– Не будь занудой...
Макс остановил частника на потрепанных «Жигулях», они сели на заднее сиденье, он сразу же притянул Машу к себе, и она охотно подалась навстречу. Губы девушки пахли не помадой, а вином и жареной колбасой, но Макса это не оттолкнуло. Они целовались, как убежавшие в пустой класс школьники на выпускном вечере: страстно, исступленно и самозабвенно. Только опыта у них было побольше...
Мимо проносились освещенные прожекторами рекламные плакаты, ярко подсвеченные изнутри витрины, то обгоняя, то отставая, двигались рядом другие машины. Тонированные стекла роскошных иномарок скрывали, что происходит за ними, в некоторых имеются и перегородки, отделяющие от шофера, – там, в кондиционированном комфорте, на мягких широких диванах можно вообще заниматься чем угодно... Но и здесь – в убоговатом прокуренном салоне за прозрачными стеклами, прямо за спиной водителя Макс и Маша делали все, что хотели.
Повозившись в складках одежды, рука Макса проникла Маше под юбку, скользнула по обтянутым скользким нейлоном бедрам и уперлась в теплый и уютный тупичок... Бедра сами собой раздвинулись, и он взял в ладонь небольшую упругую выпуклость, погладил, стараясь нащупать место, где она раздваивается. Маша напряглась, ее упругий язык глубоко проник в рот Макса и задергался из стороны в сторону. Макс возбудился до предела, резко просунул руку вверх, по животу, оттянул резинку колготок, трусиков и вернулся туда же, где уже был, только теперь пальцы ощущали не прохладную гладкость лайкры, а горячую влажную мохнатость женского естества.
Маша застонала, словно в бреду, тонкие пальцы расстегнули «молнию» на брюках, через секунду упругий язык принялся ласкать самую чувствительную часть его тела.
В салоне было темно, но возня и звуки будоражили и тревожили водителя: если мужик плюет на окружающих и делает, что хочет, значит, он из новых хозяев жизни, утверждающих свои самочинно присвоенные права с помощью кулака, ножа или пистолета. Поэтому шофер весь закаменел и отчаянно гнал по покрытой снегом дороге. Маша, очевидно, забыла про него, либо считала, что все внешние проблемы – не ее забота, во всяком случае, вела себя так, будто они находились наедине, и упоенно предавалась столь неожиданно начатому делу. Ее настроение передалось Максу, он абстрагировался от неподходящей обстановки, от напряженной спины постороннего человека перед собой, от густого запаха дешевых чужих сигарет и расслабленно поплыл по волнам наслаждения. Ему настолько удалось абстрагироваться от реальности, что он почувствовал возможность настоящего завершения любовной игры. По настойчивости Машиных действий он понимал, что это не прелюдия: именно такого завершения она и ждет.
Но до естественного окончания феллацио дело не дошло: машина резко затормозила. Они стояли у Машиного дома, но подъехать к подъезду не получалось: прямо на дороге шла ожесточенная драка. Невысокий плотный «качок» отбивался от троих нападавших, пропуская удар за ударом, охая и матерясь, но умудряясь как-то удерживаться на своих коротких, широко растопыренных ногах. Чуть в стороне стоял на коленях и раскачивался пьяный с окровавленным лицом и стоящими дыбом волосами.
– Гля, что творится! – с удовлетворением сказал водитель. – Это «новые русские». Пусть все друг друга перебьют!
Макс поспешно застегнулся и протянул ему полтинник. Благодаря Маше за несколько дней он уже узнал все таксы и расценки.
– Давай обойдем вдоль дома, – сказал Карданов. – Не бойся, им не до нас.
Но он ошибся. Один из нападавших, в длиннополом кожаном пальто, обернувшись, выкрикнул какое-то слово. Остальные тут же оставили свою жертву и развернулись.
Смысл слова дошел с опозданием, и в сознании тут же включилась красная лампочка тревоги. «Объект!» Обычные любители уличных драк такой терминологией не пользуются.
Лампочка вспыхивала с определенной периодичностью, звуки стали глухими и вязкими, время растянулось. Словно он отрабатывает задание на виртуальном тренажере в особом учебном центре КГБ СССР и Спец из другой реальности кричит ему: то ли подсказывает, то ли ругает, но прислушиваться и разбирать нет времени...
– В подъезд. – Он толкнул Машу в открытую дверь. – Поднимись на этаж и жди. Если полезут следом – звони в двери, кричи, зови на помощь.
Сам двинулся навстречу сходящейся с разных сторон троице.
– Ну, что надо? – хищно оскалился Макс, и для случайных дебоширов этого должно было хватить. Но эти были не случайными.
Они быстро и несуетливо рассредоточились вокруг него треугольником. Никому не нужный теперь «качок» ковылял, держась за причинное место, к своему поверженному товарищу.
– Мы за тобой, – сказал мужчина в кожаном пальто.
Судя по голосу, он был чем-то здорово раздосадован. – Есть предложение прокатиться в одно место.
– Куда? Кто вы такие? Кто вас прислал?
Один из тройки уже успел зайти ему за спину и застыл там в нескольких шагах.
– Все узнаешь. – Длиннополый сплюнул. – Садись в машину.
Второй приближался мягким шагом, постепенно разворачивая корпус в боковую стойку.
– Жить надоело? – страшным голосом спросил Макс.
Он шагнул в сторону, чувствуя, как человек сзади повторяет его движения. Тот, конечно, не подозревал, что Макс чувствует спиной. И поплатился за свою недальновидность.
Резко согнувшись, он выбросил ногу назад. Удар получился далеким от классического, поскольку мешала одежда, – но ботинок Макса увесисто врезался в живот стоявшего сзади. Он почувствовал, как вздрогнул и «развалился» пресс под ударом, раздался хриплый вздох. Шаг в сторону, разворот. Макс увидел загнутую крючком фигуру и мучительно раскрытый рот. Не прекращая движения, он резанул локтем в висок, и Вьюн рухнул на утоптанный снег.
Теперь перед ним маячило другое лицо, вытянутое, с узкой переносицей. Где-то сбоку перемещался длиннополый, отвлекая на себя внимание. Макс пригнул голову и, проведя обманный финт ногой, чтобы вывести противника из равновесия, ударил в подбородок. Лицо успело метнуться в сторону, удар не получился. В ту же секунду что-то твердое и тяжелое врезалось под правую лопатку. Крутнувшись на месте, Макс развернулся и, едва не упав, отскочил в сторону. Каждый вздох теперь отдавался резкой болью. Кулак длиннополого пересекали отблескивающие шипы стального кастета.
– Ах ты сука! – хрипло выдохнул Макс. Он сделал вид, что отпрыгивает еще, но на самом деле притормозил, и метнувшийся следом Крепыш напоролся на сокрушительный тычок в подбородок, от которого мгновенно потерял сознание.
Макс развернулся. Длиннополый субъект стоял перед ним, чуть пригнувшись и выставив вперед невооруженную руку. Он действовал вполне грамотно и, несомненно, знал о пользе «подручных предметов». Силы у Карданова иссякали.
– Дергай отсюда, завалю! – как можно грознее сказал он. Это тоже была одна из хитростей Спеца: угроза – оружие бессилия. Если ты действительно можешь разделаться с врагом, надо это и делать, а не грозить впустую.