Его сила и спокойствие вселяли неожиданную уверенность.
– Ведь мы спасем его, да? – спросила она шепотом. Эд лишь пожал ей руку в ответ.
Они вышли в коридор вслед за эскулапом. Роман сидел на стуле в углу, по своему обыкновению сцепив пальцы на коленях. Он выглядел усталым и как будто больным, на виске осталось красное пятно, как след от ожога. Лене сделалось его жаль. Ей было всех жаль. Но себя – больше всех.
Юл расхаживал по коридору взад и вперед, то и дело в ярости стукая кулачком по кафельной стенке.
– Ну что? – спросил Юл, и у него задрожали губы.
– Юл, – прошептала Лена, а больше ничего сказать не могла, потому как и ей комок подкатил к горлу. Но она сделала усилие над собой и не разревелась. А Юл отбежал в конец коридора и там уселся на стул спиной к остальным.
– Где-нибудь есть площадка для посадки вертолета? – спросил Эд. – Или что-нибудь подобное?
– Я знаю один недостроенный стадион. По-моему подойдет, – сказала Лена и, повинуясь внезапному приказу Романа, дотронулась до руки Эда.
“Вертолет долетит сюда за час…” – расслышала она отчетливо, прежде чем их руки разъединились и Эд направился к выходу.
– Что он задумал? – спросил Роман, провожая Эда взглядом.
– Хочет вызвать вертолет.
– Из Беловодья? – спросил Роман.
– Не знаю. Вертолет будет здесь через час.
Через полчаса носилки с раненым стояли на пустыре. Эд сидел на капоте джипа и вслушивался в доносящиеся издалека звуки. Роман расхаживал из стороны в сторону, зная, что он услышит звук летящего вертолета раньше других. Вертолет наверняка может взять только раненого и максимум еще одного человека. И этим одним будет Эд. Значит, эти двое ускользнут от него, и, может быть, навсегда. Он испытующе посмотрел на Эда. Его массивная фигура была абсолютно неподвижной. Со стороны могло показаться, что тот спит. Но Роман знал, что этот человек, так неожиданно пришедший им на помощь, ждет как сторожевой пес, навострив уши и заранее оскалив клыки, чтобы было удобнее хватать и рвать добычу. Разумеется, можно попытаться его обездвижить, но… Кто поручится, что прилетевший вертолет заберет вместо Эда Романа? Никто.
– Беловодье, – прошептал Роман вслух, и Эд тут же встрепенулся.
– Что вы сказали?
– Беловодье, – повторил Роман. – Ведь мы ждем вертолет оттуда?
– Откуда вы знаете это? – Эд насупился, и Роман явственно ощутил его беспокойство.
– Алексей говорил, – соврал он.
– Стен не мог ничего сказать, – отрезал Эд. – Ничего.
– Тогда вы. Или вы тоже не из болтливых? Пусть так, пусть каждый из вас не мог сказать, но все равно я знаю.
Эд соскользнул с капота и подошел к Роману вплотную. Колдун схватил его за плечи. Даже сквозь кожу и меховую подбивку куртки он ощущал стальную упругость его мускулов. Этот парень был тверд, как скала. Но ведь вода камень точит. Роман улыбнулся.
– А ты знаешь, что я могу тебя убить, – прошептал он.
Он почувствовал, как напряглись мускулы Эда, но напрасно он пытался скинуть лежащие у него на плечах руки колдуна.
– Шит… – только и пробормотал он.
– Неприятное ощущение, когда не можешь пошевелить ни рукой, ни ногой, – усмехнулся Роман. – Представь, мне оно знакомо.
Колдун, продолжая одной придерживать Эда за локоть, второй расстегнул застежку кожаной куртки и отогнул ворот рубашки. На шее у здоровяка посверкивало в темноте серебряной нитью водное ожерелье. Эд скрипел зубами, пытаясь вырваться, но его мускулы были полностью парализованы.
– Да вы, ребята, все, как я посмотрю, окольцованы. Гамаюн постарался на славу. А знаешь, чего я хочу? Всего лишь поглядеть на этого вашего Гамаюна. И перемолвиться с ним парой слов. Подозреваю, мне есть, о чем с ним потолковать. Такое простенькое желание. По-моему, в нем нет ничего плохого, как ты считаешь, Эд?
Роман наконец разжал руки и отпрыгнул в сторону, чтобы Эд не сумел до него дотянуться с первого удара. Но тот и не собирался бить. Он мгновенно выхватил пистолет и направил его в грудь Роману.
– Кто тебя послал? Это Колодин?
– Глупый, я сам себя послал. Посмотри внимательно на меня, а вернее, на мою шею. Неужели до сих пор не заметил? У меня точно такой же ошейник, как и у всех вас.
Эд медленно опустил пистолет.
– Я не знаю, кто ты и зачем живешь, – сказал он хмуро. – Но если ты сделаешь зло Стену, или профессору, или кому-то из нас, я тебя убью.
Тут издалека донесся стрекот летящего вертолета. Эд включил фары на джипе и принялся ими сигналить. Через минуту вертолет завис у них над головами. Луч прожектора высветил на земле аккуратный кружок. Вертолет, покачиваясь, принялся садиться. Лопасти его еще вращались, а из кабины, пригибаясь, выскочили двое в светлых блестящих комбинезонах и, таща за собою складные носилки, устремились к стоящему на краю площадки джипу. Первой бежала женщина с длинными, развевающимися на ветру светлыми волосами.
Эд осветил ручным фонариком раненого, и женщина склонилась над носилками. С минуту она осматривала рану, ее руки порхали в пронзительном свете луча, как две запоздалые прилетевшие на огонь бабочки. Запоздалые… Это чувствовалось в каждом движении, выразительном без всяких слов. Роман читал ее жесты, похожие на печальный вздох. Но она не знала, что ее поняли без слов, и потому, выпрямившись, сказала вслух:
– Ничего не выйдет, Эд. Он умирает.
Эд оглянулся на стоящих невдалеке Лену и Романа и понизил голос.
– Я знаю… но наша больница… – все же расслышала Лена.
– Ее закрыли, а с Базом не удалось связаться.
– А Николай Кириллович? Он бы мог… – Надя отрицательно покачала головой. – Получается, его некуда везти?
Лицо Алексея застыло белой маской, но неожиданно он открыл глаза и посмотрел на стоящую возле носилок женщину.
– Надя, – произнес он одними губами.
– Все хорошо. – Она склонилась над умирающим. – Ты меня даже узнал. Ну что, вечный отступник, видишь, мы не бросили тебя на произвол судьбы. – Она говорила со Стеном как с провинившимся ребенком, сожалея, но не упрекая.
У нее был крупный, красиво очерченный рот, и, когда она говорила, хотелось смотреть на ее губы не отрываясь. Роман сделал над собой усилие и отвел взгляд.
– Я устал… – сказал Стен едва слышно, – как я устал… – и снова закрыл глаза.
– Сколько ему осталось? – спросил Роман.
– Не знаю. Я вообще удивляюсь, как он еще живет. Но, возможно, час он протянет.
– Час. За это время мы на вертолете вполне можем долететь до Пустосвятова. И даже быстрее. Я покажу место, где сесть.