— Вот тебе золотой. Похороните брата Болуаза по обычаям Сникка, или как пожелаете. Потом через аддаканы отправитесь в Лионаг, оттуда ближе всего к острову Брагги. Корабли ходят каждое восьмидневие. Отвезете этот мешок и письмо, передадите учителю Вагги. Это последняя воля вашего учителя. Выполните?
— Конечно, учитель Мейчон. Только…
— Что?
— Можно нам остаться здесь на празднества? Мы хотим посмотреть последний день Состязания, учитель Болуаз…
— Оставайтесь, — согласился Мейчон. — Я могу быть уверенным, что мешок попадет к учителю Вагги?
— Я отвечаю за это своей жизнью, — несколько торжественно поклялся старший ученик Болуаза.
— Как тебя зовут?
— Дапро, учитель Мейчон.
— Не называй меня учителем, Дапро, — сказал Мейчон. — Все, отправляйтесь.
Он смотрел как парнишка скомандовал своим товарищем и они ушли из помещения.
Мейчон был нищим вчера, он остался нищим сегодня. Так хочет Димоэт.
Впрочем, у него еще, после отдачи долга тушеносу, останется четыре золотых, а это немало. Да еще золотой, полученный вчера за оружие малкирца от монаха Иераггу.
— Трэггану, — позвал он, — у тебя есть надежный человек, чтобы отнести четыреста рехуалов эллу Кмеллу из Марлана?
— Да, сейчас пошлю своего охранника.
Мейчон умылся в специальном бассейне, привел себя в порядок, взял свою сумку с лямкой через плечо, и вернулся к другу.
— Пойдем в «Сладкую свободу», отметим твою победу, — предложил Трэггану. — Это довольно приличный кабак, там спокойно и кормят недурно. А то вечером мне надо будет идти в посольский дворец на прием, будь все проклято. Так идем?
— Я согласен, что кабак выбираешь ты, — улыбнулся Мейчон. — Но угощаю я. Причитается-то с меня.
— Как скажешь, — согласился Трэггану. — Ты сегодня у нас герой.
Они направились к выходу.
* * *
— Элл Итсевд-ди-Рехуала? — окликнули их, едва они миновали охрану Арены Димоэта.
Трэггану обернулся.
— Да, это я. В чем дело?
— Я — королевский элиран шестой грани Дилеоар, — представился старший группы из восьми вооруженных человек. — Мы разыскиваем вас уже несколько часов. Вы что прячетесь от кого-нибудь?
— Нет, разумеется, — ответил Трэггану. — А что вам угодно?
— Вы видели сегодня монаха Иераггу, с которым вчера сражались на Ристалище Чести?
— Нет. Он вчера покинул мой дворец и больше я его не видел, — с достоинством ответил Трэггану. — И рад был больше никогда не видеть его и не слышать о нем.
— Я не хотел бы напрасно отнимать ваше время, — учтиво сказал элиран, — но его нигде не могут найти и обратились за помощью к нам.
— Да? — удивился Трэггану. — И что вы хотите от меня?
— Нам сообщили, что никто не видел, как он покинул ваш дворец. Есть подозрения, что вы держите его против воли.
— Даже если так, — пожал плечами Трэггану. Монах — подданный Итсевда и это наше личное дело. Но только его в моем дворце нет.
— Монах Иераггу уже больше периода Димоэта является гражданином Реухала, о чем имеется соответствующая запись. Его судьбой, в моем лице, — гордо сказал страж порядка, — беспокоится королевская власть
— Я уважаю власть короля реухалского и его законы, — спокойно ответил Трэггану. — Поэтому, господа, предлагаю пройти со мной во дворец и лично убедиться в ложности вашего утверждения.
— Только этого мы и хотели, благородный элл Итсевд-ди-Реухала, — поклонился элиран.
Трэггану повернулся к другу:
— Извини, Мейчон, мне надо домой. Пойдем вместе, это не должно занять много времени. А потом отправимся, куда хотели. Или, иди сразу в «Сладкую свободу», это недалеко. А я появлюсь чуть позже.
— Я пойду с тобой.
Они, вместе с элиранами, отправились ко дворцу эллов Итсевд-ди-Реухала. По дороге не разговаривали.
У входа во дворец Мейчон спросил:
— Трэггану, моя парадная одежда в той комнате, что отвели вчера? Я хочу переодеться.
— Да, — кивнул Трэггану. — Слуга проводит тебя и туда же отнесут твои доспехи. Ты можешь приходить и уходить когда захочешь. Переодевайся, я жду в том кабинете, куда тебя привели вчера утром. Помнишь?
Мейчон кивнул и пошел наверх. Там он быстро переоделся и вынул из карманов снятой одежды все содержимое. У него оставалось всего двадцать рехуалов от несметного богатства, что завоевал сегодня, и полный кошелек серебра — остатки взятой у тушеноса суммы. И пятнадцать золотых он должен отдать Дойграйну.
И тут он вдруг вспомнил, что хозяину «Возвращенной сказки» предлагал двадцать пять золотых и завещание на случай смерти. А с этим Дойграйном заключил договор на тех же условиях и написал завещание.
Хотя, как помнил Мейчон, сумма возврата не называлась в разговоре с Дойграйном…
Но он должен отдать двадцать пять рехуалов. Он совершенно забыл о процентах. О, проклятые пустоши, только над этим ломать голову ему не хватало! Взгляд упал на золоченые доспехи. Вот и выход. Он должен выйти в них на представление участников в последний день состязаний. А потом отдаст Дойграйну взамен пяти рехуалов. А вдруг тот не согласится? И сколько могут стоить эти доспехи?
Впрочем, усмехнулся сам себе Мейчон, скорее всего, Дойграйн будет безумно рад если ему вообще вернут долг, и, наверняка, он поставил на Мейчона, выиграв, возможно, больше, чем ему было обещано.
Мейчон быстро убрал двадцать золотых для Дойграйна в потайной карман куртки, в которой выступал. Достал кошелек и осмотрел содержимое — в нем было полно серебряных рехуанов и меди из всех стран, что осталась у него после покупки одежды и прочих расходов. Затем сложил одежду на кровати рядом с трофейными доспехами и отправился к другу.
* * *
Трэггану провел элиранов в свой кабинет для приема посетителей, что на втором этаже, и прошел за стол.
По зову явился Райсграйн.
— Ты видел как вчера монах Иераггу уходил из моего дома? — обратился он к управляющему.
— Честно говоря, господин, я не знаю его в лицо.
— Хорошо, пусть элираны опросят слуг и осмотрят весь дворец, — распорядился он и повернулся к старшему: — Элиран Дилеоар, пока ваши помощники выполняют свои обязанности вы не хотите отведать немного хорошего вина?
— Что ж, — сказал элиран шестой грани, — не откажусь.
Он повернулся к сопровождающим:
— Осмотрите дом и расспросите слуг. Пусть нас потом никто не сможет обвинить в лености и небрежии.
— Райсграйн, — окликнул управляющего Трэггану, — пришли ко мне Кейону, я хочу с ним поговорить.