При первом же вопросе бескрайняя память бога вспучилась и выдала ответ. Другой остров, сильно отличающийся от острова Вулкана, окруженный теплым морем, с золотыми пляжами и зелеными лесами. — Тогда надевай тапки и дуй туда. Не говори куда. Мало ли… Лечись и приходи в себя. Потом возвращайся к Горе, как только будешь готов. — А чем будешь заниматься ты? — У меня есть один план… не важно. Спешите. — Спасибо тебе, — молвила Кати. — Большое спасибо. — Пожалуйста, детка. Сколько тебе лет? Пятнадцать? Два года назад мне тоже было пятнадцать, а теперь вся тысяча… Ладно. Слушай, милая. Кати, да? Твой любовник — сильный и прекрасный бог. Знай, что ни одно тело, в котором поселился Аполлон, не умрет от яда, даже от той слоновьей дозы, которую вкатил ему Аид. Но ты должна проследить, чтобы он хорошенько отдохнул.
Сбитая с толку Катерина кивнула, и Джереми тоже поблагодарил Карлотту. Невзирая на слабость, Джереми настоял, что сперва он сам должен опробовать сандалии. — В конце концов, я же Аполлон!
Кати не знала, что ответить. Карлотта хмыкнула, но возражать не стала, словно опасалась противоречить Солнечному богу.
Только сейчас Джереми как следует разглядел дар Карлотты. Сандалии оказались необычными по форме и по материалу, из которого были сделаны. Пряжки и застежки были из серебра. Но на ощупь они не казались металлическими, хотя перевязки выглядели как две цепочки. Более изящный вариант цепи, которая висела на шее одного из прислужников Аида. Или стражников Лугарда.
Джереми боялся, что они окажутся малы, ведь их спокойно носила Карлотта. Но волшебная обувь раздалась и пришлась ему точно по ноге. Когда он встал, то словно оказался на поверхности воды. Бросив взгляд вниз, Джереми с тревогой обнаружил, что его ноги не касаются пола Пещеры.
Поэкспериментировав, он узнал, что может просто ходить, но сейчас это было самое последнее, что требовалось беглецам. Когда Джереми решил пойти быстрее, первый же шаг поднял его в воздух и перенес через весь огромный зал. Остановившись и сменив направление, Джереми одним махом вернулся на место. Но его быстро одолела слабость и головокружение. Джереми пришлось отдать сандалии Кати, а себе забрать ее обувь.
Они наскоро попрощались с Карлоттой. Пришла на помощь память Аполлона. Оказалось, что теперь легко покинуть Пещеру через один из выходов «водопада наоборот». Набрав скорость, беглецы вынырнули из Пещеры в радужных струях холодной воды и пронеслись мимо опешивших стражей Аида так быстро, что те даже не успели поднять оружие. И моментально скрылись из вида. Сандалии едва касались земли.
Внизу начиналась битва.
За время блуждания по Пещере и стычки с Аидом Джереми будто бы состарился разом лет на десять. Иногда, под землей, ему казалось, что убивать людей так же просто, как отрывать крылья мухам. Но это был взгляд бога, и юноше не хотелось его перенимать. Пустой колчан и обычный лук до сих пор висели у Джереми за спиной, хотя теперь, когда одна рука вышла из строя, он не смог бы пустить их в дело.
Но бросать оружие ему тоже не хотелось. Три пальца на его правой руке горели огнем, как неизбежный результат длительной стрельбы.
Кати оправилась от последствий плена, и никто не мог сравниться в скорости с ее сандалиями. Жалко, что творение Вулкана не могло исцелять раны и обезвреживать яд. Как только беглецы удалились от Священной Горы, Кати, которая вовсе не боялась высоты, с легкостью установила нужный курс и увеличила скорость. Она лишилась страха перед силами, которые унаследовала от Карлотты. Слабым голосом Джереми сказал, куда лететь и сколько времени займет путь до «чистилища». Аполлон помнил дорогу весьма смутно — за всю свою долгую, непрерывную жизнь Солнечный бог ни разу не нуждался в отдыхе.
