– Искусство ювелиров вместе с семейными секретами передается из поколения в поколение. И в Индии есть такая традиция.
– Убедил. Значит, нужен мастер. А кто может знать, где он? Я не думаю, что сестра сообщила это тем, кто ее навестил, хотя бы потому, что они убили того, кто их туда привел. И как теперь мне быть? Где и как искать этого ювелира? Кстати, он в самом деле ювелир?
– Да. Радж Бачан. Он ключ к разгадке…
– Если это так, почему он сам ничего не предпринимает? Ведь там, если я правильно понял тебя, миллионы в твердой валюте. А он почему-то продает копию этого шарика. Как ты это объяснишь, фюрер?
– Послушай, а если я буду называть тебя коровьим пастухом, тебе это понравится?
– Понял. Но ты вот что объясни: как мне найти этого мастера и где гарантия, что он уже не выложил все тому, кто пошел на убийство?
– Не думаю.
– Долго еще болтать будете? – спросил Койот.
– Степному волку надоел наш разговор, – усмехнулся Джон. – Итак, что нам делать?
– Пакистанец отвезет вас туда, где вы сможете пожить пару дней. За это время я постараюсь выяснить все об этом мастере. Но если ничего не выйдет, вы вернетесь.
– А как с оплатой?
– Деньги будут завтра.
– Как же мы их получим?
– Деньги вам привезут.
– Надеюсь, ты говоришь правду.
– Что? – не расслышал Карл.
– Будем ждать три дня, ни минуты больше.
– Чего ты еще ждать хочешь? – спросил Койот.
– Денег, – ответил Джон.
– Где мы будем три дня?
– Я отвезу вас к своему человеку, – сказал Пакистанец.
– Ты уже напортачил, – покосился на него Койот. – Надо бы тебя…
– Он сделал все как надо, – заступился за Пакистанца Джон. – А те, кто должен был наблюдать, напортачили. Хотя, может, это и к лучшему.
– Что? – не понял Койот.
– Мне все это перестает нравиться, – признался Джон. – И слова Карла, что он рассчитается по окончании дела. Вернее, тон, каким это было сказано. Подобный тон я слышал в Уганде. Мы там машину с драгоценностями брали. Наниматель тоже говорил – рассчитается со всеми после работы.
– И что? – не слыша продолжения, спросил Койот.
– Троим по пуле в затылок, а мне… – Джон закурил. – Видел у меня на шее шрам? Хорошо, что я прикинулся мертвым, а он проверять не стал. Точнее, у него не было времени.
– Да брось ты! – отмахнулся Койот. – Карл нормальный человек. Я на него пару раз работал, и все о’кей.
– Поехали, – поторопил их Пакистанец.
Дели
– Я не знаю, где он, – проговорила миловидная молодая женщина. – Он неожиданно уехал и не сказал куда. А зачем он вам?
Корни перевел.
– Может, она догадывается, куда он мог уехать? – спросил Чарли.
Корни перевел вопрос. Женщина покачала головой.
– Понял, – вздохнул Чарли. – И где же его искать? – пробормотал он.
Женщина что-то сказала Корни.
– Может, тетя Гита знает, – перевел Корни.
– Не надо, Рамеш. Вы зря убили человека. Где проливается кровь, там полиция начинает расследование. Пока никого не трогайте. Ждите дальнейших указаний, – сказал мужчина, и телефон отключился. Рослый длинноволосый индиец отключил свой аппарат.
– Поторопился ты, Бешеный буйвол, – усмехнулся он. – Не надо было убивать в деревне. Больше никого не трогайте. Пока… Но наблюдение продолжайте. Позвони Акшаю, – приказал он молодой женщине.
– Он снова денег попросит, – усмехнулась она.
– С ним рассчитаются.
– Почему ты вертишься, как на сковородке? – спросил Койот.
– Чувство такое, что за нами следят, – проворчал Джонни.
– Да кому мы тут нужны? – усмехнулся Койот.
– Слежки нет, – сказал Пакистанец. – Я специально кружу по городу.
– Оружие на месте дадут? – бросив смятую банку из-под пива, спросил Койот. Пакистанец резко затормозил. – Ты чего? – Койот выхватил нож.
– Ничего не бросай на улице, – вернувшись в машину с банкой, предупредил Пакистанец, – может полиция остановить.
– Ну и порядки у вас тут, – пробормотал Койот. – Хорошо, что я в Англии бывал, руль там тоже справа. А то, если уходить надо будет, не сразу и поехать сможешь.
– Не каркай, – усмехнулся Джон, – а то накличешь беду.
– Откуда ты такие приметы знаешь?
– Русские так говорят. Я у одного из них научился. Хороший солдат, мы с ним в Сомали были.
– А я чуть в Чечню не уехал воевать, – сказал Койот. – И деньги очень хорошие платили. Но узнал, что они детей в школе захватили. Мы с Черным Диком вербовщика поколотили. Тогда я понял, что война – это не просто работа, и выбирать стал, за кого оружие поднимать. Против мусульман, правда, где угодно воюю. Я им никогда одиннадцатое сентября не прощу.
– Погиб у тебя кто-нибудь? – спросил Пакистанец.
– Нет. Просто впервые по моей родине нанесли такой удар. А ты мусульманин?
– Да, – кивнул Пакистанец. – Это что-то меняет?
– Где научился английскому? – спросил Джон.
– Учился в Лондоне, – усмехнулся тот.
– Я не знаю, что делать, – вздохнул Чарли. – Сидеть в Дели нет смысла. Осталась тетя Гита. Интересно, что скажет она… – Он посмотрел на Корни. – А если он уже мертв? Кто-то же свернул ему голову…
– Сломал шею, – поправил его Корни.
– Это одно и то же. Интересно, за что? Если хотели узнать о нас, то почему убили? В назидание другим? Но об этом те, к кому мы обратимся…
– А если Гита Матха узнает? – перебил его Корни.
– Ты прав, – помолчав, согласился Чарли. – Но тогда получается, что мастер жив и кто-то знает, где он.
Прозвучал телефонный сигнал.
– Как дела? – спросила Диана.
– Есть только одна возможность выяснить, где мастер, – ответил Чарли. – Но я не очень в это верю. Скорее всего и тетя ничего не скажет. Кстати, – он взглянул на Корни. – Тетя чья родственница? Точнее, с какой стороны? И почему не убили дочь мастера?
– Ты меня спрашиваешь? – усмехнулась Диана и тут же недовольно добавила: – Надо найти мастера.
– Не наезжай, сестричка! – усмехнулся Чарли. – Надо сначала найти хотя бы ее, а уж тогда…
– Помнишь копию в музее? Ее украли. А я вложила в музей кое-какие деньги.
– Не ты, – поправил ее Чарли, – отец. Какое-то время мы были как бы совладельцами, а затем папа…
– Мастер нам нужен, – повторила Диана.