– Внимание! Трое вооруженных бандитов уходят от деревни Топлино от преследующего их «УАЗа» ДСП. Преступники вооружены. Убит участковый деревни Топлино. При задержании соблюдать особую осторожность.
– Внимание всем постам! Объявлен план перехвата. Автомашина «ВАЗ» «девяносто девять». В ней трое вооруженных преступников.
– Да ушли они от нас! – кричал в переговорное устройство старший лейтенант. – Потеряли мы их у выезда из деревни! Куда делись, хрен их знает! Трое там. Перекройте мост. Они на шоссе будут прорываться.
* * *
– Вот и все, – подмигнул Борису Букин. – Хрен им нас здесь догнать. Сейчас вдоль рощи, и мы у Шереметьева. А там уже ждут.
– Как только остановится, – сказал стоявшим возле «ауди» с тонированными стеклами парням молодой мужчина, – они выходят, а вы туда. Поняли? А где Бук скажет, там выскочите.
– Все сделаем, – усмехнулся один из парней. – Ментов поводить прикольно.
– Не вижу я «девяносто девятой», – заявил сидевший рядом с вертолетчиком мужчина в камуфляже. – Во втором квадрате точно нет. Перехожу на четвертый.
– Вовремя мы под мост заехали, – сказал Виктор.
– Там вертушку слышно было, – ответил Борис. – Я решил не рисковать. А местность ты хорошо знаешь, – одобрительно сказал он Букину.
– Вырос в этих местах. До армии на мотоциклах с парнями здесь кружили. Это только кажется, что кругом асфальт и бетон. Мест полно, где проехать можно и куда менты не сунутся. Правда, раза три придется через шоссе проскакивать. Поэтому будем сначала смотреть, а уж потом переезжать.
– Так и сделаем, – согласился Вулич.
– Зря ты Машку живой оставил, – недовольно заметил Виктор. – Настучала она, поэтому вертолет подняли.
– Наверное, – согласился Борис. – Но не мог я ее убить. И не смогу даже сейчас. И тебе не дам убить. Все-таки мы у нее жили.
– Да хрен их знает, – проговорил подполковник милиции, – куда они делись. Жаль, номер машины неизвестен. А то бы установили владельца. Вот и объявились беглые. Участкового зарезали. Сначала чем-то по голове саданули, а потом по горлу ножом. Твари! – Он скрипнул зубами. – Не знаю, получится их живыми взять или нет. Уж больно наши рассвирепели.
– Огонь на поражение открывайте только в случае вооруженного сопротивления, – строго напомнил помощник прокурора. – Желательно, чтобы Вихрев жив остался.
Едва Вихрев коснулся заднего сиденья, «ауди» рванула с места. Виктор с трудом сумел захлопнуть дверцу.
– Сейчас едем ко мне, – проговорил водитель. – Предки в Турции отдыхают, соседи по выходным только появляются и то не всегда. Так что пару-тройку дней отсидимся спокойно. А потом думать будем, куда вас…
– А ты знаешь, кто мы? – перебил его Борис.
– Да мне один хрен. Вы приятели Бука, а он свой в доску. Я с ним в Чечне был, правда, недолго. Два боя, а на третий пулю в бок поймал, и все, кончилась война для рядового Сашки Тозукина.
– Иван, – представился Борис.
– Виталий, – назвал имя в паспорте Виктор.
– Да мы воевали вместе, – сказал сидевший за рулем Букин. – А тут менты к ним прицепились. Вот я и помог капитану уйти. Сейчас покружим с часок, и все. Вы выходите, а я скажу, что под пистолетом держали.
– Вижу «девяносто девятую». – Дежурившие у аппаратуры офицеры услышали голос наблюдателя с вертолета. – Едет на скорости вдоль посадок к Клязьминскому водохранилищу.
– Вас понял, Сокол, – отозвался майор. – Попыток к захвату не предпринимайте. Держитесь в отдалении. Из виду не упускайте.
Сидевший рядом майор ОМОНа быстро отдавал приказ о задержании машины с пассажирами.
– А тут нормально, – походил по комнатам двухэтажного коттеджа Виктор. – И бассейн имеется. Правда, небольшой, но я с удовольствием поплескаюсь.
– Да вряд ли придется, – сказал Вулич. – Давай поедим и чайку попьем, да и побриться надо.
* * *
– Они стреляют! – пригнувшись, закричал с заднего сиденья парень.
– Тормози, Бук! – завизжал сидевший впереди второй. – Пристрелят на хрен!
И тут машину подбросило вверх. Крутнувшись, «девяносто девятая» со скрежетом проюзила на левом боку по грунтовой дороге около пяти метров, встала на колеса и ударилась передком о ствол березы. С трех сторон по машине стреляли из автоматов.
– Прекратить огонь! – раздался усиленный громкоговорителем голос. Стрельба тут же смолкла. К «девяносто девятой» с оружием наготове бежали девять милиционеров. Из лесополосы выскочили шестеро омоновцев.
– Взяли троих, – услышал доклад генерал-лейтенант милиции. – Двое с пулевыми ранениями. Один в ногу, чуть ниже колена, и в плечо навылет. Второй тяжело ранен в правый бок. Третий без сознания, машина перевернулась, и его здорово помяло. Кто такие двое, установить не удается. Измазаны кровью и грязью. Документов никаких. Оружия ни у кого не обнаружено.
– Они в сознании? – нетерпеливо спросил генерал. – Говорить хоть один может?
– Пока нет.
– Так. Значит, расстреливали машину. А интересно, почему открыли огонь? – зло спросил он.
– Ну что вам сказать, – протирая очки, вздохнул врач. – Каждому из них не больше тридцати лет. Наколок, о которых вы говорили, нет ни у одного. Шрамов от пулевого ранения тоже ни у кого нет. Что еще?
– Когда можно будет хоть с кем-то поговорить? – спросил майор милиции.
– Через сутки как минимум. И то это только предположение. Здорово им всем досталось. Особенно одному, который с пулей в печени. Сейчас идет операция. Положение очень скверное. Вот я и хотел бы кое-что уточнить. Эти молодые люди на уголовников никак не тянут. Тем более, как я понял, один из них водитель собственной машины, имеет права. Воевал, кстати, парень. Почему же вы так их брали? Со стрельбой и, насколько я понял, на поражение били. Почему?
– Будет разбор полетов, – хмуро пообещал майор. – Многим достанется по первое число.
– Парней за что положили?! – крикнул генерал. – Ведь из машины ни разу не выстрелили! Почему открыли огонь по перевернувшейся машине?! Проведем собственное расследование и… – Не договорив, он выматерился. – На орехи всем достанется. Где Вулич с Вихревым? И это действительно они были в деревне?
– Без сомнения, – ответил майор милиции. – В доме обнаружены отпечатки пальцев Вихрева и Вулича. Найдены парики и…
– А вот их самих вы не нашли. Если упустите, головы вместе с погонами поснимаю!
– Значит, вот где они были, – пробормотал Бескровный. – И пошли на убийство. Как вы себя чувствуете? – наклонившись, спросил он Машу, лежавшую с забинтованной шеей.
– Лучше, – вздохнула та. – Меня бы убил Виталий, если бы Иван не заступился. Виталий и Диму, участкового, убил.