В голове мелькнула мысль: «Сейчас этот кандидат в мэры выскочит за мной в коридор, поднимет крик, и тогда мне отсюда ни за что не вырваться». Следовало как-то задержать его в кабинете. В двери я заметил торчащий из замка ключ, остановился и, кожей ощутив приближение пылающего гневом Ястребова, резко развернулся и, шагнув навстречу противнику, показал ему «ягуара» — поднял вверх руки с растопыренными, будто когти хищника, пальцами, открыл во всю ширь рот и вытаращил глаза. При этом я издал звук, похожий одновременно на шипение змеи и утробное рычание зверя. Не ожидавший от меня такой эскапады, Ястребов, несмотря на свою комплекцию, довольно проворно отскочил от меня и в точности повторил все мои действия, тоже вытаращив глаза, открыв рот и выставив перед собой руки, только в отличие от меня не пугая, а пугаясь.
— Спокойно, дядя! — хриплым голосом проговорил я, сверкая глазами и скаля зубы, будто и в самом деле собирался укусить. — Еще один шаг — и я тебя порву!
Ястребов на несколько мгновений впал в ступор, а я, воспользовавшись заминкой, выдернул из замка ключ, выскочил за дверь и, вставив ключ с обратной стороны в замочную скважину, повернул его.
В коридоре было пусто, и я быстро двинулся по нему к лестнице. Секунду спустя за моей спиной раздался грохот в дверь и приглушенный дверным полотном из ДВП голос Ястребова:
— Задержите его! Немедленно задержите его! И вызовите полицию! Быстрее! Быстрее! Держите этого гада! Немедленно, немедленно!.. — истерил он, не скупясь произнося в мой адрес угрозы и ругательства. А затем стал бухать в дверь ногой.
«Пожалуй, так долго дверь не выдержит», — подумал я, однако грохот и крики стояли на весь этаж и из дверей начали выскакивать люди. В коридоре стало как-то многолюдно и шумно. Все смотрели в тот конец коридора, где грохотала дверь, некоторые даже двинулись туда, и теперь я, шедший против движения, невольно привлекал к себе взоры. Я замедлил шаг, повернулся и пошел потихонечку спиной вперед, будто сторонний человек, как и все недоумевающий по поводу поднявшегося шума.
— …Да выпустите же меня отсюда! — проревел Ястребов, и кто-то, находившийся поблизости в коридоре от его кабинета, наконец додумался повернуть в замке ключ. Дверь с грохотом распахнулась во всю ширь, ударившись о стенку, и из кабинета вылетел разъяренный кандидат в мэры. — Вот он!.. — проорал Ястребов и выставил в мою сторону руку…
Те стали оглядываться на меня, я тоже начал озираться, словно в поисках неизвестного, и быстрее зашагал задом наперед. На кого-то натолкнулся. Это был один из троицы, находившейся в кабинете Ястребова, когда я туда вошел, — мужик с брюшком, с приплюснутой физиономией и обширной лысиной. У соседней двери стоял длинный худой и с усами из той же троицы, а рядом крепкий мужик с соломенными волосами и квадратным подбородком. Пузатый попытался схватить меня, но я вырвался и двинулся дальше. Пузатый с крепышом шагнули ко мне навстречу, догадавшись, что я именно тот, на кого указал кандидат в мэры…
— Хватайте! Хватайте! И вызывайте полицию!!! Женя! Федя…
В конце коридора стояли два амбала одинаковой комплекции, в одинаковых черных брюках и голубых рубашках, но с разными физиономиями и цветом волос. Один брюнет с перебитым носом и небольшим шрамом чуть ниже глаза, другой — блондин с мощным подбородком, глубоко посаженными глазами… Ясно — секьюрити, видимо, из тех, кто охраняет особо важных лиц партии на каких-либо важных встречах, где им приходится защищать своих подопечных от возможной агрессивно настроенной толпы. Таким «ягуара» не покажешь, номер не пройдет. Дьявол, а я так хотел уйти тихо, мирно, без скандала. Не было времени даже для того, чтобы подумать по поводу возникшей у меня проблемы — я только успел перекинуть сумку через плечо, чтобы было удобнее драться, и ринулся вперед.
Оба секьюрити стояли рядом, загородив весь коридор. За ними мелькало лицо конопатой секретарши. Мужики считали, что я для них легкая добыча, стояли, насмешливо взирая на меня. Что ж, тем лучше, пусть до поры до времени думают, что я не подготовленный к дракам человек. Секьюрити, по-видимому, не рассчитывали со мной драться, они надеялись меня просто схватить, скрутить и представить пред ясные очи кандидата в мэры, который, не прекращая кричать, уже догонял меня.
