сделала? — рявкнула Деззи, с которой полностью слетел лоск.
— Ничего! — взвыла Морвенна, тряся онемевшими пальцами. — Это ты что-то сделала!
Я только радовалась, что магический покров нашего стола пока держится. По ту сторону спокойно жевали ничего не подозревающие люди.
— Прикольно, — с удовольствием сказала Джейн, поглощая вторую порцию шоколадного торта. — Совсем как в старые добрые времена.
— Точно, — чуть саркастически произнесла Юдифь Каббал.
Я про нее почти забыла; она, кажется, проспала большую часть ужина и, насколько я помнила, не произнесла ни слова. Она и двадцать лет назад была такая же: молчаливая, некрасивая ведьмочка, освобожденная от физкультуры по состоянию здоровья; она никогда не получала писем из дома и даже солнцеворотные каникулы проводила в школе. Мне тоже однажды пришлось: мои родители уехали в Новую Зеландию на оккультную конференцию, а я осталась в школе, в ужасном унынии, несмотря на присланный мне сундук подарков. Все мои подруги разъехались на каникулы, только Юдифь осталась. Я знала, что она не ездит домой на Солнцеворот, но никогда об этом не задумывалась. Теперь задумалась. Если бы она была чуть менее неприступна, не так сильно погружена в учебу, мы могли бы, воспользовавшись случаем, стать друзьями. Но я быстро выяснила, что Юдифь сама по себе была такой же скучноватой и немногословной, как Юдифь в толпе. Она не искала моего общества, ей, кажется, нравилось проводить время в одиночестве — в библиотеке, в саду магических трав, в обсерватории. Но все равно, кроме нее, в школе никого не было, если не считать нескольких учителей и их фамильяров, и как-то вечером я разделила с ней остатки солнцеворотного полена [24] и бутылку вина из бузины. Я почти забыла про это, вспомнила только сейчас; начались занятия, и все стало как раньше, а следующий год уже был выпускной.
— Юдифь, а ты что делала после школы? — спросила я.
Она пожала плечами.
— Ничего особенного, — ответила она. — Вышла замуж.
Надеюсь, она не заметила, как я удивилась.
— Мой муж — психонавт, — продолжала Юдифь тем же ровным, тихим голосом. — Читает лекции по теории морфического поля и хаосо-эфирной парадигме.