— Гад! — Валентина открыла дверь. Уже на площадке повернулась и покачала головой. — Я думала, ты лучше, Сорокин. А ты... — Не договорив, махнула рукой и стала быстро подниматься наверх. Подошла к своей квартире.
Приоткрыв дверь, поняла, что она закрыта на цепочку. Она нажала кнопку звонка.
— Кто? — спросил сонный женский голос.
— Мама, — негромко проговорила Валя. — Это я.
— Дочка! — воскликнула мать и открыла дверь. Валя обняла мать. — Господи, дочка, — прижавшись к ней, заплакала мать, — да что ж такое в мире делается?
— Мама, — вздохнула Валя, — все хорошо. Мы сейчас должны уехать. Я быстро оденусь. — Отпустив мать, вошла в комнату. — Сейчас, мама, я быстро. Ты свои вещи, самые необходимые, возьми — и поедем.
— Куда, дочка? — торопливо одеваясь, спросила мать.
— Не знаю. К тебе в деревню тоже пока нельзя. Впрочем, сейчас один человек приедет. Мы с ним поговорим. Он скажет, как лучше.
— Кто ж это такой?
— Милиционер. Я ему всю правду расскажу, вот и пусть решает, как быть.
И тут под окнами грохнули выстрелы. Кто-то громко закричал. Послышался шум автомобильного мотора. И вновь ударили выстрелы. Ахнув, мать начала креститься. В дверь громко застучали.
— Валя! — услышала она голос Лены. — Быстрее! Жорку ранили! Быстрее!
Валентина открыла дверь. Увидела испуганное, бледное лицо Елены.
— Ты ушла, — торопливо заговорила Лена, — и вдруг две машины. Выскочили какие-то парни и начали стрелять. Жорка толкнул меня к подъезду и тоже стрелять стал. Пойдем скорее, у вас черный ход есть! Жорка сказал, чтобы мы через него уходили. — Под окнами на какое-то мгновение все стихло, и вдруг коротко простучал автомат.
— Мама! — воскликнула Валя. — Быстрее. — Мать, побледнев, медленно начала падать. — Мама! — бросаясь к ней, отчаянно закричала Валентина. Услышав испуганный голос Лены, схватила стоявшую у полки с обувью швабру, замахнулась.
— Это Жорка, — вскинув руки, крикнула Лена.
— Там милиция, — входя, негромко проговорил парень, Шумно выдохнул и упал. Лена обхватила его и крикнула:
— Помоги!
Валя бросилась к ней. Вдвоем они осторожно положили Георгия на пол. На груди камуфлированной куртки Валя увидела небольшую дырочку, вокруг которой быстро расползалось темное пятно.
— Он ранен. — Лена начала быстро расстегивать пуговицы.
— Дверь закройте, — простонал он. — И никому не открывайте. — Валя захлопнула дверь.
— Валюша, — тихо простонала мать.
— Я здесь, мама. — Валя подбежала к матери.
— Что же это такое, доченька?
— Все будет хорошо, не волнуйся. Все будет хорошо, — повторила Валентина.
* * *
Застонав, Себостьянов открыл глаза.
— Как дела, приятель? — наклонился над ним рослый омоновец.
— Успели, — прошептал Василий.
— Конечно. Троих взяли, двоих положили. Правда, ушли двое или трое. Но вы с теми, кого взяли, разбирайтесь. Правда, им наши по горячке немного фейсы попортили, но живы будут, — подмигнул он Себостьянову. — Ты-то как подста-вился?
— К знакомой ехал, — неожиданно для себя соврал Василий. — Услышал выстрелы — и влез. Вот и поймал пулю. — Поморщившись, коснулся живота. — Хорошо, не ел ничего, — слабо улыбнулся он.
— Вылечат тебя медики, — сказал омоновец. — Мы с тобой еще повоюем.
Только вот как ты в прокуратуре вдруг оказался? Ведь скука там смертная.
Бумажонки разные. Протоколы. От ручки мозоль на пальце натрешь. Ты же классный опер, на кой тебе эта прокуратура сдалась?
— Дядя по просьбе матери устроил, — поморщился Василий. — Я же заочно в юридическом учусь. Вот и набираюсь опыта.
— Там ведь скучно, — пожал широкими плечами омоновец. — Меня лично ни за какие бабки в кабинеты не загонишь. — Он хотел сказать еще что-то, но подошедшая женщина-врач сердито выгнала его из машины «скорой помощи».
— Доктор, — попросил Василий, — на два слова.
— Все, — отрезала она. — Потом займетесь своими делами. Сейчас я ваш начальник. Поехали, — бросила она и начала устанавливать капельницу.
— Женщину могут убить, — сказал Себостьянов.
— Пусть остановит, — сказала врач санитару. «Скорая» остановилась. Врач открыла задние дверцы.
— Что с ним? — подбежав, взволнованно спросил омоновец.
— У вас три минуты. — Врач постучала по наручным часам.
— Какого надо? — недовольно спросил Хват. Ему никто не ответил, а в дверь снова постучали. Выматерившись, он подошел и отодвинул засов. Толкнув дверь, зло бросил:
— Чего барабаните...
Сильный удар в подбородок сбил его на пол. В падении Хват сумел упасть на правый бок, поджать ноги и, оттолкнувшись, вскочить. На него молча бросились трое с лицами, закрытыми шапочками-масками. Он ногой отбил одного и ударил его по шее ребром ладони. Второй отправил его в нокаут. Двое в масках начали избивать Хвата ногами. Через некоторое время, оставив на полу спортзала Хвата с разбитым в кровь лицом, двое подхватили не пришедшего в себя человека, которого сбил Хват, выскользнули в дверь. Минут через пять Хват зашевелился, упираясь руками в пол, с трудом сел. Дотронулся до большой шишки на лбу.
— Кто вы, суки? — промычал он. Учащенно дыша, сплюнул кровь и застонал.
Его опухший нос тоже сильно кровоточил. — Узнаю кто, — просипел он, — убью.
Около спортзала остановилась «девятка». Из нее вышли четверо.
— Хват удары отрабатывает, — увидев свет в окнах, усмехнулся один.
— Удар у него — не балуй, — буркнул мускулистый молодой мужчина.
— Ты, Лось, тоже не подарок, — хихикнул третий. Четвертый подошел к багажнику и вытащил ящик пива. И тут за его спиной появился человек в маске.
Резкий рубящий удар по шее — и, выронив ящик, четвертый начал падать. Добив его ударом ноги, «маска» прыгнул вперед и с коротким криком-выдохом достал лицо обернувшегося парня пяткой. На двух оставшихся бросились выскочившие из-за угла двое в масках. Лось, отпрыгнув к стене, встал в стойку. Он сумел отбить два удара атаковавшего и даже ударить сам. Но подскочивший первый ударил его ногой в живот, а когда он согнулся, коротко и сильно врезал между лопаток. Двое других в масках ринулись к машине. Подхватив положенные ровной линией у клумбы кирпичи, бросили их в стекла машины. Третий коротко свистнул, и все трое тут же как бы растворились в темноте.
— Как ты могла ее отпустить? — сердито спросила Роза.
— Отпустить?! — зло воскликнула Либертович. — Мы с ней минут пятнадцать катались. Если бы не медсестра Литко-ва, — порывисто вздохнув, она достала сигарету, — мы бы с Файкой убили ее. Я была вне себя от ярости. Она что-то такое брякнула Себостьянову. Тот заглянул ко мне и такое сказал... С ним кончать надо. Он знает...