Я побежал на стоящего слева блондина, и тот, чуть согнувшись, принял устойчивое положение и выставил перед собой руки. Он ждал, что я сейчас врежусь в него, однако в последний момент я затормозил, причем резко, и пробил правой в солнечное сплетение, вложив в удар всю имеющуюся у меня силу. У секьюрити враз пропало дыхание и возникло неодолимое желание, схватившись руками за живот, согнуться, что он и сделал. Предвидя подобную реакцию со стороны секьюрити, я резко подался вверх, моя макушка встретила на противоходе лицо блондина, смяв его рельефный нос, преодолела силу сопротивления, заставив голову секьюрити двигаться в обратном направлении… Потеряв от удара в нос ориентацию и утратив равновесие, опрокинулся на спину как сбитая кегля. Здорово я боднул этого громилу.
Второй секьюрити, брюнет, надо отдать ему должное, быстро сообразил, что просто так схватить меня не удастся и следует пускать в ход кулаки, резко с разворота левой выбросил кулак вперед, целясь мне в левую скулу. Я знал, что именно такой удар и последует, поэтому и напал первым на блондина, чтобы второму секьюрити пришлось бить с неудобной позиции и левой рукой, а потому отклонился резко назад — кулак просвистел мимо моего носа и с треском врезался в стену коридора. На счастье брюнета, стена была не капитальной, а из гипсокартона, иначе запросто сломал бы руку. А так его кулак проломил перегородку, но все равно секьюрити взвыл. Он еще не успел выдернуть руку из перегородки, как я со всего размаха врезал ему кулаком в скулу. Он шагнул вправо, зацепился за лежавшего на полу блондина, его повело вперед, он ударился правым плечом в стену и только тут сумел высвободить из дыры кулак.
Сейчас был не тот случай, чтобы драться с двумя секьюрити до победного конца, им могли на помощь прийти. Благо дело в коридоре толпа собралась приличная, а она бывает охочая до драки, когда есть возможность всем скопом побить одного, потому бежать отсюда надо, пока действительно не повязали и полицию не вызвали да кандидат в мэры не догнал. Он, кстати, был уже рядом, с растопыренными руками, налитыми кровью глазами и от ярости ни черта не соображал. Другие-то в коридоре смекнули, что, пока победа на моей стороне, в драку лучше не ввязываться. Они стояли, молча взирая на происходящее. Но не буду же я при всех, возможно, будущему мэру морду бить. В самом деле, потом посадят на годы долгие… Ястребов, нагнавший меня, попытался схватить, но я присел, крутанулся волчком и рванул дальше по коридору к двери. Руки Ястребова, не встретив преграды, обхватили воздух и сомкнулись с хлопком, ударившись друг о друга.
Мне оставалась какая-то пара метров до межэтажных дверей, выходивших на лестницу, когда блондин, преодолевший боль, восстановив дыхание после удара под дых, сумел, лежа на полу, ухватить меня за ногу. Моя лодыжка попала будто в стальной капкан. Можно представить, что в этом случае происходит. Я, как подрубленная шашкой лошадь, на всем скаку полетел грудью вперед. Поскольку нога была зажата в цепких пальцах блондина, у меня не было даже возможности сгруппироваться, я со всего маха растянулся на линолеуме, успев, правда, подстраховаться, разведя руки в стороны и хлопнув ими по полу. Удар я смягчил… Но тут Ястребов споткнулся о мою ногу в захвате руки блондина и упал на меня сверху. В нем было килограммов сто двадцать, не меньше. Счастье, что это «живой» вес. Была бы штанга, точно убила бы. Отчаянно ругаясь, кандидат в мэры попытался обхватить меня и прижать с силой к себе. Что я ему, баба, чтобы меня лапать? Тем более когда я на полу, да еще снизу! Я разорвал захват, затем лягнул приподнявшегося блондина каблуком в глаз, заставив его отпустить мою ногу, сбросил шевелящегося на мне и отчаянно ругавшегося кандидата в мэры, вскочил, рванул вперед, но тут меня нагнал очухавшийся второй секьюрити — брюнет с мощным подбородком и шрамом под глазом — и попал-таки мне сбоку чуть ниже виска. Поздравляю тебя, Игорек, давно у тебя на физиономии фингалов не было. Я уже был напротив межэтажных дверей и собирался повернуть на лестницу, когда меня настиг этот удар, а потому боком вылетел из коридора, успев заметить мелькнувшее испуганное лицо конопатой секретарши (эх, как я позорно перед ней сейчас выгляжу) и кубарем покатился по лестнице. Вот так вот иной раз спускают по лестнице разгневанные мужья любовников своих жен, которых застают в постели дражайшей половины.