– Рэджи, сядь…
Он не слышал, что еще она говорила, – слова сливались в неровно звучащую мелодию, и от самого незначительного движения он проваливался в сверкающую бездну. Кира отпаивала его шипучей горьковатой жидкостью. Наружный угол левого глаза свело судорогой. Рэд не то что шевелиться, какое-то время даже говорить не мог, и почувствовал, что все еще жив, не раньше, чем через час.
– Так значит, это все-таки ты посадил «рейс 738»? – негромко спросила Изметинская. Во всем доме царил полумрак, и свет уже не резал глаза.
– Решил раз в жизни прокатиться на лайнере, – все еще хрипловато проговорил капитан.
– И как?
– Прокатился. Не знаешь, после того как мы ударились о платформу, во втором салоне…
– Все живы, – успокоила его Кира. – Как ты?
– Нормально. Я просто не вовремя напился.
– Я не буду с тобой спорить, Рэд. Для этого ты еще… Время не пришло. Что-то я не слышала в репортажах информационных агентств имени капитана Гардона. Думаешь, присутствие капитана АСП на борту во время аварийной посадки может остаться незамеченным?
– Конечно, нет. Система охраны удостоверение три раза отсканировала, когда я за руль сел. И еще столько же, когда нас выпускали из зоны аварийного заграждения. Хватит и того, что я с Сориссой угодил в газеты. С СКБ потом разберемся… Почему ты спрашиваешь?
– Они уже звонили и ломились сюда.
– Оперативно работают, – усмехнулся Рэд. – Реванш берут, за то, что на космодроме не догадались. Что ты им сказала?
– Сказала, что ты в обмороке.
– Черт.
Кира лукаво улыбнулась.
– На самом деле я позвонила Дорварду, и он выторговал для тебя отсрочку до утра.
Рэд медленно повернул голову и рискнул наконец отвести левую руку от виска.
– Извини, Кира Владимировна, я совсем не так представлял нашу встречу. Мне не надо было сюда приезжать.
– Что случилось, то случилось. Ну, здравствуй, капитан Рэджинальд. С приездом. Сейчас спать захочется – не пугайся, так и должно быть.
Рэд попробовал улыбнуться в ответ – получилось не очень. Левая половина лица теперь как будто онемела.
– Что это за убойная штука? – спросил он, кивнув на стакан с белесыми потеками, из которого недавно пил, стуча зубами о край.
– «Антипохмелин» плюс кое-какие народно-медицинские средства. Раскрывать состав я не буду – не надейся. Нельзя баловать пациентов. Все равно эти препараты в свободной продаже ты не найдешь, и с «антипохмелином» по официальной версии фармакологов они не сочетаются. Чаю хочешь?
– Не знаю. Может, кофе…
– Какой тебе кофе сейчас! Только завтра с утра.
– Кира Владимировна, я не…
– Не хочу ничего слышать! – решительно перебила его Изметинская. – Катька вчера уехала на турбазу, бросив родную мать, и в доме две, как минимум, свободные комнаты. Так что спи здесь, нечего пугать персонал санаторного комплекса. Ну что, полегче стало? Голова не кружится?
– Вроде нет… пока сижу.
– Сам встанешь?
– Попробую. – Рэд осторожно поменял позу. Мир остался абсолютно незыблемым. Стены помещения больше никуда не проваливались. Изметинская провела его в комнату напротив, где уже была застелена кровать, и вышла в гостиную.
– Справился? – спросила Кира. – Да.
– Ну и отлично. Я завтра с утра на работу, твои данные – в «охраннике», можешь спокойно позавтракать перед уходом. Спокойной ночи.
– Кира, – позвал Рэд.
– Что?
– Почему? Почему ты прикрываешь меня лучше чем кто-либо зная, как обстоят дела на самом деле?
– Твоя жизнь, – она помолчала, стоя на пороге, – которую мы с Кейси спасли – это кресло пилота, как бы патетически это не звучало. И еще мне кажется, ты своеобразный оберег для людей, которые рядом с тобой. Не зря же ты оказался на этом лайнере! Бог не для того наградил тебя талантом, чтобы кто-то имел право списать тебя за непройденный тест-контроль.
– Кира! – Рэд приподнялся на локте, обращаясь к темному силуэту. В контровом свете он не видел выражения ее лица. – Что ты говоришь?! Только Стрэйк и Блохин знают, сколько раз на самом деле я лажался! Ты со мной никогда не летала. Разве мало других «пилотажных гениев» в пространстве?
– Дорвард летал. Я ему верю. Наши мнения совпадают по многим вопросам. Позвонишь мне завтра вечерком и скажешь, как тебя встретил Стивене. Отдыхай.
«Так значит, Кира и Дорвард… Вот это да! – подумал Гардон. – Не начальник, а сплошная харизма. Наверное, там есть, во что влюбиться… Правда, и жена с двумя детьми тоже есть… И две официальных любовницы…»
Кира вышла, пошарила в карманах капитанской куртки, достала сигарету и вернула пачку на место. «Что я могу тебе ответить, Рэд?.. – подумала она. – Что с точки зрения среднестатистического обывателя ты уже „не человек“. Ты же часть функциональных систем своего корабля, и без него ты умираешь. Ты никогда не был земным, даже в детстве, о котором как-то рассказывал, и ты действительно перекрыл все существующие нормы допуска к работам в пространстве. Судьба слишком жестоко увела тебя с войны. Видимо, слишком много ты умел как военный летчик. Нечестно по отношению к простым смертным… А еще вопрос, что Стивене скажет после обследования – дело не только в алкогольной интоксикации… Но я не спишу тебя до тех пор, пока ты сам об этом не попросишь. Нельзя гасить „волшебный огонь“, пока он горит…»
– Спасибо тебе, Кира, – полушепотом пробормотал Рэд засыпая.
На следующий день у крыльца Гардона встретила патрульная машина СКБ, но, к чести следователя Службы движения, он не слишком терроризировал капитана и довольно скоро отпустил, посоветовав впредь не сбегать с места происшествия. «Кажется, сегодня у меня все-таки начнется отпуск», – подумал Рэджинальд.
* * *
В день обсуждения итогов пятимесячной преддипломной практики в Высшей школе космолетчиков Джой появился там ранним утром. В папке, которую он держал в руках, лежали документы, в число которых входила исполненная дифирамбов характеристика, сочиненная командным составом «Моники» в памятный вечер после прибытия. Пройдясь по коридорам, еще очень немноголюдным, Ив зашел в учебную комнату № 110.
«Ты можешь в это поверить сразу?» – вспомнил он слова капитана «Моники». В комнате, пронизанной солнечными лучами, царила непривычная тишина. Роберт Хайел поднялся ему навстречу из-за стола.
– Что, тоже не спится?
– Привет.
– Как полетал?
Джой посмотрел на желтые блики. На секунду ему отчетливо представились тусклые скалы Сориссы. И синие глаза пилота Лейти.
– Нормально.
– А меня загнали на тяжелый транспортник. Чуть не удавился, пока уговорил своих мастодонтов доверить мне пилотируемые модули на разгрузке! Но в конце концов дали поработать. А ты, говорят, умудрился в АСП зацепиться? Понравилось?