— Но ведь Хеон хорошо защищен! И взять штурмом его дворец практически невозможно! В городе наверняка есть преданные Хеону ордена, — предостерег еще один из военачальников — капитан Волков.
— У нас в городе тоже будут союзники! Многие пойдут за нами. На нашей стороне и Тарагорм, а он после смерти своего кузена стал наследным командиром нескольких тысяч воинов. Конечно, Орден Хорька невелик, но большая его часть находится сейчас в Лондре, а не в Европе, где размещены основные силы других орденов, которые охраняют наши владения. Все вельможи, которые приняли бы сторону Хеона, сейчас на материке. Так что для нанесения удара время выбрано превосходно. Барон Калан тоже поможет нам новым оружием и предоставит своих подчиненных — Змей. Если мы добьемся быстрой победы или даже незначительных успехов, то вполне вероятно, что к нам присоединятся и другие, потому что немногие испытывают любовь к королю Хеону и в глубине души все будут рады, если на троне окажется Флана.
— Моя преданность королю всегда была непоколебима, — признался один из Волков. — Она у меня врожденная.
— Так же, как верность духу Арала Вилэна и всему, что собой символизирует Гранбретания?… Разве эта преданность не врожденная? Разве она не сильнее верности королю?
Капитан некоторое время размышлял, а потом кивнул:
— Да, вы правы. С появлением новой императрицы на троне к нам вернется все наше величие.
— Оно вернется, обязательно вернется! — яростно пообещал Мелиадус, сверкая черными глазами в отверстиях маски.
По щекам Иссельды текли слезы радости. Она никак не могла заставить себя поверить, что перед ней ее возлюбленный муж. Она боялась даже дотронуться до него. Вдруг это всего лишь призрак, тень, которая растает при первом же прикосновении. Хоукмун со смехом шагнул вперед и стиснул любимую в объятиях, осушив ее слезы поцелуями. Лишь тогда на устах ее заиграла улыбка, а лицо вспыхнуло от радости:
— Ах, Дориан, мы так боялись, что вы погибли в Гранбретании.
— Если вспомнить все, что с нами произошло с тех пор, — усмехнулся Хоукмун, — то в Гранбретании мы были в наибольшей безопасности. Что скажешь, д'Аверк?
Тот закашлялся и через силу выдавил:
— Это верно, и уж там я точно чувствовал себя здоровее всего. Бледный и сухощавый Ноблио покачал головой, выражая легкое недоумение:
— Но как же вы смогли вернуться из Амарека, существующей в другой плоскости, сюда, в Камарг?
— Не спрашивайте меня, сэр Ноблио, — попросил Хоукмун, — не спрашивайте… Нас доставили сюда Великие Добродетельные Люди — вот и все, что мне известно. Обратное путешествие заняло всего несколько минут.
— Великие Добродетельные Люди?… Никогда не слыхал о них! — проговорил граф Брасс, поглаживая рыжие усы и пытаясь скрыть слезы радости. — Это какие-то духи?
— Да, в некотором роде, отец, — Хоукмун протянул руку тестю. — Вы хорошо выглядите. Ваши волосы по-прежнему рыжие.
— Это вовсе не признак юности, — пожаловался граф. — Это ржавчина! Я загниваю здесь, пока вы путешествуете по миру.
Оладан, маленький сын великанов с Булгарских гор, робко выступил вперед.
— Я рад видеть тебя, друг Хоукмун, в добром здравии, — он улыбнулся, предлагая Хоукмуну кубок вина. — Вот, выпей эту чашу до дна!
Хоукмун с радостью принял кубок и осушил его одним глотком.
— Спасибо, друг Оладан. Как твои дела?
— Мы все здесь очень скучали и боялись, что вы не вернетесь.
— Но вот я вернулся. И мне думается, что у нас накопилось достаточно историй, чтобы развеять вашу скуку. И у меня есть кое-какие новости…
— Выкладывай скорее! — загремел голос графа.
— Сейчас, — Хоукмун улыбнулся. — Но дайте мне сначала насмотреться на жену.
Он повернулся, взглянул в глаза Иссельде и увидел, что в них появилось беспокойство.
— Что случилось, Иссельда?
— Мне показалось, что ты снова хочешь рисковать своей жизнью.
— Наверное, так оно и есть.
— Что ж, если по-другому нельзя, пусть так и будет, — она глубоко вздохнула и улыбнулась ему. — Но надеюсь, это случится не сегодня ночью?
— Нет, не сегодня, и даже не завтра, и не послезавтра… Нам надо будет многое обсудить и составить план действий.
— Да, — тихо проговорила она, остановив взгляд на плитах пола. — И я должна многое сообщить тебе.
Граф Брасс вышел вперед и кивнул на другой конец зала, где слуги сервировали стол:
— Давайте поедим. Мы приказали подать самые лучшие яства в честь вашего прибытия домой.
Пообедав, они сели у огня. Хоукмун показал им Меч, а затем вытащил из-за пазухи Рунный Посох. В воздухе закружились, засверкали огни, образуя какие-то узоры, и зал наполнился горько-сладким запахом.
Все взирали на Посох с немым благоговением, пока Хоукмун не спрятал его обратно.
— Это наше знамя, друзья мои. Именно ему станем мы служить теперь. Мы пойдем в бой против Империи Мрака.
— Против всей Империи Мрака? — Оладан почесал затылок.
— Да, — мягко улыбнулся Хоукмун.
— А разве армия Гранбретании не насчитывает несколько миллионов солдат? — невинно осведомился Ноблио.
— Да, именно несколько миллионов.
— А у нас в замке Брасс осталось всего пятьсот воинов, — произнес, как бы размышляя про себя, граф Брасс. Он вытер рот рукой и притворно нахмурился. — Дайте-ка мне подсчитать…
— Больше пятисот, — уточнил д'Аверк. — Вы забываете, что у нас есть Легион Рассвета. — Он показал на меч, лежащий в ножнах рядом с креслом.
— И сколько же солдат в этом таинственном Легионе? — поинтересовался Оладан.
— Не знаю, может, бесконечно много.
— Ну, скажем, хотя бы тысяча, — размышлял вслух граф Брасс. — Это уже составит полторы тысячи воинов против…
— Нескольких миллионов, — закончил за него д'Аверк.
— Да, нескольких миллионов воинов Империи Мрака, с которыми не нам тягаться…
— У нас есть еще Красный Амулет и кольца Майгана, — напомнил ему Хоукмун.
— Ах, да… — граф Брасс, казалось, нахмурился. — У нас они есть. И еще, кроме всего прочего, мы боремся за правое дело. Так, герцог Дориан? Это тоже сыграет свою роль!
— Наверное… Если мы используем кольца Майгана, чтобы вернуться в нашу плоскость, и выиграем несколько небольших битв неподалеку от Камарга, мы сможем освободить угнетенных и собрать кое-какую армию из крестьян…
— Из крестьян… хм…
— Я знаю, такое соотношение сил вас не радует, граф, — вздохнул Хоукмун.