– Не советую, – усмехнулся стоявший позади него Логинов с пистолетом. – Я стреляю отлично, помнишь, наверное?
– Вы хоть понимаете, что происходит? – поставив на предохранитель «ПМ» и отшвырнув его на диван, процедил Хамелеон. – Нам вместе надо держаться. Денег вам надо? – криво улыбнулся он. – Вот они! – Присев, он выдвинул из-под стола чемодан и откинул крышку. В чемодане лежали пачки евро. – Почти сто тысяч, берите. Но запомните, что вам эти деньги не помогут, когда вас хапнут бывшие коллеги. Ну чего застыли? Берите! – Он подвинул чемодан.
– Зачем же так много? – подошел к столу Панкин. – Каждому по двадцать пять, и расстались.
– Бери все, – не опуская руки с пистолетом, процедил Логинов. – У него еще есть.
– Вы понимаете, что Фролкина убили по приказу Барона? – спросил Хамелеон. – А теперь очередь за нами. Если вы хотите уйти чистыми и с деньгами, надо убрать Барона. И только тогда это, – он указал на деньги, – вы сможете использовать. Вот что, получите еще половину от этого, если в течение суток уберете Барона. Двадцать тысяч за Илинку. Подключите своих уголовников, которые зуб точат на Палача и Зверя.
– Вообще-то он верно говорит, – повернулся к приятелю Панкин. – Знают о нас и Барон, и Илина его, и Фролыч. А Палач вообще нас на видео снимал. Помнишь, по пьяному делу мы на озерках коммерсанта одного расстреливали? – Он криво улыбнулся. – Тот как заяц петлял, а мы с Палачом попасть никак не могли, пока ты его не снял.
– Тоже верно… – Опустив пистолет, Логинов щелкнул предохранителем. – Но мы же вроде как менты еще. Сделай нам отмазку…
– Езжайте в больницу, – предложил Хамелин, – Сергеевна вам бюллетень выпишет.
– Уголовнички наши за спасибо тоже работать не станут, – проговорил Панкин.
– Вот аванс. – Хамелеон выложил тысячу евро. – И по три за каждого. Из ваших, конечно. И не мешало бы в Москву кого-нибудь послать, оттуда того и гляди депеша придет, тогда и я ничего не узнаю. Заломят руки, и все дела. Чего Воевода ждет? Давно надо было Торбу щелкнуть, и все бы решилось разом. Выхода на Воеводу у ментов нет. Они только через Торбу могут зацепиться за него.
– Лады, – согласился Логинов. – Мы все сделаем. Ведь действительно у Барона есть на нас материал. Но если ты…
– Да хорош вам, – перебил Хамелин. – Время поджимает, и надо свои головы спасать.
– Положим, все идет как надо, – выпив половину рюмки коньяка, сказал Лев Игнатьевич. – У них сейчас паника, а это всегда приводит…
– Извините, – не дал договорить ему Станислав, – но зачем вам это? Ведь гораздо проще было бы просто перестрелять…
– Вот он, – засмеялся Лев Игнатьевич, – выбор пути нынешней молодежи. Нет, мой юный друг, все гораздо сложнее, а значит, и интереснее. Конечно, было бы просто – пострелять всех и заняться бизнесом. Но… – Он многозначительно поднял руку. – Во-первых, в деловых кругах доверия мне уже не было бы. Там не любят, грубо выражаясь, мокрушников. Во-вторых, за свои проступки человек должен нести наказание. Несомненно, каждый из них уже вспомнил слова одного человека. А если кто-то забыл, я обязан напомнить.
Станислав внимательно смотрел на него. Этот старый человек хладнокровно убивший свою молодую, годную ему по возрасту во внучки жену и ее любовника, говорил что-то непонятное. Получается, он знает всех, кто сейчас задействован в бизнесе с драгоценностями.
