Знал бы обо всем этом Сухов, мельком подумал Такэда, растираясь полотенцем перед зеркалом после душа. Усмехнулся — дрогнул уголок губ, стер усмешку. Знал бы танцор, в какую смертоносную историю попал!
Тогда в парке функционеры СС, рядовые оруженосцы Сатаны, исполнители воли Синклита Четырех, убили сначала Посланника, а потом Вестника, и не вмешайся Никита… Не вмешайся меченый Сухов, неизвестно, чем бы все это обернулось. Но, видимо, — судьба! Весть теперь у него. У обычного человека, физически сильного, но неумелого, духовно не защищенного, в меру смелого, но привыкшего жить по стандарту и не желавшего менять образ жизни. Да, он не создан для Пути Посланника, это заметно. Хотя… кто знает? Может быть, не все так безнадежно? Силу духа можно ведь и укрепить, а способности развить, если знать — как. Во всяком случае, задатки у него есть, такого танцора днем с огнем не сыскать! А что нужно еще, чтобы стать Мастером, кроме наивысшего совершенства в своем деле? Пусть даже дело это — танец…
Позавтракав: тэмпура, рис моти-гомо, охаги [8] и кофе, Такэда привычно включил в рабочей комнате, она же гостиная, — жил он в двухкомнатной квартире в районе Останкино, на двенадцатом этаже, — персональный комп и выбил на клавиатуре:
«Привет, Айбиэм-сан».
По экрану дисплея поползли строчки проснувшегося компьютера (фирма IВМ, пятьсот мегабайт):
«Доброе утро, Наблюдатель. Какие новости?»
— Плохие, — буркнул Такэда, устраиваясь в кресле.
Полчаса он работал на компьютере, включенном в общую информационную сеть технических институтов и вузов, пока не убедился во вчерашнем выводе, что поле искажений социума медленно, но неотвратимо увеличивается. Негативные изменения из сфер социальных отношений — рост преступности и наркомании; политики — войны, конфликты, национальное обособление; и экономики — падение жизненного уровня во всех без исключения странах, даже самых развитых, переползли в сферы медицины: СПИД, генетические заболевания, раковые, психические принимали все больший масштаб; и культуры: теле — и киноэкраны захлестнул поток порновидео и сцен насилия, оттеснив талантливые произведения, авторы которых достигли высот искусства.
— Ясно, — пробурчал Такэда, сбрасывая файл. — Видимо, дружище, только мы с тобой и следим за Процессом падения на Земле, никому до него больше нет дела, все живут одним днем.
Инженер ошибался. За Процессом падения, как он говорил, или за процессом регрессии в данном хроноквантовом слое Веера Миров, следило множество глаз, в том числе и не принадлежащих людям. Многие из этих существ анализировали происходящее точнее, шире и глубже, чем это делал Такэда, и не только делали выводы, но и принимали соответствующие меры.
— Ну а как там наш танцор?
Компьютер получил новые данные о происшествиях с Никитой Суховым, две минуты думал, наконец выдал информацию:
— Ситуация под контролем, причем двойным. Намечаются слабые тенденции к сползанию. Прогноз негативной линии — один к пяти.
«И на том спасибо, — подумал Такэда. — Я тоже понял уже, что кто-то его подстраховывает, помимо меня. Неужели Собор заинтересовался его личностью? Или он просто отрабатывает мое сообщение?»
Толя включил рацию, и в комнате тихо засвистел сигнал маяка, микропередатчики которого в виде незаметных иголочек были вколоты в одежду танцора. Компьютер, запрограммированный специально на поиск местонахождения Сухова по карте Москвы, всегда мог с точностью до десятка метров сообщить, где находится его подопечный. В данный момент Никита ехал в машине по центру города в направлении к телестудии.
«Будь внимательнее», — выбил инженер на клавиатуре, хотя комп и так делал все, что зависело от программы. Он уже дважды давал сигнал опасности, в результате чего Такэда успевал прибыть к месту очередного происшествия в считанные минуты. Правда, все-таки позже неизвестных благодетелей, успевавших прийти на помощь Сухову с удивительной точностью, зато раньше милиции.
Пора было заниматься ханами [9] и собираться на работу, но Тоява медлил. Что-то ему не нравилось. Появилось неприятное чувство забытой обязанности, томление, желание оглянуться. И еще показалось, что в комнате что-то изменилось.
Внутренне собираясь, Такэда скользнул взглядом по обстановке комнаты: стол, четыре стула, два кресла, книжные полки, шкаф, компьютер, принтер, сейф… две картины в стиле сэйкаку на стене, календарь… зеркало… все на месте… Зеркало!
Такэда стремительно прыгнул к шкафу, выхватил нунчаки, со свистом провел вокруг себя два круга защиты, зажал нунчаки под мышками, медленно подошел к зеркалу, в котором отражалось все, кроме самого хозяина. Зеркало слепо смотрело на инженера, и было в этом взгляде нечто, отчего Такэда покрылся холодным потом. Инстинкт сработал раньше, чем он сам понял, в чем дело.
Взметнулись нунчаки: правый сбил на лету выплюнутый зеркалом острый, зазубренный кусок стекла, левый врезался в зеркало, еще до удара зазмеившееея трещинами. Звон, грохот, стон… стон! Осколки стекла, кривые, как ятаганы, посыпались на пол, крепления зеркала вылетели из гнезд, рама треснула и разлетелась в щепы!
Обессиленный, чувствуя, как по телу бегут струйки пота, Такэда стоял над кучей стекла и разбитых деревянных планок и… в голове вертелось только одно слово: «Нашли!..»
Но как, почему, с чьей подачи? Или он прав — психоразведка? Подстраховочная кампания СС? Скорее всего, так оно и есть: «печать зла» действует на все объекты, попавшие в поле зрения заклятия, наложенного на объект опеки. Поскольку объектом опеки в данном случае является Никита Сухов, это означает, что все его друзья, родные, знакомые находятся в «круге устойчивого интереса» «печати». То есть всем им грозит опасность. И Ксении тоже…
— Набил тут стекла, — сказал с осуждением Такэда и сам же себе ответил:
— Гомон кудасай [10] .
В дверь позвонили. Тоява оценивающе глянул на нунчаки, кивнул, успокаиваясь. Внедрения готовятся заранее, вряд ли два спланированы сразу одно за другим.
За дверью стоял Сухов с заклеенной пластырем физиономией.
— Ты что, тренировался? — поинтересовался танцор, глядя на то, что минуту назад было зеркалом. Взгляд Никиты скользнул по нунчакам, потом по лицу хозяина. — Что случилось, Оямович? У тебя вид, будто ты ждал налоговую инспекцию.
— Собираюсь на работу, — буркнул Такэда, отступив в прихожую. То, что произошло, называлось внедрением, но Сухову знать это пока не нужно. Если СС вцепилась, уйти от следующего «появления души» у мертвых предметов будет труднее. Как правило, никто не ждет никаких каверз от знакомых с детства вещей…