– А вот тут можно и не поверить, – покачал головой Солнцев. – Вспомните водителей «КАМАЗа» из Вологды. Нет никакого сомнения, что те двое были беглецы.
– Может быть, водителю хорошо заплатили, – согласился Бескровный. – Но это снова бабушка надвое сказала. В том районе их нет. Хотя я не удивлюсь, если они все-таки там. Вынужден признать, неплохо наших офицеров готовят. Когда все обернулось против Вулича, он сумел скрыться и ничем себя не обнаружить. А в его характеристике говорится – вспыльчив, несдержан. Однако сказывается армейская школа. К тому же нужно учитывать его состояние. Он в растерянности и…
– В страхе, – договорил за него Солнцев. – Сейчас он соучастник убийцы.
– Он сделал первый шаг, когда бросал в сторону вышки самодельную бомбу. И очень надеялся, что его пристрелят, я в этом уверен. Но сейчас в нем ожили азарт преследуемого и отчаяние одиночки. Он против государства, за которое воевал. Вулича, по его мнению, несправедливо лишили свободы, и он пошел ва-банк. Я уверен, он бежал за смертью. А сейчас его и Вихрева спасает азарт Вулича. Он пришел в себя, сейчас он как на войне. Снова угроза свободе и жизни. Не скрою – я боюсь, что Вулич начнет стрелять. И если по ним будет открыт огонь, лучше, если его убьют сразу. Но где они могут быть, черт бы их побрал? – Бескровный снова подошел к карте.
– Совершено вооруженное ограбление продуктового магазина в Жигалове. Преступников трое. Двое с пистолетами, у одного обрез. По приметам один схож с Вихревым. Ведется розыск, – доложил Солнцев.
– Это не они, – сказал Бескровный. – На преступление они сейчас не пойдут, Вулич не допустит. Участковый увидел их без париков, и Вихреву пришлось убить его. Но тут появляется вопрос – как…
– Милиционера сначала ударили по голове, – перебил его Солнцев. – А потом ножом в горло и под левую лопатку. Били лежачего.
– Значит, участкового ударил по голове Букин. Женщина молчит, потому что боится. Но придется все-таки уговорить ее дать показания. Впрочем, Букин сам не откажется, не знаю почему, но я так думаю. Где же беглецы? – покачал головой Бескровный.
– Значит, вы их не видели? – забирая фотографии у пожилой женщины, повторил вопрос крепкий молодой мужчина в камуфляже.
– Так недавно ко мне заходили и тоже про этих спрашивали. Они же участкового убили и женщину, которая их у себя приютила. Вы уж поймайте этих гадов.
– Поймаем, – кивнул мужчина. У калитки в машине его ждали еще трое.
– Здорово, мужики! – подошел к курившим у ворот фермы рослый мужчина в камуфляже. – Чужих не было?
– Думаешь, ты первый здесь? – усмехнулся полный мужчина. – Считай, через каждые два часа ваши приходят. Если увидели, отдали бы вам связанными.
– Они вооружены, – сообщил камуфляж.
– Да и чхать на ихнее оружие, – хмыкнул полный. – Мы тоже не пустые. На вилы подняли, и все дела. Или косой по ногам. Так что если придут, то хана им. Мы не баба, которой они башку разбили.
– Ты чего? – тихо спросил Борис приподнявшегося Вихрева.
– Это охранник Рушника, – процедил тот.
– Значит, нас твои наниматели шарят, – спокойно проговорил Вулич.
– Точно он. – Виктор лег на спину. – В ментов играют, паскуды! Ну, падлы, доберусь я до вас, гребни! Наизнанку выверну!
– Это тот, про которого ты говорил? Из Шатуры?
– Он, Рушник, точнее, Рушницкий Данила Петрович. Вот с него я и начну. Значит, он своих псов послал на охоту за мной. Лады…
– Слушай, – обратился к нему Вулич, – если все-таки придется стреляться с ментами, не торопись пускать себе пулю в висок или идти в атаку в полный рост на автоматы. Постреляешь вдоволь, и пусть возьмут. Сдашь им этих гнид и все-таки спокойнее себя чувствовать будешь. А иначе они облегченно вздохнут и на радостях выпьют по рюмочке. Им твоя смерть – облегчение. Сейчас они живут в страхе. Ты это понимаешь?
