– Не знаю, – тяжело вздохнул Олег. – Я сам об этом постоянно думаю и ничего понять не могу.
– Распишись. – Следователь протянул ему казенный бланк. – Подписка о невыезде. Все-таки тебя будут судить, потому как пусть и не ты совершил аварию, но ты был пьян.
– Он сказал, – сердито говорила Александра, – что приезжали парни из Мичуринска по поводу какой-то девушки. Чего мне врать-то? – Она пожала плечами. – Юрка именно так и сказал. И соседу он, кажется, то же самое говорил.
– Не из-за девки, – вмешался сидевший у окна Роман. – Что-то насчет аварии. Вон Хлебанов слышал, как они на Юрку наезжали. Мол, не говори, что ты чего-то видел. Ну, в таком роде.
– Где живет этот сосед? – спросил его плотный мужчина в джинсах.
– Я знаю, – кивнул стоявший у двери старший лейтенант милиции. – Хлебанов дважды судим. Недавно вышел. Так вроде безобидный, но все равно нет-нет, а навещаю.
– Распишитесь. – Штатский подвинул исписанный лист Александре.
– А вы, если можно, – взглянул он на Романа, – пройдемте к этому Хлебанову. Напомните ему, ну, не так чтобы слово в слово, а…
– Понял, – кивнул Роман, поднимаясь.
– Тебе-то чего надо? – рассердилась Александра. – Им нужно, пусть и узнают. Вечно ты не в свои сани садишься.
– Заткнись! – огрызнулся Роман.
– А ты мне рот не затыкай! – вспылила Александра. – Живешь на моем, а мне же и…
– Перестаньте, – строго сказал милиционер. – Это ваши семейные дела. Не нужно их на люди выносить.
– Ты участковый, – Александра повернулась к нему, – и должен знать, кто и как живет. А то он придет домой выпивши и подвесит мне…
– Стоило бы, – буркнул Роман, – а то совсем…
– Видите! – торжествующе проговорила она. – Я прошу вас…
– Да прекратите вы! – не выдержал оперативник. – Ну и баба у тебя, – неожиданно сочувственно сказал он Роману.
– Да что же это делается! – подбоченясь, вызывающе громко заговорила Александра. – Милиционер, и тот…
– Да хватит тебе, Александра Андреевна! – повысил голос участковый. – Что ты на мужа наезжаешь? Ну давай я его сейчас заберу. И что? Легче, что ли, станет? Таким мужем, как твой, гордиться надо. Ведь на все руки мастер. Ты вон ездила в Крым, а он один все по хозяйству делал. И дочь навещал. Стыдно, Александра.
– Пойдемте, – шагнул в открытую дверь Роман.
– Вы ему прикажите, – обратилась к участковому Александра, – чтоб он не касался меня даже пальцем! А то я прямо сейчас заявление напишу.
– Да когда я тебя трогал-то? – не сдержался Роман. – За все время слова плохого не сказал. Ну, иногда доведешь, так пошлю на хрен, и все. А ты… – Он махнул рукой и вышел.
С осуждением посмотрев на Александру, оперативник вышел следом.
– Зачем ты так? – тихо спросил участковый. – Наверное, чувствуешь, что рыльце в пуху? – прошептал он.
– Что? – на всякий случай тоже понизив голос, все еще сердито спросила она.
– Видел я, как ты с каким-то мужиком в иномарке миловалась, – перебил ее старший лейтенант. – Да, – увидев ее испуганно-растерянный взгляд, кивнул он. – Я со своими на рыбалку ходил. Посадками шли, и увидел. Дело, конечно, не мое, – он взглянул на дверь, – но, как мужик, я бы тебе подол задрал и крапивой.
Махнув рукой, вышел. Ахнув, Александра обессиленно опустилась на стул.
– Вот это да! – весело удивился грузный мужчина в спортивном костюме. – Так, значит, это ваши парни его под откос пустили? Надо сказать, вы сделали мою работу, – засмеялся он. – Так что можете на меня рассчитывать. А что там?
– Все то же, – сказал Хаджи. – Твоя подопечная рот не по делу раскрывает. Уж больно честная, – усмехнулся он. – Ты ей закрой ротик, а то мы это сделаем.
– Вот это да, – повторил грузный. – И Любка по этому же делу проходит. А говорят – совпадений не бывает. – Тряхнув головой, взял бутылку армянского коньяка и налил три рюмки. – Давайте тяпнем по чуть-чуть. Только, может, вы мне все-таки поясните, что у вас за канитель? Неужели какого-то водилу подставить не могли? Ведь свидетели должны говорить то, что вы скажете, а получается…
– Их никто за язык не тянул, – недовольно прервал его Вячеслав. – Видел и молчи. А то в них вдруг честность пробудилась. Раньше дремало это самое чувство, а теперь вдруг проснулось. Орлова даже в милицию написала. Прочитала в газете об аварии и решила установить истину, стерва.
– С ней нет проблем, – усмехнулся грузный. – Тем более что за молоковоза за мной должок. Вы тогда в самое яблочко попали. Собственно, мне это и на хрен бы не упало. И вдруг узнаю, что он в больничке. Как этим не воспользоваться? – Он с улыбкой посмотрел на Хаджи. – Благодарю, парни.
– Ты Орловой рот заткни, – посоветовал Вячик, – а то потом обижаться будешь. И еще… тут кое-кого из твоих поломают трохи. Ты не вмешивай остальных. Пусть ребята Кривого свое получат.
– Это ты насчет Хари? – засмеялся грузный. – Отметелили его прилично. Правильно сделали. Он в последнее время весь из себя. Пальцы веером и зубками поскрипывать начал. Так что с этим нет проблем. А Любке сегодня все объясню, и она не вякнет. Давайте! – приподнял он рюмку.
Вячик и Хаджи взяли по рюмке.
Увидев, что дверь открылась и в палату входит мужчина в наброшенном на плечи белом халате, Юрий, порывисто приподнявшись, коснулся спиной стены и схватил стоявший на тумбочке графин с водой.
– Извини, – остановившись, нерешительно проговорил вошедший, – ты Устинов?
– Не-а, – покачал забинтованной головой Юрий. – Он домой уехал. А что нужно-то?
– Скажи, что Свиридов заходил. Он мне помог крепко. Вот. – Вытащив из кармана рубашки листок, положил его на тумбочку. – Адрес мой. Пусть…
– Я Устинов, – улыбнулся Юрий. – Просто подумал, что ко мне пожаловали те, кто молоковоз под откос спустил. Колеса «духи» продырявили, я и улетел. Как еще живой остался! Но медики говорят, теперь все нормально. Еще несколько дней, и до дома, до хаты. Приеду, – улыбнулся он, – щей нажрусь. Все эти диеты и добавки разные для похудания и не потребуются, если в родную больницу попал. Жрать почти постоянно хочется. Хорошо еще, из деревни нет-нет да и заглянет кто-нибудь, поесть принесут. Денег-то сейчас, считай, ни у кого нет. Все на подсосе. Ты вроде как домой собрался? А с милицией как?
– Под подписку о невыезде отпустили, – ответил Олег. – Так бы и дело закрыли. Но понимаешь, – тяжело вздохнул он, – алкоголь в крови обнаружили. Да и запах – слабый, но был. А ведь не пил я.
– Я и гибэдэдэшнику то же самое говорил. Ты ведь с женой и ребенком ехал. Баба хрен выпить дала бы. Может, тебе эти крутые, с джипа впрыснули? Они же первыми к тебе подошли.
– Да ну. Они, наверное, сразу уехали. Сволота! Сюда приходили. Пугали, гады.