— Вы могли бы узнать его при встрече?
— Не уверен… Но если это очень нужно, я бы постарался.
— Хорошо. Завтра будьте добры подъехать по этому адресу. Надо будет составить фоторобот. И вот еще что мне нужно… Найдите домашний адрес вашей пациентки.
Выйдя за ворота клиники, Гуров посмотрел на часы. Было уже около десяти. По заметно опустевшей улице усилившийся ветерок гонял подхваченные с асфальта мелкие соринки, катал по тротуару окурки, брошенные неряхами мимо мусорных урн. Резко взяв с места, Гуров помчался в сторону Балашихи. Свернув с одной из улиц во двор, образованный тремя девятиэтажками, он проехал вдоль домов и, найдя нужный номер, остановился рядом с крайним подъездом. Даже из машины в отблесках фонарей было видно, что у двери не обычный кодовый замок, который открыть проблем бы не составило, а домофон с ячейкой для кодового ключа.
Подойдя к двери, после недолгого раздумья Гуров поднес к ячейке кодовый ключ от своего подъезда. Но ушлая электроника на эту хитрость не клюнула. Оставалось одно — или же звонить по домофону Ритке-Пропеллеру (настоящая фамилия которой была почти гоголевской — Башмачникова), или ждать, что кто-то вдруг будет выходить из подъезда. Но оба эти варианта решительно никуда не годились, и поэтому Гуров поступил иначе. Он наугад набрал номер одной из квартир. Вскоре в динамике раздался щелчок и сонный женский голос встревоженно спросил:
— Кто, кто там?!
— А-а… Эо я ифол омой… Я фпать атчу… Фпать, фпать… Атой, ышишь? Э! Фпать атчу!.. — заговорил Лев, изображая мертвецки пьяного.
— Ты, алкаш, а ну пошел вон! — сердито заговорила женщина. — Катись отсюда, а то сейчас милицию вызову!
В динамике снова раздался щелчок. «Сорвалось… — мысленно отметил Гуров. — Ладно, попробуем еще раз». Но и вторая попытка оказалась неудачной. Подошедшая к домофону старушка начала охать и причитать, призывая на голову «фулюгана» все мыслимые и немыслимые кары, как земного, так и небесного характера. И лишь с третьей попытки дверь все же открыли. Усталый женский голос констатировал:
— Притащился-таки? Ладно уж, заваливай…
Подойдя к лифту, Лев нажал на кнопку вызова и тут увидел надпись, сделанную мелом на соседнем простенке: «Лифт не работает». Судя по номеру, квартира Башмачниковой находилась на шестом или даже седьмом этаже. Легко взбегая по ступенькам, на лестничной площадке между третьим и четвертым этажами Гуров увидел троих парней, распивающих пиво. Выпивохи сидели на ступеньке лестничного пролета, перекрывая дорогу наверх. У их ног лежала расстеленная газета, на которой неряшливо валялись обрывки шкурки и кости вяленой рыбы. В воздухе витало кисловатое облако пивных паров, к которому примешивался едковатый запашок, видимо, исходивший от мутной лужи, судя по всему, образованной «крутой» компашкой.
— Пройти позвольте-ка… — стараясь говорить хотя бы относительно нейтральным тоном, Гуров подошел к ним вплотную.
Но потребители пива даже не шевельнулись, словно сказанное их не касалось ни в малейшей степени.
— Ребята, вы случайно не члены общества глухих? По-моему я достаточно ясно сказал, что мне нужно пройти.
— Слушай, мужик, ты че там базлаешь не по делу? — дав подержать бутылку своему соседу, средний из выпивох, судя по всему, главарь компании, поднялся на ноги. — Ща сам будешь членом общества слепых. Понял?
Его испещренная татуировками рука бесцеремонно вцепилась в лацкан пиджака Гурова, другая демонстративно сжалась в крупный, угловатый, костлявый кулак. Но в то же мгновение главарь запоздало пожалел о том, что вовремя не выполнил просьбу незнакомца. Все передряги минувшего дня разом вскипятили обычно сдержанную натуру Льва. До хруста сжав правой рукой левое запястье наглеца, другой рукой он коротко, отрывисто ударил его в солнечное сплетение. Тот, по-лягушачьи выпучив глаза и хватая ртом воздух, начал оседать, но в следующее же мгновение, как выброшенный из катапульты, стремглав полетел в дальний угол, где, проехав головой по стенке, плюхнулся в нечистотную лужу.
Ошарашенные столь неожиданным поворотом событий, двое других вскочили и, побросав бутылки, поспешили отскочить несколькими ступеньками выше.
— Это… Мы тут ни при чем!.. — захлебываясь, торопливо заговорил бритоголовый тип в грязном джинсовом костюме. — Проходите… пожалуйста…
— Вы извините нас… Просто у Коляна сегодня плохое настроение, вот он и попер на вас. А так… — начал объясняться долговязый тип с толстыми, щетинистыми усами.
— Я вас уже понял, — чуть остыв, оборвал его Гуров. — Лишние объяснения ни к чему. В общем, так: берите своего Коляна и убирайтесь с ним куда подальше. А если хоть раз до меня дойдет, что вы в этой округе кого-то обидели, я вам всем троим испорчу настроение на всю оставшуюся жизнь. Марш! — жестко скомандовал он.
Подхватив все еще не пришедшего в себя собутыльника, выпивохи торопливо повели его вниз по лестнице, оставляя на ступеньках мокрые следы.
Гуров поднялся на шестой этаж и сразу же увидел нужную ему дверь. Выглядела она куда более изношенной, нежели соседние. Лев поднял руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но тут увидел, что дверь если и закрыта, то не очень плотно. Он осторожно ее толкнул, и она легко, без натуги распахнулась, открыв ему весьма неординарную картину: на полу ногами к выходу лежала женщина в халате и тапочках, неестественно запрокинув голову и разбросав руки. Охваченный неприятными предчувствиями, Гуров пощупал пульс на сонной артерии, но не обнаружил даже его признаков. Женщина была мертва. Однако ее шея была теплой, словно хозяйка квартиры с жизнью рассталась только сейчас.
Кто же ее убил? И как именно? Эти вопросы шквалом пронеслись в голове сыщика. Может быть, к этому причастны выпивохи? Вряд ли. Интуиция подсказывала, что ее убили именно в тот момент, когда он выяснял отношения с «трио» поглотителей пива. Гуров снова склонился над женщиной и осторожно повернул ее голову. При этом у него появилось ощущение, что где-то в глубине шеи при этом раздается очень тихий скрежещущий хруст, а сама голова поворачивается так, словно с телом ее почти ничто не связывает. Это говорило об одном: у женщины были сломаны шейные позвонки. И вряд ли это могло произойти, если бы она просто упала в прихожей. Стало ясно, что шея сломана преднамеренно и к тому же очень профессионально.
Лев набрал номер Орлова. Несмотря на достаточно позднее время, тот все еще не спал. Быстро изложив ему итоги своих поисков, Гуров попросил направить к нему опергруппу.
— Что думаешь делать сейчас? — По голосу Петра чувствовалось, что он мучительно хочет спать.
Это же самое испытывал и Гуров, причем в значительно большей степени.
— Убийца в доме, — уверенно сказал он. — Лифт здесь не работает, и если он не скрылся в одной из квартир, то, вероятно, скрывается где-то неподалеку. Может даже, выбрался на крышу.
— Все понятно… — констатировал Орлов уже без тени сонливости в голосе. — Запрещаю любую самодеятельность до прибытия опергруппы и ОМОНа. Понял?