«Он и послал меня к Чемпиону. Странно все это, – вздохнул Станислав. – И почему он вышел именно на меня? Я его вроде не знал никогда. Ну и путаница…»
– Потерпи немного, и у тебя будут ответы на все вопросы, – улыбаясь, проговорил Лев Игнатьевич. – Осталось совсем чуть-чуть. Скоро все соберутся в одном месте, и тогда я напомню каждому из них и всем вместе одну старинную байку лихих старателей, которая передается из поколения в поколение. И станет понятно, что она касается лично каждого из них. В том числе и меня, – чуть слышно добавил он.
Вздохнув, он кивнул. Стоявший за его спиной узкоглазый мужчина, налил в рюмку коньяк.
– Приятно, когда есть слуги, – усмехнулся Лев Игнатьевич. – Ты давно разговаривал с Глебом? – неожиданно спросил он.
– Дней пять-шесть назад, – неопределенно отозвался Станислав. – Он должен кое-что выяснить, после чего сам свяжется со мной.
– Боюсь, он ничем уже помочь не сможет, – улыбнулся Лев Игнатьевич. – Дело набирает обороты. А теперь скажи честно: с арестом Алимова ты как-то связан? – Он внимательно посмотрел на Станислава.
– Его все равно арестовали бы. Двое патрульных получили информацию о том, что в дипломате…
– Значит, это знак свыше, – рассмеялся Лев Игнатьевич. – Правда, судьба внесла нежелательные коррективы. Хотя, может, это даже к лучшему. Пути Господни неисповедимы. – Подняв рюмку, он кивнул и медленно выпил.
– А что случилось с Глебом? – спросил Станислав. – Я бы не хотел, чтобы у него были неприятности. Он мне жизнь спас, и поэтому…
– Перестань вспоминать войну, – пренебрежительно посоветовал Лев Игнатьевич. – Все это в прошлом, а человек должен жить настоящим и будущим. Глеб опустился на дно, и я не понимаю твоего беспокойства о нем. Помощь нужно оказывать тем, кто потом сможет помочь и тебе. А ты не на том уровне, чтобы…
– Глеб мой друг, – нахмурился Станислав. – К тому же он рисковал собой, и я никогда его не предам. В том, что с ним случилось, виновато наше великое государство.
– Хорошо-хорошо, – улыбнулся Лев Игнатьевич. – С Глебом пока все нормально. Но его разыскивают люди Чемпиона. Он кое-что узнал о своем бывшем командире, так что скорее всего его убьют. Однако я обещаю, у тебя будет возможность…
– Я еду в Москву, – перебил Станислав, – даже если вы не отпустите…
– Ну почему не отпущу? Так даже занятнее. Поезжай, и да поможет тебе твое умение. Надеюсь, ты останешься живым и вернешься. Я, ей-богу, не хотел бы, чтобы ты погиб. Это было бы неправильно. А что, если тебе вызвать своего боевого товарища сюда? – неожиданно предложил Лев Игнатьевич. – И уверяю – со своим командиром вы очень скоро встретитесь. Мне кажется, это лучший выход из создавшегося положения, да и ты поможешь своему другу. Согласись, ведь работать на меня гораздо лучше, чем…
– Извините, Лев Игнатьевич, – вздохнул Станислав, – но работать честно еще лучше. Хотя, к сожалению, это не получится ни у меня, ни у Глеба. Я поеду и привезу его.
– Хотя я и согласился отпустить тебя, мне не хотелось бы, чтобы ты уехал. Ты волен поступать как угодно, но повторяю: я не желаю, чтобы ты уезжал. Слишком долго я шел к своей цели, а когда все уже подходит к завершению, не хотел бы тебя потерять. Это было бы неправильно и для тебя, и для меня. Тебе нужно остаться хотя бы для того, чтобы узнать правду. Сказать я тебе пока ничего не могу, ты можешь по-своему истолковать мои слова, а мне бы очень хотелось, чтобы ты все узнал.
– Что – все? – удивился Станислав. – Если вы знаете, то почему бы вам не сообщить мне эту самую правду? Хотя, если честно, я с самого начала задаю себе вопрос: почему вы нашли меня… и почему приблизили? Никак не пойму, что же во мне такого…