Юноша висел за спиной Кати, ее волосы цвета меда щекотали его лицо, когда он ронял голову на плечо девушки. Красные сандалии мелькали в воздухе, словно Кати бежала по земле. Внизу колыхались серые тучи, а девушка скользила по небу, словно по льду на коньках. Казалось, что само время замедлило ход. Ноги Джереми безвольно болтались, ритмично касаясь ее бедер, но в его теле было не больше эротики, чем в пелене облаков внизу. Через редкие просветы он видел океан, волны были такими крошечными, что даже Око Аполлона различало их с трудом. Потом Джереми потерял сознание, хотя в ушах его продолжал свистеть и завывать встречный ветер.
Когда Джереми снова очнулся, то почувствовал себя слабым как котенок. Он дрожал всем телом, мокрая одежда стала просто ледяной. Они с Кати вымокли до нитки в Пещере и теперь, на открытом воздухе, под сильными ударами холодного ветра, Джереми продрог до костей. Ему казалось, что он не переживет этого полета. Катерина должна была укутать его получше!
Наконец их полет подошел к концу. Воздух был теплым, дул легкий ветерок. Они спустились вниз по невидимым ступеням, прямо к островку, похожему на сад, окруженному пеной прибоя и кораллами. — Этот остров принадлежал когда-то Цирцее. Кати слегка повернула голову в его сторону. — А, богине. По легендам она обращала людей в животных. Значит, это ее остров? — Ее иногда называли богиней, только это не так. Я бы назвал ее колдуньей или волшебницей. — Так ты ее знаешь? — Не я, Аполлон. Катерина помолчала, медленно спускаясь вниз. — Если этот остров был раньше ее, то чей он теперь? Они снижались так медленно, что воздух вокруг казался неподвижным. Юноша попытался упорядочить поток новой информации. — Долгая история и запутанная. Не хочу докапываться до конца, — сказал он, дотронувшись до головы. — Но мне кажется, что можно рассчитывать на помощь дружественных духов.
Кати уже не бежала, а шла. Теперь они спускались на широкую полосу пляжа с белым песком, который окаймлял живописный зеленый островок. Вокруг щебетали птицы, и, насколько видели Джереми и Аполлон, на острове не было разумных существ. Память бога подсказала, что какие-то нематериальные силы — хранители острова — наверняка бродят поблизости. Джереми тут же сообщил об этом своей спутнице. Потом добавил: — Дом Цирцеи сделан из камня и стоит в центре того леса. Он указал слабой рукой на поросшую деревьями середину острова, примерно в миле от места, куда они спускались. — Ты там был? Я имею в виду… — Понимаю. Единственная, четкая картинка, — это молодая женщина, сидящая в доме. У нее темные волосы… она очень красивая… она поет за прялкой. — А что она прядет? — Что-то странное. Плохо видно. Такая тонкая… паутина, что ли. Аполлон вспомнил, что на ощупь эта пряжа была невообразимо мягкой и нежной. И отливала разноцветными искрами. — Люди говорят, что никто, кроме богини, не смог бы создать подобное.
Кати ничего не ответила. Невидимые ступени под сандалиями закончились, и путешественники опустились на землю. Вес Джереми не слишком тяготил летунью, но она все равно была рада избавиться от ноши.
Джереми неуверенно встал на песок. Ноги держали, хотя идти отказывались. — Кажется, здесь, никого нет, — тихо заметила Катерина, оглядываясь вокруг. — Почти.
Как только юноша произнес это, невидимые слушатели разразились звонким смехом, но откуда он шел — сразу не мог определить даже Аполлон. Кати замерла, но Джереми, которому божественная память придавала уверенности, успокаивающе махнул ей рукой. — В какой стороне находится восток? — Там, — указал он, даже не взглянув на солнце.