— Чаморро верят, что в начале времен их богоподобные предки путешествовали по небу. И свои плавания они отмечали звездами. Кепуа знает все их пути и следует им. Над каждым островом боги оставили свои звезды, каждый остров пометили.
— Разве это не бессмыслица?
— Это просто другой способ ориентироваться. Я измеряю расстояния между звездами, высоту солнца, чтобы определить, где нахожусь, потом с помощью компаса и карты намечаю свой путь. Для Кепуа все гораздо проще: для него звезды — это указатели, оставленные на небе.
Они просидели в уютной тишине еще несколько минут. Потом девушка тихо сказала:
— Вот если бы у нас были такие указатели…
— Чтобы знать, как управлять своей жизнью?
— Да.
— А если бы ты могла выбирать путь, то куда хотела бы уплыть?
— Туда, где безопасно и спокойно, туда, где никого не интересует ни то, кто мы такие, ни наше прошлое.
— Если такое место существует, мы его найдем, — сказал Гектор, понимая, что его ответ звучит довольно самоуверенно.
Но, казалось, ее он вполне удовлетворил.
— Гектор, я так счастлива, что мы вместе. Я знаю, что ты любишь меня, и я испытываю к тебе те же чувства. — Мария помолчала, потом продолжила: — Но пока мы не найдем такого места, в наших отношениях останется незавершенность. Надеюсь, ты это понимаешь.
Гектор силился выразить свои мысли словами. Он понимал, что Мария сейчас провела между ними четкую границу — на несколько следующих дней, а может быть, и недель.
— Я понимаю, Мария. Мне довольно того, что мы можем заботиться друг о друге. Обождем, пока не найдем безопасного для нас уголка.
Она повернулась и быстро поцеловала его в губы.
— Гектор, — сказала девушка. — Иногда, когда я рядом с тобой, я чувствую себя так, будто плыву куда-то по океану спокойствия.
Она тут же отодвинулась, встала и быстро скрылась в хижине-надстройке.
* * *
Как и предсказывал Кепуа, на следующее утро вернулся ветер, и не просто ветер. С севера налетел ураган, и на сакман обрушились потоки дождя. Дальше нескольких ярдов ничего не было видно, и в считанные мгновения на борту промокло все. Мокрый парус наполнился ветром, и сакман рванулся было вперед, тревожно заскрипев мачтой и снастями. Мапанг ослабил парус, уменьшая напор на него ветра, а чаморро поставили кувшины так, чтобы их наполняла пресная вода, низвергавшаяся с небес и стекавшая по парусу. И суденышко вслепую помчалось сквозь мрак.
Утихнув, шторм оставил после себя хмурое, с обложными тучами небо и суровое, покрытое рябью море. Яркая голубизна сменилась грязно-серым, каким-то поношенным цветом. Воздух оставался теплым, но стал сырым и каким-то липким. Ничего не сохло. Гектору было любопытно, как шаман Кепуа теперь, в отсутствие звезд и солнца, определит курс. Макан по-прежнему сохранял самый невозмутимый вид. Он все так же сидел на корме, как будто ничего не изменилось.
— Откуда он теперь знает, куда править? — спросил Гектор Мапанга, когда они завтракали сырой рыбой. Жаровню залило водой.
— Ему говорят ветер и волны, — ответил чаморро. — Кепуа не заблудится, не беспокойся.
Но Гектору было неспокойно. Весь этот и следующий день над океаном висели тяжелые облака, и Гектор всерьез засомневался, что сакман нагонит патаче. Чем больше он размышлял об этом походе, тем меньше у него оставалось надежд на успех. Он уже готовил себя к тому моменту, когда Мапанг объявит, что надо возвращаться на Роту, пока не кончилась провизия. Интересно, как поведут себя в случае неудачи его товарищи? Мария, как с облегчением отметил Гектор, свыклась с тяготами морского плавания. Сидя у входа в свое утлое убежище, она смотрела на волны. Иногда ее внимательность и спокойствие бывали вознаграждены какой-нибудь сценкой из морской жизни — прыжками дельфинов, например. А однажды кит подплыл так близко к сакману, что все на судне почувствовали рыбный запах его дыхания. Из-за своей крупной фигуры Изреель, передвигаясь по тесному и полному людей судну, обзавелся множеством синяков и царапин. Жак выказывал недюжинные способности к продолжительному сну, а Дан был счастлив, час за часом посвящая рыбной ловле. Беспокойство вызывал Штольк. От соленой воды у него на запястьях и лодыжках, там, где натирала одежда, образовались мокнущие язвы, к тому же он все глубже погружался в депрессию.
Пятый день плавания начался под тем же низким серым небом. Всю ночь сакман, гонимый ветром в траверз, быстро шел вперед, и Гектор рассчитал, что они покрывают десять миль в час, при том что волны пересекают курс суденышка. Он только что поел — комок кислой массы из плодов хлебного дерева, — когда заметил, что Кепуа поднялся на ноги и пристально вглядывался в океан с подветренной стороны. Гектор стал тоже туда смотреть, но не увидел ничего, кроме убегавших к горизонту округлых спин волн. Кепуа неотрывно глядел в одну точку. Взгляд у шамана был, с одной стороны, настороженный, с другой — озадаченный. Чуть погодя он заговорил с одним из чаморро, и тот немедленно отправился к мачте и взобрался наверх. Оттуда он что-то крикнул людям внизу.
— Что он говорит? — спросил Гектор Мапанга.
— Он видит корабль гиррагос. Примерно в десяти милях отсюда.
Кепуа жестом подозвал к себе Мапанга.
— Тебе лучше подойти со мной, — сказал тот Гектору. — Это неожиданность, и она может нарушить наши планы.
Мапанг и шаман быстро обменялись несколькими фразами. Потом капитан сказал Гектору:
— Кепуа уверен, что судно к югу от нас — не патаче. Оно не там находится.
Гектор предпочел воздержаться от вопроса, почему шаман так в этом уверен. Он боялся обидеть старика недоверием, но позволил себе предложить:
— Может быть, нам стоит это выяснить наверняка?
Мапанг и Кепуа опять обменялись несколькими фразами, после чего Мапанг кивнул и сказал Гектору:
— Кепуа говорит, если мы сейчас изменим курс, мы потеряем время и можем не догнать патаче. — Глубоко посаженные карие глаза чаморро пристально смотрели на Гектора. — Решать тебе.
Гектор оказался в затруднении. Сакман доказал, что вполне способен настичь свою добычу, и если предположить, что погода обоим судам досталась одна и та же, а так оно, без сомнения, и было, то уже должен был догнать патаче. А мог и проскочить мимо испанцев, в темноте или днем при плохой видимости. С другой стороны, неизвестное судно могло оказаться хорошо вооруженным и достаточно мощным, чтобы отбить атаку чаморро. Потом Гектор вспомнил, что Мария очень расстраивалась из-за неминуемой схватки с ее соотечественниками. Но неизвестное судно могло оказаться и не испанским и иметь на борту оружие, столь необходимое воинам чаморро.
— Давайте попытаем счастья с этим неизвестным кораблем, — сказал Гектор.
По команде Мапанга два человека стали травить грота-шкот. Двое других перенесли передний угол паруса ближе к корме, вровень с мачтой, а третий ослабил фал. Большой парус наполнился ветром. Сакман развернулся и помчался вперед. Нос его то нырял в волны, то поднимался вверх.