Из-под полуприкрытых век Маймаран взглянул на Гектора с той же настороженностью, с какой встретил молодого человека в прошлый раз, когда тот впервые заявился в его дом, а было это всего сутки тому назад.
— Простите, что снова тревожу вас, — смущенно начал Гектор, стоя на пороге полуоткрытой двери, — но после нашего давешнего разговора произошли важные события. Это касается пленных французов.
Маймаран заметил, что посетитель нервничает. Он пришел в Меллах один, в нем чувствуется неуверенность, но и нетерпение тоже. Не говоря ни слова, он провел молодого человека по узкому коридору в просто обставленную заднюю комнату, где обычно обсуждал дела со своими торговыми клиентами. Указав Гектору на стул, он сел за маленький стол, сложил руки и спросил:
— Вам-таки удалось узнать что-то новое об этой мощной пушке?
— Нет. Шон Аллен считает, что исполнить то, что требует император, весьма затруднительно, если вообще возможно.
— Это грустно. Его величество, как вам должно быть известно, ожидает быстрого и удовлетворительного ответа на все свои требования. Если вы не сумеете снабдить его этим страшным оружием, в таком случае не следует ли вам положить все ваши силы на то, чтобы Мулай получил за этих пленников наибольший выкуп? Это может отвести от вас и ваших друзей неприятные последствия, каковыми бывает чревато неудовольствие Мулая.
— И это одна из причин, почему я еще раз пришел к вам. — Гектор осторожно подбирал слова, чем еще больше насторожил Маймарана, и тот молчал, ожидая продолжения. — Это касается пленных. Что вам известно о них?
— Только то, что сообщил мне мой помощник. Он беседовал с ними сегодня поутру. Говорит, что все они — люди среднего или низшего сословия, и, по всей видимости, ни один из них не имеет богатых родственников, способных выплатить крупную сумму. Так что за выкупом нам придется обратиться к их хозяину — Галерному корпусу Франции. Я полагаю, что французы не станут платить, а скорее предложат обмен — наших пленных французов на их пленных гребцов-мусульман. К сожалению, при подобных обстоятельствах в прошлом французы меняли одного гребца-мусульманина на четырех своих. Они утверждали, что наш гребец в три-четыре раза крепче их гребцов.
Гектор набрал воздуху побольше и — решился:
— Один из этих пленных лжет. Я думаю, что Мулай Исмаил сможет получить за него очень большой выкуп.
Маймаран почувствовал разочарование. Волнение ирландца, столь неумело скрываемое, возбудило в нем любопытство. Теперь же он испугался, что сейчас ему придется выслушать слишком знакомую историю. Много лет Маймаран занимался выкупами и слишком хорошо изучил все подвохи и хитросплетения этого дела. Разумеется, пленники лгут. А как иначе? У каждого из них есть свои основания скрывать, кто он на самом деле, и прикидываться кем-то другим. Тот, кто родом из бедной семьи, пытается добиться лучшего обращения со стороны тюремщиков, заявляя, что родня у него богатая и в состоянии заплатить за его освобождение. А другой, из семьи богатой, ссылается на бедность, чтобы уменьшить выкуп. Бывает даже и такое: хозяин и верный слуга меняются местами. После чего хозяина отпускают, и он возвращается домой в качестве посредника, который должен способствовать выплате выкупа за своего «владельца». Однако, вернувшись на родину, он открывает обман, будучи уверен, что слугу отпустят на волю, потому как что за него получишь? Но все эти уловки слишком хорошо известны людям, подобным Маймарану, и редко когда срабатывают.
Гектор почувствовал, что еврей сомневается.
— Прошу, выслушайте меня. Если император обнаружит, что столь ценный пленник выскользнул из его рук, мы с вами оба пострадаем.
Услышав эту угрозу, Маймаран возмутился. Такие скрытые угрозы не раз исходили от тех, кто пытался получить свою выгоду, пользуясь его униженным положеньем еврея.
— Как вы думаете, какова настоящая цена этим французам? — осведомился он, огладив свое черное платье, а потом положив руки на стол ладонями вниз.
Гектор тщательно подыскивал слова.
— Вы слышали о человеке, известном под именем Лев Веры?
— Конечно. Его слава дошла и до нас, хотя он действует, насколько я помню, на противоположном конце Средиземноморья.
— Что вы знаете о нем?
— Что этот рыцарь с Мальты — самый опасный и неумолимый враг ислама. И, наверное, самый известный из всех рыцарей ордена Святого Иоанна. Он стал символом ненависти к последователям Мухаммада. Его одновременно боятся и ненавидят.
— Я уверен, что сейчас он находится здесь, в Мекнесе, среди пленных с французской галеры. — Гектор произнес эти слова со всей уверенностью, на какую был способен.
— А вот это, с вашего позволения, вряд ли возможно, — ответил Маймаран тоном почти издевательским. Этот посетитель слишком долго испытывал его терпение. — Знай орден Святого Иоанна, что главный рыцарь его находится в руках императора, совет ордена уже приступил бы к переговорам с его величеством ради освобождения сего славного рыцаря.
— Так оно было бы, когда бы Лев Веры принадлежал к ордену Иоанна. Но он принадлежит к ордену Святого Стефана. Эти два ордена легко спутать. У них одинаковые символы — раздвоенный крест. Но я полагаю, что жар крестовых походов почти угас в ордене Святого Стефана.
— И вы мне говорите, что этот рыцарь был на борту французской галеры? В подобное еще труднее поверить. — Маймаран по-прежнему не желал принимать на веру слова Гектора.
— Мне сообщил об этом человек, который хорошо знает этого рыцаря и служил под его началом.
— Почему же он не сообщил об этом раньше?
— До вчерашнего дня он сам не знал, что шевалье, как его называют, находится среди пленников.
— И он сможет убедить других поверить в то, что перед ними именно тот самый человек? Он так уверен?
По тому, как Гектор замялся с ответом, Маймаран понял, что нашел слабое место в его доводах, и добавил:
— А ведь вашему свидетелю придется привести четкие доказательства тому, что человек этот не кто иной, как шевалье.
Гектор посмотрел Маймарану в глаза.
— Это будет трудно, — признался он. — Мой свидетель немой. У него вырван язык.
Маймаран презрительно фыркнул, несмотря на свою обычную сдержанность.
— Так ваш главный свидетель — немой! И вы думаете, кто-то поверит столь дикой выдумке?
— Существует доказательство его правоты, — сказал Гектор. Он заранее знал, что убедить Маймарана будет непросто, и надеялся не столько убедить, сколько разбудить любопытство. — Когда ваш помощник опрашивал пленников сегодня утром, выяснил ли он название французской галеры?
— Разумеется. Не зная, о каком именно корабле идет речь, мы не можем начать переговоры с Францией.
— И как же он назывался?
Маймаран не мог понять, с какой целью Гектор задал этот вопрос.