– Козлотня гребаная! – процедил Вихрь. – Значит, что-то было у того козла, мента бывшего, которого я в Шатуре шлепнул. И я знаю, где он портфель оставил, а Рушник все допытывался, куда он ездил, куда заходил. Я не сказал про одну деревушку. Вот, оказывается, в чем дело. Тот, кто заказал бывшего мусора, боится. На кой хрен я ему нужен? Завали Рушника, и все. Я же заказчика не видел ни разу. Хотя нет, видел. Машину его видел. Рушник тогда еще шепнул, что именно он платит бабки.
– Тсс, – остановил его Вулич. Виктор замер.
– Сюда еще три копны, – послышался женский голос. – А туда солому. В этом году с кормами хорошо будет.
– Как бригадир, – спросил мужчина, – не обижает?
– Да ну, – засмеялась женщина, – все нормально.
– Савва Иванович, – раздался мужской голос, – когда этих бандитов поймают? А то женщины боятся. На работу доярок рано везем, так дрожат от страха. И возвращаются поздно. Так что оно и понятно. – К женщине подошел коренастый бородач. – Значит, надо ловить этих гадов. А то ходят все, то милиционеры, то военные, а толку никакого. И чего тут ищут? – Он пожал плечами. – Они, наверное, уже в Крыму отдыхают.
– А почему в Крыму? – удивился мужчина.
– Так все бандюки на курорты ездят. Вон даже на виллах в Италии арестовывают, по телевизору показывали. Ну и эти тоже там. Отсиделись тут, хозяйку с участковым убили и умотали. А здесь людей в страхе держат. Выходит, тут они где-то? Может, на стоге сидят? – усмехнувшись, кивнул он вверх.
– А что, – сказал пожилой, – могут и там сидеть. Ты бы посмотрел, Леха.
– Да я что, на дурака похож? – рассмеялся тот. – Пусть милиция и шарит везде…
– Хватит, – строго перебила его женщина. – Нет здесь никого. Все время люди тут и заметили бы давно. Лучше насчет тракторов давайте поговорим, Василий Ермолаевич.
– А ты, Лидия Степановна, не боишься бандитов? – спросил пожилой.
– А чего бояться? Коли убьют, знать, судьба такая. Да и не думаю я, что они просто так убивать станут. Не маньяки же эти двое. Да ну хватит про них, надоело уже. Вы нам две «Беларуси» обещали.
– Будут тебе трактора.
– Здесь поилки что-то барахлят! – громко крикнула женщина от фермы.
– Вот, блин, жути нагнали на колхозников, – усмехнулся Виктор. – А твой сержант по делу об убийстве мента пойдет. Машка скажет, и эксперты определят, что его сначала по черепушке съездили, а потом добили. Так что зря ты не дал ее…
– Давай не будем об этом, – тихо отозвался Борис и посмотрел на часы. – Сейчас коров пригонят. А где Рушницкий живет?
– Ну у тебя и память, – удивился Виктор. – Я-то его фамилию не сразу запомнил.
– Где он живет? В Шатуре или вы там встречались?
– Под Шатурой. Он туда на дачу приезжает. Дачка шикарная.
– А работает где?
– Зубник. Вставляет. Вот его и надо навестить. Он все мне расскажет. И почему его шестерки меня под видом ментов шарят, и кто заказчик. Кстати, мне так и не заплатили. Я как раз ехал за бабками, когда этот козел на «Оке» попал под мою «десятку». А я принял на грудь, поэтому и получил срок. Узнал, что завели дело о жмурике. Решил бежать, но как, не знал. А тут ты. Сначала я не поверил, но потом, когда ты более-менее объяснил, подумал – а вдруг стрельнет? И стрельнуло. Скажу честно, я думал, сдернем и расстанемся сразу. Но вышло по-другому, я вдруг понял, что без тебя мне хана. Я не из тех, кто привык под кем-то ходить. А тогда сообразил, что будет лучше, если останусь с тобой. И пока нам везет. Благодаря тебе мы еще живы и на воле. Теперь мне надо разобраться с этими заказчиками. Если бы не дочь, я бы просто попытался уйти за границу. Но мне надо кончить этих сук. Они будут шантажировать меня Ольгой. Знаешь, когда она родилась, я был в ярости, потому что хотел сына. Помню, даже визжал, что Ольга не от меня. А как-то остался с ней один. Ольге было около годика. И она заболела, температура поднялась, плачет. Я был в панике. Она такая маленькая, беззащитная. Так я и стал любящим папой. Знаешь, дороже человека, чем дочь, у меня не было, нет и не будет. Я и сейчас поэтому рвусь к этим сукам. Они захватят ее. Доказывать им, что я ничего никому не скажу, бесполезно. Они в любом случае ее убьют.