– Вот что, Эрствин, – решил я, – по-моему, барон направляется к Большому дому или к тому зданию, где держат Меннегерна… Думаю, что начинается.
– Наконец-то!
– Ну да… Идем-ка и мы поближе. Только нужно сделать небольшой крюк. Зайдем с другой стороны. Имперцы, скорее всего, пьют в порту или, во всяком случае, где-то в той стороне. Значит, твой отец движется оттуда, а мы… Мы не должны попасться ему на пути.
Все так же неторопливо мы зашагали к дому Совета. Уже порядком стемнело, небо приобрело густо-синий оттенок, на фоне которого очень красиво выделялась полная луна – словно отчеканенный из чистейшего серебра энмарский келат… Зрелище до Гангмара приятное – с точки зрения менялы. Я имею в виду – келат размером с луну.
Людей на улицах почти не было и немногочисленные прохожие с подозрением глядели на нас с парнишкой. Хотя мой юный спутник совсем не походил на злодея, да и я как-никак калека с костылем, но одинокие пешеходы при виде нас предпочитали переходить на другую сторону улицы.
По мере того, как мы приближались к Большому дому, прохожих, как ни странно, становилось больше. И все спешили нам навстречу. Это не были, к примеру, служащие Совета, покидающие Большой дом после трудового дня, эти уже разошлись часа два назад, пожалуй… Я, провожая торопливых горожан взглядом, начал волноваться, не началось ли уже светопреставление, о котором толковали проповедники. Но для этой ситуации встречные люди выглядели слишком спокойными – но притом недостаточно спокойными для обычного вечера…
Когда мы приблизились к дому Совета, стало яснее. У Большого дома было шумно – в огнях факелов сновали люди и их огромные тени плясали и ломались на стенах окрестных домов… У главного входа блестели кирасы стражников, какие-то люди постоянно шастали в дом и обратно. Естественно, добрые горожане спешили на всякий случай убраться подальше от Большого дома. Просто так, от греха подальше, хотя ничего явно устрашающего в этой суете, как будто, не наблюдалось. Кстати, я приметил закрытые носилки и слуг в белом. Я указал на них Эрствину:
– Ты узнаешь носилки? В них ты отправил кузину?
– Да, верно. Лана… А ты откуда знаешь?.. Ах, – он вспомнил о моем способе, – Но почему же они вернулись? Может, настоятельница… Хромой, я хочу узнать… Я быстро…
– Нет уж, оставайся. Ты ведь сейчас в “Веселом монахе”, верно? А барон скоро должен объявиться и тебе с ним пока что лучше не встречаться. Вот и побудь в тени, а я постараюсь выяснить хоть что-то… Может, стражник знакомый подвернется…
Пока Эрствин думал, прав я или нет, запрещая ему появляться у входа в Большой дом, я решительно зашагал к парадному крыльцу. Как раз один из стражников рявкнул на слуг с бело-голубыми носилками:
– А вы чего здесь забыли? А ну, освободи проход!
Судя по тому, как легко носильщики подняли паланкин, я предположил, что он пуст. Интересно, где Лериана? Я не видел ничего дурного в том, чтобы прямо спросить об этом у одного из белых плащей:
– Эй, мастер, а не ты ли сегодня забирал отсюда молодую госпожу?
Свой вопрос я задал уверенным тоном, каким обычно говорят те, кто имеют право задавать вопросы. Носильщик, даже не глядя в мою сторону (он как раз опускал свою ношу на мостовую), буркнул:
– Забирал! И обратно доставил! Гангмар знает что сегодня в Ливде происходит… Беспорядки и разбой…
– Да что происходит-то?
– Стража нас завернула… На Медников, возле кабака этого… Как его… – тут он наконец разглядел, что его спрашивает не солдат в блестящей кирасе, а калека в грязном плаще, – да тебе-то что?
Я решил сменить тон:
– Да живу я там, почти у самых Хибар… Задержался вот… Так и не знаю, куда теперь…
– Может, оно и к лучшему, что задержался, – буркнул второй носильщик, – горят ваши Хибары! Какая-то заваруха, стражи полно. Не пускают никого, Вон, гляди – горит!
Я послушно посмотрел в ту сторону, куда указывал монастырский слуга – в самом деле над домами быдло заметно красноватое зарево… Пожалуй, что Хибары в самом деле горели…
– Во-от что… – это было непонятно, я ждал что заваруха начнется у порта, в Западной стороне, – что ж мне теперь-то?..
– Пережди здесь, – посоветовал первый носильщик, – мы, вишь, и барышню обратно доставили, да и сами лучше здесь… Того – подождем до утра. Здесь все же спокойнее, стражи полно, да и новости узнать можно.
– О, гляди! – перебил его второй, – и там горит!
Красное свечение, словно зарево еще одного пожара – и на этот раз в стороне моря…
* * *
Как-то Бибнон возвратился из своей обычной прогулки по болотам в особенно приподнятом настроении. Он был оживлен, пожалуй, даже весел – постоянно хихикал, никого не бранил, попробовал стряпню, которой нас собирались потчевать на ужин дашстельские тетки. И, кстати, счел ужин “неплохим”, во всяком случае, он задержался у дымящегося котла и еще похихикал… Это было непривычно, поскольку наш Бибнон в последние дни был мрачным и раздражительным, а ту гадость, которой нас кормили в Дашстеле, можно было назвать какой угодно, только уж никак не “неплохой”. Но внимания на перемену в его настроении никто не обратил. Колдун всем уже до Гангмара надоел со своими оскорбительными шуточками и капризами. Не брюзжит он сегодня – и ладно.
В тот день хозяин замка отсутствовал, он отправился навестить вассалов на какой-то отдаленный хутор, прихватив с собой больше двух дюжин наших. Старшим с ними ушел Вздох, а капитан с утра напился и не показывался из замка…
Так как мы знали, вернется ли сэр Антес сегодня, ужинать сели, не дожидаясь его возвращения. После того, как поужинали – кстати, угощение было таким же мерзким, как и обычно – меня охватила сонливость. Почему-то захотелось немедленно прилечь и расслабиться. Никаких дел в этот вечер у меня не было, даже больным никто не назвался – наши уже научились стеречься болотных змей, а лихорадкой давно переболел каждый. Поэтому я бы и прилег пораньше – но внезапно меня охватило беспокойство. Я заметил, что движения моих товарищей становятся вялыми, всем как-то дружно захотелось на боковую. Все-таки, я служил солдатом уже не первый год и научился доверять предчувствиям. И вот как раз сегодня мне стала очень подозрительна эта внезапная слабость и лень солдат. Я забрался, пошатываясь, в пустой сарай и принялся читать подходящие к этому случаю заклинания – попытался искусственно восстановить бодрость и отогнать сонливость. Немного полегчало. Когда я выглянул из сарая, Бибнон с еще парой “стариков” стояли у ворот – запертых, как обычно – и настороженно озирались. Те несколько наших, которых я приметил во дворе, спали, сраженные сном в разных позах. Было заметно, что кое-кого из них сморило внезапно. У костра храпели тетки, готовившие нам ужин…
Я прислушался к своим ощущениям – некоторые признаки указывали, что меня опоили, но в этом не было ничего магического, никаких чар. Пожалуй, скорее травы… Я вытащил меч (в Дашстеле мы все не расставались с оружием) и… И остался на месте, пытаясь сообразить, что происходит. Мысли ворочались в голове с трудом, видел я все очень отчетливо – но в ушах у меня сильно шумело…