Траскелук не стал спрашивать, сколько изображений живет в мозгу кузена. Его собственная картинка, ныне вернувшаяся, представляла собой череп с мигающими глазами. Для включения системы «сон-смерть» требовалась еще одна промежуточная стадия, но и изображение черепа возникало только после предварительного мысленного ритуала.
Траску казалось, что череп жжет ему веки. Когда он двигал глазами или напрягал их, изображение останавливалось в верхнем левом углу его зрительного поля. Неужели человек может привыкнуть к такому? Невероятно. Но…
Теперь Маал давал ему предварительные инструкции. Чтобы привести в действие один из способов разрушения, которыми обладало это приспособление, надо было только посмотреть на прибор и воспроизвести в мозгу определенную мысль, оставшуюся от системы «сон-смерть»… которой у Траска больше не было.
Как ни странно, никакого физического дискомфорта Седрик не испытывал. Похоже, техники Хайпо знали свое дело до тонкостей.
Даже когда Траскелук закрывал глаза, изображение оставалось на месте, хотя немного тускнело. Седрик по собственному опыту знал, что оно не заставит его просыпаться по ночам. Во всяком случае, когда эта картинка была подключена к механизму самоубийства, он не просыпался.
— А что будет, если мне придется улететь? — спросил Траскелук. — Детектор в космопорту или где-нибудь еще не покажет ее?
— Нет. Никакой обычный детектор не увидит эту штуковину. Можешь не беспокоиться. Я знаю свое дело. Если они и увидят что-нибудь странное, то решат, что это остатки системы «сон-смерть».
Седрик был склонен верить Маалу. Он знал, что некоторые ветви его разветвленного клана на таких вещах собаку съели.
Компоненты оружия скоро скрылись в искусственных костях левой руки Седрика, между фалангами пальцев, а также в больших полимерных мышцах предплечья.
Затем они перешли к тому, что Маал называл самым приятным. Сначала Седрик намеревался выбрать смертельное оружие, которое легче всего встроить в организм; он по-прежнему хотел покончить с этим делом как можно скорее. И все же позволил втянуть себя в разговор о разных видах оружия: было видно, что Маал души не чает в этих железках.
О смертных муках несчастной жертвы, испытавшей на себе действие этого оружия, кузен говорил как настоящий поэт.
Клиенту пришлось оборвать его.
— Его смертные муки меня не слишком интересуют. Я хочу просто прикончить его.
— Ба! Подумай как следует. Какой простор для фантазии!
Анестезия Седрику не потребовалась, потому что операция проходила не на живой плоти и нервах. Однако его решимость поколебалась. Временами он думал, что напрасно приехал сюда.
Маал же, как всякий энтузиаст за работой, пребывал в приподнятом настроении. Похоже, обсуждение плана предстоящей мести доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Во время операции кузен рассказал смешную историю о том, как он мстил одному купцу, надувшему его родственника, а в это время молчаливая жена купца (с лицом, закрытым чадрой, и татуировкой на руках) и его босоногие дети с любопытством следили за происходящим из задней комнаты.
Пока Маал подбирал, устанавливал и регулировал систему, мужчины продолжали беседу. Тем временем женская половина семейства кузена готовила еду, убиралась или присматривала за работой слуг — как людей, так и роботов. В воздухе носились тучи пыли и вкусные запахи. У большинства членов клана либо был один робот, либо их не было вовсе. Как видно, единственные механизмы, которые имели для них цену (да и то чисто символическую), представляли собой смертельное оружие.
Кузена Маала очень интересовало преступление, за которое человек по имени Гифт был осужден на столь жестокое, но справедливое наказание. Он выпытал из Седрика все подробности, а потом с жаром констатировал, что это действительно дело чести и что другого выхода у родственника нет.
Он на мгновение застыл с инструментами в руках.
— И где же прячется этот подлый предатель?
— Толком не знаю.
— Ага… Тогда как ты собираешься его искать?
Мститель вздохнул:
— Это будет трудно.
Он понимал, что вероятность новой встречи с Гифтом очень невелика. На юбилейную встречу членов экипажа и банкет рассчитывать не приходилось.
— А он не призовет на помощь членов своего клана?
Седрик издал горлом насмешливый звук:
— Сомневаюсь, что этот кусок свиного дерьма принадлежит к какому-нибудь клану. Или что от его родни будет какой-нибудь прок, если она похожа на этого ублюдка.
Мысль о Гифте снова разожгла в нем гнев; временами Седрик жалел, что не выбрал в качестве орудия мести яд.
Родственник удивленно и презрительно покачал головой.
— Ты сообщишь о нем начальству? — Судя по тону, Маал был уверен в отрицательном ответе.
Смеется он, что ли? Траскелук снова сидел на стуле в мастерской; его левый рукав был засучен, а искусственная рука частично разобрана.
— Конечно, я думал об этом. Вообще-то, согласно правилам Космических Сил, это мой долг. А большая часть этих правил справедлива.
— Но не в таких делах.
— Нет, не в таких. — Седрик решительно покачал головой. — Если бы я заявил о нем начальству, у меня бы не было возможности отомстить ему самостоятельно.
— Первый долг мужчины — долг перед собственной честью, — начал нараспев декламировать Маал. — Затем долг перед кланом, затем перед семьей. Сначала перед отцом, затем…
— Да, да! — простонал Седрик. Он слышал эти слова тысячу раз.
Орудие убийства, наконец поставленное на свое место, обеспечивало не только механическую хватку, но и смертельное тепловое и радиационное излучение, ждавшее своего часа в кончиках пальцев невинно выглядевшей левой руки Траскелука. Маал доказывал, что механическая хватка великолепно соответствует традиции и больше всего подходит для предателя, бросившего своих друзей на произвол берсеркеров. Годился для этой цели и детонатор, который Маал назвал однозарядным взрывателем.
Снаружи не было никаких признаков, что ныне клиент оснащен чем-то вроде мощного пистолета, единственный заряд которого был достаточно сильным, чтобы уничтожить любую цель, как только Траскелук окажется рядом с ней. Седрик сжал пальцы.
Маал смотрел на кузена с таким видом, словно читал его мысли.
— Я думаю, этому малому даже скафандр не поможет. Если в этот момент ты и сам будешь в скафандре, просто сними левую рукавицу. Ну, что скажешь?
Для операции на искусственной конечности не требовалось знать медицину. Разве кузнец нуждается в ветеринаре, когда подковывает лошадь?
Маал с помощью своего личного специализированного робота смонтировал орудие убийства всего за два часа. Работа была проделана искусно: на искусственной коже не осталось никаких следов. Видно, в «домашних мирах» кузену тоже хватало практики.