И опять атакующие не смогли нанести врагу серьезного ущерба, а сами понесли тяжелые потери.
Минуту спустя атакованными оказались «Война» и «Мор». И снова вспомогательные корабли сумели успешно защитить их.
Но они прилетели опять, и у Брайта, не менее упрямого, чем эти пилоты, вновь поднялось настроение.
Он видел, как две эскадрильи тяжелых бомбардировщиков в мгновение ока вынырнули из подпространства неподалеку от берсеркеров-маток, а затем быстро сблизились с ними.
На этот раз для соларианских бомбардировщиков, выскакивавших в нормальный космос со звуком, напоминавшим хлопанье пробок, все сложилось удивительно удачно, потому что вражеские истребители, измотанные постоянными атаками, потеряли строй и находились далеко отсюда. Это напомнило Брайту тактику хорошего боксера или каратиста, который наносит несколько сильных ударов, заранее зная, что они будут отбиты, но заставят соперника раскрыться и пропустить тот единственный удар, который решает дело.
На капитанских мостиках и в штабных помещениях каждого соларианского флагмана, на территории, принадлежавшей адмиралам, продолжали нарастать напряжение и уныние.
В лазаретах каждого оставшегося в строю соларианского корабля-носителя постепенно росло число занятых коек. То были в основном раненые члены экипажей малых кораблей, которым посчастливилось добраться до своих.
Но зато каждой новой группе атакующих соларианцев удавалось немного легче обнаружить берсеркеров. Пилоты истребителей и члены команды бомбардировщиков, сумевшие вернуться, сообщали довольно точные координаты того места, где они оставили врага, а вражеский флот к этому времени изрядно потерял ход.
За два-три часа, прошедших после налета на Фифти-Фифти, тактические силы берсеркеров, вынужденные обороняться от безрезультатных атак, следовавших одна за другой, образно говоря, застряли в грязи. Первоначальные расчеты оптэлектронных адмиралов были серьезно подорваны. Огромные корабли-матки были не в состоянии долго маневрировать, уворачиваясь от налетов надоедливой мошкары; их беззвучно работавшие двигатели попусту расходовали энергию на отвлекающие действия и уклонение от устаревших кораблей с командой, налетавших волна за волной.
Эти непрекращающиеся налеты свидетельствовали, что под атаку бомбардировщиков берсеркеров попал только один соларианский корабль-носитель.
Но остановить берсеркеров удалось дорогой ценой. Силы соларианцев таяли с угрожающей быстротой.
Младший лейтенант Брайт, у которого не было выбора, продолжал следить за шоу и слушать через шлем отголоски битвы.
Сегодня он видел много смертей своих товарищей, превращавшихся в дым вместе с машинами, но не был уверен, что им удалось нанести врагу хотя бы один серьезный удар. Брайт твердил себе, что у них есть еще две свежие эскадрильи тяжелых бомбардировщиков. Правда, в первый раз они не смогли обнаружить цель, но зато уцелели сами. Человечеству представлялся еще один шанс.
Пребывание в нормальном космосе обеспечивало врагу по крайней мере одно серьезное преимущество: так разведчикам берсеркеров было легче обнаружить корабли-носители соларианцев. Компьютеры нежити с самого начала подозревали, что где-то в этом районе находятся еще два-три корабля того же класса, что они уже обнаружили.
Однако берсеркеры, которые до сих пор были вынуждены держать оборону, отступать не собирались. Тем более что их собственные корабли-матки до сих пор не понесли никакого ущерба.
А члены экипажей соларианских кораблей, вернувшиеся после своих бесплодных усилий, но зато накопившие бесценный опыт, удесятерившийся после удачной посадки на палубу или атолл, нуждались в серьезном отдыхе, чтобы укрепить расшатавшиеся нервы. Очень многие из них были ранены. А кое-кого пришлось извлекать из горящих обломков кораблей, потерпевших катастрофу при приземлении.
Один-два малых корабля, вернувшихся на Фифти-Фифти, взорвались прямо на посадочной площадке. А два-три разбились о палубу собственного корабля-носителя.
Еще один добрался до дома и здесь погиб; серьезно поврежденный двигатель взорвался в ту минуту, когда на помощь к выжившим членам экипажа спешили роботы-спасатели.
Люди-спасатели справлялись с этим делом лучше. Исследования показали, что роботы просто не умеют быть безжалостными. Бывали случаи — к счастью, редкие, — когда для спасения космонавта было необходимо обращаться с жертвой весьма грубо, рискуя оторвать ей руку или ногу. Робот, первым сунувшийся в это пекло, тут же попятился. Оптэлектронный мозг бедняги не выдержал такого стресса.
Старшего мичмана Тадао удалось извлечь из корабля, разбившегося при посадке. Все выжившие сообщали о громадных потерях среди своих товарищей. Хотя серебряные шлемы оберегали их чувства, пилоты не находили себе места от зрелища одного и того же символа: изображения соларианского корабля с командой, исчезающего в белом пламени взрыва. Часто катастрофа происходила так быстро, что в реальном масштабе времени за ней было невозможно уследить. В один прекрасный день это станет головной болью дебриферов, которым придется расшифровывать уцелевшие записи.
Сегодня на поминки не было времени. Время было только для поиска и выполнения тактических решений. Негьюэнс, фактически ставший командующим (поскольку Боумэн временно вышел из игры), решил продолжать дожимать противника.
— Я бросаю в бой последние резервы. Если их окажется недостаточно… — Адмирал оставил фразу неоконченной.
Спорадическая, но непрекращающаяся схватка между соларианскими кораблями, снабженными экипажами, и неодушевленными машинами продолжалась около одного стандартного дня.
Но решительные действия — соларианские атаки, результатом которых стало уничтожение трех берсеркеров-маток — уложились в три часа, хотя после начала битвы миновало шесть часов.
Предыдущие атаки соларианцев, смелые, но тщетные, вынудили истребители берсеркеров прижаться к защищаемым ими маткам и истощили запасы их энергии. Берсеркеры обнаружили появление новой группы соларианских малых кораблей только тогда, когда те оказались на расстоянии выстрела. Управляющие компьютеры берсеркеров получали лишь скудные сведения о каждой удачной атаке. А поскольку берсеркеры-матки были вынуждены совершать непредсказуемые отвлекающие маневры, командование не могло разработать хоть сколько-нибудь приемлемый план.
Тяжелые бомбардировщики с экипажем из двух человек были устроены таким образом, что их энергия многократно умножалась в тот момент, когда корабль вырывался из подпространства и устремлялся к цели. Пилот бомбардировщика находил объект с помощью специального оборудования, когда тот находился в нормальном космосе, а затем мини-скачками приближался к врагу. Этот маневр сообщал его оружию дополнительную мощь. В это время стрелок искал вражеские истребители.
Прицельное бомбометание, редко, если вообще возможное в боевых условиях, происходило за несколько микросекунд до последнего выхода из подпространства.