— Это редкая заморская диковинка, — с готовностью объяснил Федор. — Она помогает моим слабым глазам ясно видеть.
— Позволит ли мне господин рассмотреть диковинку поближе? — попросил флейтист. Он держался почтительно, но без подобострастия, с достоинством. — Ибо никогда ранее в своей жизни я не встречал ничего подобного.
Чуть помявшись, Сумкин снял очки и протянул Фэй Луну.
— Сколь дивная вещь, — сказал тот, крутя очки в руках и внимательно разглядывая так и этак. — Это, должно быть, полированный горный хрусталь. Какая искусная работа!
С явной неохотой Фэй Лун вернул очки Сумкину, и тот облегченно нацепил их на нос.
— У вас странные имена, — посмотрел Фэй Лун на Чижикова. — Килэки, Сыпокэ, Кэсы. Откуда вы, господа?
— Из далеких-далеких мест, — привычно начал Котя. — Мы чужестранные торговцы, нас ограбили, забрали все наше достояние…
— Мой господин Килэки, — отвлекся от свежевания дарованных благовещим Шпунтиком мышей Лю Бан. — Вы можете не таиться перед наставником Фэем. Наставник мудр, прозорлив и достоин доверия.
— Возможно, мы не торговцы, — согласился Котя. — Однако же действительно из очень далеких земель. И нам очень нужно попасть в столицу.
— Это легко, — улыбнулся Фэй Лун. — Милостью нашего императора все дороги ведут в столицу.
— Но нам нужно пробраться в императорский дворец, — уточнил Чижиков.
— Это нелегко, — признал Фэй Лун. — Туда ведет всего одна дорога. Императорская. Но что вам понадобилось во дворце? Или же вы умыслили покуситься на жизнь императора и тем избавить Поднебесную от тирана?
— Скажи, что да, брат Килэки, и мы немедленно идем с тобой! — встрял Лян Большой. — Я самолично…
Фэй Лун взглянул на него с легкой усмешкой.
— Достойный богатырь! Удаль твоя очевидна! — перебил он предводителя разбойников. — Но много ли пользы в том, чтобы без славы сложить голову?
— Меня это тоже волнует, — тихо буркнул Сумкин. — Нет удали в бессмысленном сложении головы. Никакой.
— Нет, наставник Фэй, — ответил Фэй Луну Котя. — Мы не затем стремимся в столицу.
— Тогда зачем же? Ибо если я стану помогать вам, мне нужно быть уверенным в том, что помыслы наши сходны.
— Хорошо же… — вздохнул Чижиков. Ничего не оставалось, как сказать правду. Или что-то, на правду похожее. Он искоса взглянул на Нику, ища у нее поддержки или дожидаясь какого-нибудь знака, но девушка сидела с отсутствующим видом и тихо улыбалась сама себе. Пришлось справляться самому. — Хорошо. Мы направляемся в столицу затем, чтобы тайно проникнуть в императорскую сокровищницу.
Все замолчали, напряженно на Котю глядя. Кроме Ники. Ну и Сумкина, который, конечно, удивился неожиданной правдивости приятеля, но и только.
Лю Бан забыл про мышей. Лян Большой от удивления открыл рот. Кун уронил любимую секиру. Воинство Фэй Луна тревожно переглядывалось.
— Не будет ли с моей стороны дерзостью поинтересоваться, что вам нужно в той сокровищнице, господин Килэки? — наконец спросил Фэй Лун. — Вам ведь должно быть ведомо, сколь хорошо охраняются дворцовые покои, а сокровищница в них — одно из самых сокровенных мест.
— Мы узнаем это лишь тогда, когда попадем внутрь, — ответил Чижиков. А что ему еще оставалось? Ведь Котя до сих пор не знал, что надо искать!
— Но, — Фэй Лун нахмурился, — ведомо ли вам, господин Килэки, что сокровищница императора достаточно обширна, содержимое ее многообразно? Мнится мне, там можно провести в поисках долгое время, которого у вас не будет! Да и как вы прокрадетесь внутрь? Дворцовая стража ведь не дремлет.
— Я не могу сказать вам большего, ибо сам не знаю! — развел руками Чижиков.
Фэй Лун в раздумье выпятил нижнюю губу.
— Вещь, за которой мы направляемся в столицу, находится в императорской сокровищнице не по праву, — неожиданно вступила в разговор Ника. — Эта вещь не должна там находиться. В руках императора она может навлечь неисчислимые бедствия не только на Поднебесную, но и на весь мир.
— Вам это определенно ведомо, госпожа Кэсы? — осторожно спросил Фэй Лун, внимательно глядя на девушку.
— Определенно, — кивнула она.
— Откуда же?
— У меня свои пути, — был ответ.
— Это я уже постиг, — легко улыбнулся Фэй Лун. — Ибо смотритель Лю не зря назвал меня стражем амулетов Желтого императора, нашего великого божественного предка. Мне дано чувствовать такие амулеты. А указанное самим Небом предназначение мое и нашего клана — заботиться о том, чтобы сии волшебные предметы не попадали в руки людей недостойных. Ибо простые смертные не в состоянии постичь могучую силу, коя заключена в амулетах Желтого императора, и лишь те, кто избран Небом, вправе теми амулетами обладать. У остальных мы их забираем. Не угодно ли вам, моя госпожа, передать мне тот амулет, что сокрыт у вас за пазухой?
— Нет, не угодно, — мотнула головой Ника. — Мой амулет служит правому делу и без его помощи нам невозможно будет попасть в сокровищницу.
— Моя госпожа, — снова улыбнулся Фэй Лун. — Позвольте сказать вам, что у меня тоже свои пути. Прошу вас, передайте мне амулет. Иначе придется забрать его силой.
— Позвольте! — вскинулся было Чижиков, но сильные руки толчком усадили его на место.
Котя оглянулся и увидел, что воинство Фэй Луна от беззаботного сидения за вином у костра мгновенно перешло к решительным действиям: не только рядом с ним, но и возле Сумкина, Ляна и Куна стояли люди в светло-зеленом платье с мечами наготове.
— Предательство!!! — закричал Лян Большой, но в горло ему тут же уперлось лезвие. — Пре-е-е-е…
Предводитель разбойников бессильно замолчал.
Лишь Ника избежала пленения — девушка, не вставая, пружиной взвилась в воздух и единым прыжком перелетела через костер. Там она стремительно извлекла из ножен прихваченный у Чижикова меч и, играючи, отбила лезвием пару стрел, что успели пустить в нее лесные воины.
Хватка рук, удерживавших Чижикова, ослабла, но Котя не обратил на это внимания: он во все глаза смотрел на внезапно преобразившуюся Нику, он был потрясен, он в очередной раз ничего не понимал. Не менее ошеломлены были и все прочие.
— Ну ни фига себе… — хрипло пробормотал Сумкин.
Один Фэй Лун сохранил спокойствие.
— Моя госпожа Кэсы, — сказал он, указав на Нику флейтой. — Не вынуждайте меня.
— Наставник Фэй! — голос Ники был непривычно тверд. — Я не враг вам. Не становитесь и вы врагом мне и моим друзьям. Вы говорили о помощи. И мы согласны принять ее. Но не любой ценой. Если вам противно такое, просто не мешайте. Мы пойдем одни.
«Как она лихо за всех нас расписывается, — отстраненно подумал Чижиков. — Ну почему, почему я все время как марионетка в чьих-то руках дергаюсь?!»