— А почему это ваш остров проклят? — Татьяна выдавила из себя улыбку. «Дуру» она решила пропустить мимо ушей. В конце концов, что делать, когда тебя походя оскорбляет какой-то сомнительный туземец? Настоящая леди просто не замечает такого.
— Потому что так захотели боги, — непонятно ответил старикан. — На самом деле сюда очень редко приплывают корабли. Больше того — мой остров не всегда находился выше уровня моря. Порой он годами спит в морской пучине.
— Ага, — подхватила Татьяна, — и пальмы в пучине растут, хотя и медленно. Без солнышка-то…
— Самое разумное, что вы можете сделать, — сказал старик, проигнорировав ее иронию, — это сесть на свой корабль и плыть отсюда куда глаза глядят, пока не поздно. Потому что поздно может стать очень скоро.
— Мы вам мешаем? — спросила Самойлова с подкупающей прямотой. Точнее, кого-нибудь из ее московских друзей эта прямота и подкупила бы. Старик попросту не обратил на нее никакого внимания.
— Нет, — равнодушно отозвался он. — Вы мне помешать никак не можете.
Он снова посмотрел на Татьяну неприятным, пригибающим к земле взглядом.
— Не успеет день дважды смениться ночью, — сказал он, — один из вас умрет. И это будет только начало. Поверь, я знаю, о чем говорю. Лучше всего вам сейчас же уплыть прочь.
Татьяна несколько принужденно рассмеялась.
— Я не думаю, что смогу уплыть без своего мужа. А он намеревается нырять здесь по крайней мере два дня…
— Что ж, — сказал старик. — Значит, такова ваша судьба. Не говори потом, что я тебя не предупреждал…
Он откинулся на скрипнувшую спинку своей качалки и вновь занялся сигарой. Про Татьяну он словно бы забыл.
«Сумасшедший, — решила она. — Вот почему Оксанка меня отговаривала к нему подходить — он, верно, и ей тоже какую-нибудь чушь наплел…»
— Могу я спросить? — вежливо обратилась она к старику, сосредоточенно выдыхавшему сизый дым. — Вы здесь живете, на острове? Вы суданец?
Старика этот вопрос почему-то очень рассмешил.
— Что такое Судан? Всего лишь имя для холмов, лесов и песка, одно из сотни имен, которые носила эта земля. Нет, я не суданец. Я — повелитель Пунта. Это мой остров.
— Я бы хотела вас сфотографировать, — решилась наконец Татьяна. Беседовать с умалишенным дальше было бесперспективным занятием. — Можно?
— Попробуй, — равнодушно отозвался старик. — Вряд ли у тебя что-то получится, но почему бы не попробовать?
Самойлова расстегнула чехол и вытащила Nikon. Отошла на пару шагов, чтобы в кадр попал не только старик, но и его качалка, и притулившаяся к пальме хибара.
Сделав серию снимков — в режиме «автосъемка», «портрет» и «пейзаж», — она вывела их на дисплей. Вместо старика на каждой фотографии расплывалось какое-то размытое черное пятно.
— Вы знали, что у меня ничего не получится? — спросила она. Старик насмешливо выпятил губу — сигара опять каким-то чудом не вывалилась у него изо рта.
— Это мой остров, леди. Никто лучше меня не знает, что на нем может случиться, а что — нет. Можешь не тратить время зря.
Он вдруг резко отвернулся от Татьяны и уставился на синее зеркало лагуны. Самойлова испытала странное ощущение — будто чья-то рука отпустила невидимую уздечку, которая все это время была накинута ей на шею.
«Гипнотизер, — подумала она. — Он меня просто ввел в транс, и я фотографировала совсем не то, что хотела…»
Нет, неправда — на снимках четко были видны пальмы, низкая вытянутая лачуга, даже часть кресла-качалки. Та часть, которую не закрывало уродливое темное пятно.
Старик произнес что-то на неизвестном Татьяне языке — полусвистящем, полушипящем. Голос у него был раздраженный.
Гладкое зеркало лагуны разбилось. Метрах в двадцати от берега из воды высунулась чья-то черная голова.
Татьяна закричала.
— …Прямо в центральную лагуну, — увлеченно рассказывал Олег в камеру. — Длина туннеля — метров семьдесят, я такого в жизни не видел! Подтверди, Макс!
— Подтверждаю, — Кольцов помахал рукой. — Совершенно уникальная штука. Выглядит так, будто кто-то его отполировал изнутри.
— Я думаю, течение, — перебил его Самойлов. — Хотя, конечно, версия о базе фашистских подводных лодок мне нравится больше…
— Мальчики, как интересно! — пискнула Оксана. — Я тоже туда хочу!
Татьяна сунула ей в руки работающий в режиме видеосъемки Nikon и встала перед объективом.
— Теперь представьте, как я перепугалась, когда увидела, что кто-то всплывает из лагуны! Я даже сначала решила, что это какие-то чудовища вроде Несси. Откуда же мне было знать, что лагуна сообщается с открытым морем?
— Вот такой таинственный остров мы открыли, — Олег подошел и обнял жену за талию. — Смотрите, завидуйте — мы здесь первые! Если не считать впавшего в маразм негра, который маячит где-то на заднем плане…
— Он не негр, — возразила Татьяна. — Он вообще непонятно кто. По-английски, между прочим, разговаривает не хуже меня…
Оксана опустила камеру.
— Ролик отснят. Пойдем купаться? Ужас как хочется посмотреть на этот туннель…
— Сейчас уже поздно, котенок. — Кольцов вытащил из переносного холодильника две бутылки пива «Саккара» и протянул одну девушке. — Солнце сядет минут через двадцать. Завтра с утра пойдем под воду все вместе.
— Танечка, найди, пожалуйста, чехол для подводной съемки, — попросил Олег. — Хочу поснимать в этом туннеле, хотя, боюсь, там слишком темно.
«Слишком темно, — повторил про себя Максим. — А это мысль!»
— Со вспышкой, может, что-нибудь и получится, — сказал он. — Надо попробовать.
— Давайте, давайте попробуем! — затормошила его Оксана. — Давайте прямо сейчас! Ну, подумаешь, солнце зайдет! Как будто мы ночью ни разу не погружались!
Ее трескотня разозлила Татьяну.
— Между прочим, — раздельно произнесла она, — этот негр, который на самом деле не негр, сказал, чтобы мы вообще как можно скорее убирались отсюда. Здесь опасно, понятно?
Она пожалела о своих словах прежде, чем закончила фразу. Мужчины посмотрели на нее с легкой жалостью. «Трусишка, — отчетливо читалось во взгляде Олега. — И почему ты у меня такая трусишка?»
— Старый пень просто хочет получить с нас бакшиш, — хмыкнул Кольцов. — Я вспомнил: в Каире около Сфинкса промышлял точно такой же тип. Похож на этого, как близнец. Тоже пугал всякими ужасами, рассказывал про проклятие фараона, а когда получил десять баксов, сразу же о нем забыл и запел совсем по-другому…
— Кстати, ты заметил: наши египтяне на берег не сошли, — задумчиво проговорил Олег.
«Умница, — с благодарностью подумала Татьяна, — какой он все-таки умница… Поддерживает меня, пусть и считает трусихой».