Когда Гуров вошел в свой кабинет, он застал Станислава за разговором по телефону. Судя по тональности беседы, она протекала довольно напряженно.
— …А почему это вы считаете, что я превышаю свои полномочия? — с сарказмом в голосе выяснял Крячко. — Все в рамках гражданского и процессуального права. Погибший ранее работал у вас, и поэтому мы имеем право запросить о нем всю необходимую информацию. Не хотите добром — через час возьмем санкцию на обыск и всю вашу шарашку на уши поставим. Вас это больше устроит? Вот это другое дело. Значит, я к вам сейчас же выезжаю, через полчаса — минут сорок буду у вас.
— С кем это ты так сурово? — Гуров сел за свой стол.
— Так, все по порядку. — Станислав широко оперся о стол и резко выдохнул, как перед прыжком в холодную воду. — Созвонился с Кульковым, он поскандалил, но сбросил семейное фото. Если это не фотомонтаж, то я не знаю, что и думать: пацан — копия Вити из Черенкова. Второе. Пару часов назад на пересечении МКАД и Каширки перевернулась и загорелась «Ауди». За ее рулем был некий Вилюев Геннадий Александрович. Из-за травм и обширных ожогов он скончался. Тем не менее благодаря этому ДТП мы получаем не зацепочку, а зацепищу. Вот, взгляни на фото. Это его права. Узнал?
— Так это же наш псевдо-Дергачев! — изумился Гуров. — Однако мир тесен. А ты уверен, что это не подстава?
— Дроздову уже звонил, попросил снять отпечатки пальцев и сверить с теми, что у нас уже есть. Заодно позвонил специалистам МЧС. Попросил выяснить — была ли авария случайностью или ее умело организовали. Сохранился мобильный телефон. Он не стоял на пин-коде, поэтому удалось кое-что получить и из него. Кстати, блокнот телефона девственно чист, сохранились лишь два номера в оперативке. Один входящий, другой исходящий. По исходящему дозвониться не удалось — автоответчик бубнит, что абонент вне зоны действия сети. А вот по второму откликнулся знаешь кто? Охранное агентство «Майти найф». Я попросил их прокомментировать факт звонка гражданину Вилюеву, якобы находящемуся в больнице. Они тут же объявили, что он их бывший сотрудник, уже около полугода не работает, что назанимал у всех денег и не отдает, вот ему про долг и напоминали. Всполошились, конечно, здорово. Я сказал, что хотел бы пообщаться с сотрудниками агентства, чтобы выяснить некоторые подробности его деятельности. Они заартачились, вот мне и пришлось слегка поднажать.
— То есть ты сейчас едешь к ним?
— А что? Надо ковать железо, пока горячо. Они переполошились, запаниковали, так что сейчас их прощупать будет куда проще, чем позже, когда они опомнятся и начнут играть в кошки-мышки. Да, вот еще что! Сразу-то все и не упомнишь… Вот техпаспорт «Ауди» Вилюева, там указано место жительства. По-моему, Подольск. Точно, Подольск. Тоже надо бы наведаться.
— Я только что оттуда.
— Ничего себе! Занесло ж тебя! — поразился Крячко. — И что же ты там обнаружил?
— Родителей мальчика Вити, — буднично, как о чем-то малозначащем, сообщил Гуров.
— Вот это ты копанул! — Стас вскинул сжатые кулаки с воздетыми большими пальцами рук. — Ну-ка, ну-ка, что там выяснилось?
— Если в двух словах, то в Подольске проживает семья Лещевых, Павла Сергеевича и Любови Дмитриевны, у которых действительно есть сын Виктор двенадцати лет…
…Это и впрямь была настоящая удача. Прибыв в Подольск, Гуров, можно сказать, с ходу сумел найти то, что еще вчера найти казалось невозможным. Заехав в городскую администрацию, в отделе, ведающем здравоохранением, он выяснил, что Любовь Дмитриевна, фамилия которой Лещева, работает в городской поликлинике. Но в регистратуре поликлиники, куда Гуров отправился из администрации, ему сообщили, что доктор Лещева сейчас в отпуске и, вполне вероятно, могла куда-то уехать. Взяв ее домашний адрес, Лев помчался по улицам города, словно это могло что-то изменить, если бы нужный ему человек и впрямь перед этим куда-то уехал.
Минут через двадцать в другом конце Подольска он остановился у новой девятиэтажки, которую чья-то заботливая рука уже успела обсадить березками и рябинами. Семья Лещевых жила на седьмом этаже. Несмотря на то что дом был «с иголочки», лифт почему-то упорно бастовал и на нажатие кнопки вызова совершенно не реагировал. Хотя было слышно, что он где-то курсирует между этажами. Догадавшись, что лифт могли оккупировать ребятишки для того, чтобы на нем просто покататься, Гуров решил подниматься пешком, что, в общем-то, для него было делом привычным — в его доме такое тоже случалось.
Дверь ему открыла невысокая женщина с простым, приятным лицом, в домашнем халате и тапочках. В ее пышных, густых волосах кое-где серебром поблескивали ниточки седины.
— Вам кого? — с мягкой доброжелательностью в голосе поинтересовалась она.
— Это квартира Лещевых? Здравствуйте. — Лев достал служебное удостоверение. — Я полковник Гуров, уголовный розыск.
— Что-то случилось с Витей? — Отпрянув, женщина прижала руки к груди, ее глаза испуганно расширились. — Я знала, я знала, что с ним что-то может произойти… Господи, где он, что с ним?
— Вот это мы сейчас и выясняем. — Гуров достал фото мальчика. — Скажите, это он, ваш сын Витя?
— Да, конечно… — Любовь Дмитриевна растерянно взяла снимок. — Это он. Уж своего-то сына я всегда узнаю. Но вы мне хоть скажите, что произошло-то?
— Честно говоря, я и сам пока не могу этого понять. Вы, пожалуйста, не пугайтесь, — Гуров старался придать своему голосу спокойную уверенность, — пока что, я в этом уверен, с вашим Витей ничего серьезного не произошло. Скажите, он где находился последние неделю-две? И, кстати, может быть, я все-таки войду?
— Да, да, проходите, пожалуйста. Он был в детском пансионате, его туда оформили за счет кинокомпании.
Гуров прошел в залу и сел в кресло у стола.
— Произошла очень запутанная история. Несколько дней назад он скрылся из пансионата, и в данный момент мы его разыскиваем. Вот и вас пришлось искать. Но, должен вам сказать, что в пансионате он почему-то находился не под своим именем, а как ребенок других родителей.
— Что вы говорите? — На лице женщины отразилось крайнее удивление. — Боже мой! Я с самого начала чувствовала, что тут что-то нечисто… Но Паша… это мой муж, настоял.
— На чем?
— На том, чтобы наш сын участвовал в съемках фильма.
— Та-а-а-к… — Лев вдруг начал понимать хитрую подоплеку происшедшего. — Ну-ка, расскажите мне все как есть по порядку.
Мгновенно осунувшаяся и как будто на несколько лет постаревшая Любовь Дмитриевна рассказала странную, в чем-то даже фантасмагоричную историю, которая произошла около месяца назад. Как-то раз их сын, дело было еще в начале мая, пришел домой из школы и рассказал, что к ним приезжали киношники и делали пробные съемки. Им требовался мальчик его возраста на главную роль в фильме из жизни индейцев. И вроде бы он оказался в числе тех, кого отобрали для кинопроб. Родители отнеслись к этому спокойно, поскольку почему-то были уверены в том, что их Витек (как по-домашнему звали сына) вряд ли сможет на что-то претендовать.