– О нем. Карл тоже связан с ним и пытался перекупить русских у Густава Бергера. Ты даже этого не знаешь.
– Как раз об этом я знаю. Я говорю о Карле. И с моего разрешения он пытается выяснить…
– Значит, ты думаешь, не выяснил? Густав продал свои части глобуса. Неужели он не продал и тех людей, которые на него работали в России?
– Верно… Черт! Выходит, ты, наблюдая со стороны, знаешь больше, чем я, который возглавляет это дело. Откуда про Гардинга знаешь?
– От его любовницы. Он несколько лет обещает на ней жениться. А особенно ее задело то, что на приеме, где, кстати, был продавец ювелирных изделий из России, Гардинг предпочел ей русскую переводчицу. Хотя, как я понимаю, Гардинг таким образом завербовал эту русскую. Кроме того, он поддерживает контакт с каким-то русским японцем, как ни парадоксально это звучит.
– Подожди, это японец из России или русский из Японии?
– А вот этого Мадлен не знает. Я попросила ее прослушать, о чем идет разговор, и она обещала. Правда, с небольшим условием… – Элен усмехнулась.
– Что за условие?
– Когда Гардинг проиграет, об этом должна сообщить ему она, в сопровождении пары здоровенных парней.
– Парни найдутся. И не пара, а трое-четверо. Но ты понимаешь, что, когда все будет готово и мы узнаем, где драгоценности, придется убирать всех, кто имел к этому хоть какое-то отношение?.. Всех! Я не хочу, чтобы потом…
– Я это поняла сразу.
– Значит, Карл Штольц пусть пока живет?
– Конечно. Сейчас он нам полезен.
– Но очень хотелось бы узнать о русских, которые работают на Густава. Надо бы к нему съездить.
– А я бы не советовала. Карл сразу узнает, что ты был у Бергера, и поймет, что ты все знаешь. Неизвестно, как он тогда себя поведет. А нам лучше держать его в поле зрения. Его люди в Индии наверняка погибли. Спрут и Вепрь, думаю, уже покойники…
– Диана Скотт в тюрьме, господин, – сообщил, войдя в комнату, худощавый мулат.
– Что?! – в один голос воскликнули супруги.
Вашингтон
– Значит, Пантера все-таки не дошла до финиша, – добродушно улыбаясь, сказал генерал Аллен.
– Она даже двух кругов не прошла, – усмехнулся Билл – если выражаться вашим языком любителя скачек. А вот ее брат, кажется, сейчас в опасности, как, впрочем, и все остальные охотники за мастером. Но с другой стороны, это может все осложнить. Если индийцы узнают правду…
– Послушай, Билл, индийцам нужна только одна правда – будто парней прислала пакистанская разведка. И эту правду из них выбьют. Индийцы умеют и допрашивать, и уговаривать, предлагать компромисс: вы соглашаетесь на пресс-конференцию как наемники, завербованные пакистанской разведкой, и мы вас отпускаем. Кто откажется от такого предложения? – засмеялся генерал.
– Но все-таки индийцы будут спрашивать, почему эти парни оказались в Индии. Кроме того, двое из них там воевали во время пакистано-индийского конфликта…
– Я уверен, в Индии не знают об этом, а эти двое будут молчать.
– Вам многое известно, генерал, – польстил ему Билл.
– Это моя работа – знать о наемниках. Сейчас все внимание необходимо уделить России. А для этого нам нужно брать в союзники торговца. С ним считаются. Мне кажется, в России кроется ответ на все вопросы. Почему этот француз, неуловимый Дюпелье, убил четверых?
– Троих, генерал, – осмелился поправить его Билл.
– Не важно. И француз, и русский были рядом с бароном. Там к русскому и попали части глобуса, я в этом уверен. Одна или две части были и у тех, кого убил Дюпелье, но непонятно, почему француз пошел на убийство. Из-за чего? И кто спрятал француза? Я уверен теперь, что кто-то из русских. Надо выходить на родственников графа. Как его? – Генерал нахмурился. Билл молчал. – Граф Мирославский, – вспомнил генерал. – Конечно, его родственники не вернули титул. Надо искать Мирославских. Интересно, насколько Гардинг преуспел в этом?
– Надо узнать.
– Ты послал людей к барону?
– Так точно.
Магаданская область
– Где Лука? – спросил Муромцев. – Он должен был приехать позавчера, а до сих пор нет…
– Ты видишь, что делается на улице? – Катя кивнула на окно вагончика. – А там был раненый, и Лука на вездеходе повез его в районную больницу. Сразу хотели вернуться, но застряли, переправляясь через реку. Кстати, я жду его больше остальных, – улыбнулась она. – Он что-то говорил о приятном сюрпризе. Но пока, увы, нет ни его, ни сюрприза. Я очень люблю приятные неожиданности. Раз Лука говорит – сюрприз, значит, приятная неожиданность. Вот я и думаю – что это может быть?
– Понятия не имею, – засмеялся Муромцев. – Может, привезет шикарную шубу!
– Шуба – подарок, – улыбнулась Катя. – Лука не будет этого делать хотя бы потому, что я строго запретила. Я как-никак начальница.
– Можно вопрос?
– Спрашивай.
– Почему ты до сих пор не замужем? Ты такая замечательная женщина.
– Наверное, как раз поэтому. А если откровенно, то не встретила того, кого могла бы полюбить. Вот Вадим, он казался настоящим мужчиной. Сильный, спортивный, два раза защищал меня от хулиганов, дарил цветы, обещал счастливую жизнь. Но что-то меня сдерживало. И слава Богу, что я не стала его женой. Я знаю, что нравлюсь мужчинам. Но меня кратковременные отношения не устраивают, поэтому я до сих пор не замужем. Родители ругаются – тебе тридцать, а ты одна. И знаешь, мне кажется, я вообще не выйду замуж. Рожу ребенка и буду жить ради него. Пока не решила, кого хочу родить – мальчика или девочку. А потом, наверное, станет все равно. Главное – это будет мой ребенок и ничей больше.
– Но отец у него все-таки будет.
– А это сейчас совсем не обязательно. Зачатие из пробирки – это…
– Тьфу ты! – не сдержался Юрий. – Вот этого я не понимаю. Красивая женщина – и ребенок из пробирки.
– Обеспечить себя и ребенка я смогу. А знать, что где-то есть тот, кто может называть себя отцом моего ребенка, не хочу. У моей знакомой был муж. Он бросил ее сразу после того, как узнал о беременности. Она родила девочку и сумела встать на ноги. Через десять лет он неожиданно объявился и начал требовать встреч с дочерью. А появился потому, что стал нищим… Давай прекратим этот разговор. Извини, конечно…
– Ну что ты, – улыбнулся Муромцев. – Было очень интересно, я узнал о тебе много нового.
– Да ничего хорошего, – недовольно сообщил по телефону Биатлонист. – Там три дня дождь льет как из ведра. Мы еле успели…
– Мне нужна она, – заявил в ответ Александр. – И чем быстрее, тем лучше. Поэтому…
– Знаешь что, – зло прервал его Биатлонист, – приезжай-ка сам и все делай. Я вот что тебе скажу, пончик ты наш, – легко говорить, сидя перед телевизором с чашкой кофе после ванны. Тебя бы сюда на недельку. Покормил бы комаров, оводов, они тут такие нахальные, а главное – много их. Пожрал бы концентраты и посидел бы без огня в дождь. Тогда понял бы, что это такое.