Аполлону нечего было на это ответить, и Джереми понял, что настало наконец время взяться за лук и стрелы, доставшиеся от разбойников в качестве трофея.
Юноша нисколько не удивился, заметив, что его руки, какими бы тощими и хилыми они ни казались, обращаются с оружием так легко и непринужденно, словно в жизни ничем иным и не занимались. И снова он с легкой досадой отметил про себя, из какого посредственного, если не сказать — плохого, материала сделаны его лук и стрелы. Да и как сделаны, — смотреть стыдно… Нет, это, конечно, никакой не Серебряный Лук, — но придется управляться тем, что есть. Юноша неспешно потянулся за спину, достал из колчана корявую бандитскую стрелу, положил ее на тетиву…
Аид мгновенно исчез — так что ни Джереми, ни Аполлон даже не успели его как следует разглядеть. Но Захватчик хорошо знал своего извечного врага, и Джереми ни о чем не надо было спрашивать партнера, — юноша и так понимал, что их неприятности на этом вовсе не закончились.
Мысль, которая пульсировала сейчас в сознании Джереми, была, наверное, только его собственной: «Нас собираются испытывать».
Под чьими-то неуклюжими ногами загремели камни. Спотыкаясь и наталкиваясь друг на друга от излишнего рвения, в зал вбежало около десятка стрелков-людей, из тех, которые гордо именовали себя стражами Оракула. Эти стражи заявляли, что служат Хранителю Врат и защищают всех пилигримов, но Аполлон точно знал, — именно они похитили Кати, и служили они на самом деле Аиду, владыке Мрака.
Стражники, которые первыми отреагировали на вторжение Джереми-Аполлона, все были мужского пола и не носили какой-то определенной, одинаковой для всех форменной одежды или знаков различия. Больше всего эта толпа вооруженных людей напоминала разбойничью банду. Двое или трое из них, как показалось Захватчику, были профессиональными воинами. Эти были неплохо вооружены и двигались так, что сразу становилось понятно, — парни знают свое дело. Остальные же, судя по всему, похватали первое, что попалось под руку, — в основном палки и обычные ножи. Некоторые вообще прибежали полуодетыми. Двигались они неуверенно, много и без толку суетились. Вероятно, их наскоро собрали и заставили взяться за оружие.
Джереми показалось, что на Захватчика это воинство стражников не произвело особого впечатления, — Аполлон ничуть не замедлил продвижения вперед, но и не ускорил шага. Один из стражей прибежал, сжимая в руках наспех подхваченный треножник пифии, сама же жрица уже успела куда-то удрать. Пламя факелов мерцало и колебалось в потоках воздуха, поднятых передвижениями толпы людей. Не способные сражаться служители и паломники, которые совсем недавно с воплями разбегались, теперь остановились и обернулись посмотреть — с безопасного, как им казалось, расстояния. «Вполне возможно, что на этот счет они здорово ошибаются», — заверила память Аполлона своего партнера-человека.
Те несколько пленников, предназначенных для жертвоприношения, которые так неожиданно получили свободу, очевидно, очень быстро оправились от навеянного дурманящими снадобьями безразличия. Когда Джереми обернулся, то никого из них не увидел, — все освобожденные узники куда-то исчезли. Юноша понадеялся, что сейчас они быстренько карабкаются наверх, к выходу из Пещеры, — тогда некоторым, наверное, удастся отсюда удрать.
Вместо того чтобы гнаться за разбежавшимися рабами, их сторожа развернулись спинами к разгромленным, поломанным в щепки деревянным клеткам и составили основную часть отряда противников Аполлона. Тот, кто присматривал за служением Подземному царству здесь, на поверхности, как видно, здорово впечатлился столь быстрым продвижением этого худощавого юноши с разноцветными волосами.
Джереми на миг задержался, чтобы проверить, хорошо ли закреплены два вещевых мешка и колчан со стрелами, висевшие у него за спиной. Аполлон не возражал. Юношу переполняли гнев и ярость, так что поклажа казалась ему совершенно невесомой. Крепко сжимая в руке лук, юноша отступил ко входу в подземелье и осторожно двинулся по лестнице, уходящей вниз, в глубины земли.
В его душе бурлила дикая, неукротимая ярость, он ушел из этого зала вовсе не из боязни сразиться с неорганизованными ополченцами, а в поисках истинного врага. И почти сразу же его гнев нашел достойный выход.
Впереди на лестнице, а также с обеих сторон от прохода Джереми увидел левым глазом темные тени, обведенные яркими контурами, — они быстро надвигались на него, таясь в густом сумраке подземелья. Очертаниями фигур эти тени походили на людей, таких же, как те, которых спешно согнали в предыдущий подземный зал, — их юноша только что оставил позади. Но эти люди — или существа, в чем-то похожие на людей, — все были хорошо вооружены, многие со щитами, в шлемах и разнообразных доспехах. И все они горели жаждой убийства, — они намеревались уничтожить Джереми любой ценой.
Среди них юноша заметил несколько враждебных созданий, которых даже Аполлон раньше не видел и узнал только по описаниям. Это были похожие на зверей твари, неуклюжие, покрытые густой шерстью и исполненные разрушительной мощи. Они шли, на ходу гадя, как животные. Божественный напарник Джереми удивился, увидев этих тварей так близко от земной поверхности.
Когда самый ярый из врагов запустил в юношу камнем, Аполлон только поднял правую руку — прежде чем тот, кому на самом деле принадлежала эта рука, успел среагировать на нападение, — и поймал снаряд еще в полете, словно вынул из воздуха. Камень ударился о ладонь с громким шлепком, но совершенно не больно. А в следующее мгновение рука Джереми хлестко метнула камень обратно, и снаряд полетел в того, кто его послал, быстрее, чем брошенный из пращи. Джереми краем глаза заметил, как маленький камешек угодил в прятавшегося во тьме врага и сбил его с ног.
А еще через пять секунд Джереми выпустил первую стрелу, — снова не успев даже осознать это. Он вынул стрелу из колчана, натянул лук и спустил тетиву одним плавным движением, задержавшись на миг только для того, чтобы подождать, пока двое врагов окажутся на одной линии, один за другим. Первая стрела, с широким наконечником, изначально предназначенная для охоты, сорвалась с тетивы с невероятной скоростью и поразила цель именно в то место, куда ее направил лучник, — в узкую щель между тяжелым боевым поясом из толстой кожи и нижним краем металлического нагрудника. С расстояния всего в двенадцать ярдов стрела полностью ушла в тело, широкий охотничий наконечник пронзил несколько слоев одежды, кожу, мускулы и внутренности и вышел наружу со спины вражеского воина. Первый подстреленный враг издал душераздирающий, нечеловеческий вопль и повалился на землю, беспомощно царапая скрюченными пальцами то место, где только что скрылся оперенный конец стрелы.
Стрела хоть и сильно отклонилась, но все же полетела дальше и до половины длины древка вонзилась в горло другого воина, который пробирался следом за первым. И вот еще один враг Аполлона, явившийся в человеческом обличье, пал мертвым.
Но теперь в колчане у Джереми оставалось только пять стрел. Их общая с Аполлоном правая рука потянулась за спину, чуткие пальцы хорошенько пересчитали все, что осталось, и только потом юноша вытащил следующую стрелу.