В первую ночь после прыжка Кутузов устроил званый обед. Он был официальным, и большинство гостей не слишком веселились: за столом адмирала разговоры ограничивались профессиональными вопросами. Однако, он ушел рано, и тогда прием стал побойчее.
Род и Сэлли провели на нем три часа. Всем хотелось поговорить с мошкитами, и Род с удивлением отметил, что рассуждает о них всего лишь с намеком на тупую боль, прежде мучившую его каждый раз, когда он думал о чужаках. Энтузиазма Сэлли хватало на двоих. Кроме того, похоже, она беспокоилась за него так же, как за чужаков. Она даже истратила несколько часов, переделывая мундир Михайлова, так что теперь он был почти впору.
Когда они покинули прием, в течение нескольких часов, проведенных вместе, прежде чем разойтись по каютам, никто из них не упоминал ни Мошки, ни мошкитов.
Корабль двигался наружу. Постепенно желтизна за полем сменилась оранжевым цветом, затем кирпично-красным, и зонды «Ленина» сообщили, что Поле горячее, чем фотосфера, окружающая их. Ученые и члены команды с одинаковым нетерпением смотрели на экран и, когда на черно-красном фоне появились звезды, все выпили в честь этого события. Даже адмирал присоединился к ним, широко улыбаясь.
Вскоре после этого офицер связи установил контакт с ожидающим их танкером. Кроме того, там был и курьерский корабль, укомплектованный молодыми людьми в отличной физической форме. Кутузов продиктовал свое сообщение, передал его с двумя гардемаринами, и курьер с ускорением в три g отправился к точке Олдерсона, откуда должен был совершить прыжок в систему Новой Каледонии, и доставить рапорт о первом контакте человечества с иной цивилизацией.
Танкер доставил почту и почти годичной давности новости. В секторе вспыхнуло еще несколько восстаний. Бывшие колонисты объединились с вооруженными внешними системами и открыто не повиновались Империи. Нью-Чикаго была оккупирована армией, и, хотя экономика снова пришла в норму, большинство населения было обижено на эту имперскую заботу. Инфляция кроны была взята под контроль. У его Императорского Величества родился сын, Александр, и отныне кронпринц Лисандр не был больше единственным наследником правящей линии. Эти новости положили начало еще одному торжеству на борту «Ленина», и оно получилось таким большим, что Михайлову пришлось заменять своих людей членами экипажа «Мак-Артура».
Вскоре вернулся курьер, доставив еще одну порцию новостей. Столица сектора кипела энтузиазмом, и Вице-Король планировал Гала-прием для послов мошкитов. Военный министр Армстронг прислал лаконичное «хорошо сделано» и тысячу вопросов.
Было также послание и для Рода Блейна. Он изучал его, когда ординарец Кутузова передал ему вызов в каюту адмирала.
– Это, вероятно, оно, – сказал Род Сэлли. – Держать Блейна под арестом до тех пор, пока он не предстанет перед военным трибуналом.
– Не будьте таким глупым, – ободряюще улыбнулась Сэлли. – Я буду ждать вас здесь.
– Если мне позволят вернуться в свою каюту, – он повернулся к звездному пехотинцу. – Идемте, Иванов.
Войдя в каюту адмирала, Род испытал потрясение. Он ожидал увидеть убогую комнату, функциональную и холодную, а вместо этого увидел изумительное множество цветов, восточных ковров, гобеленов на стенах, неизбежную икону и портрет Императора, только гораздо больших размеров. На полке над столом Кутузова стояли даже переплетенные в кожу книги. Адмирал указал на стул, сделанный из розового тика Спарты.
– Хотите чая? – спросил он.
– Да… спасибо, сэр.
– Два стакана чая, Кемун.
Стюард налил их из серебряного термоса, сделанного в виде старинного русского самовара, и подал в хрустальных чашках.
– Можете идти. Капитан Блейн, я получил приказ относительно вас.
– Да, сэр, – сказал Род. Мог бы, по крайней мере, подождать, пока я наслажусь чаем.
– Вы должны покинуть этот корабль. Как только курьер приблизится, вы перейдете на него и вернетесь на Новую Каледонию с максимальным ускорением, которое сочтет возможным корабельный хирург.
– Да, сэр. Неужели они так спешат поставить меня перед военным трибуналом?
Кутузов удивленно посмотрел на него.
– Военный трибунал? Не думаю, капитан. Разумеется, должен состояться формальный разбор обстоятельств дела – это записано в уставе. Однако, я буду удивлен, если на нем вас в чем-то обвинят.
Кутузов повернулся к своему резному столу. На его полированной деревянной поверхности лежала лента послания.
– А это для вас. Она имеет обозначение «ЛИЧНО И СРОЧНО» и, несомненно, все объяснит.
Род взял ленту и осмотрел ее.
– Разумеется, послание закодировано, – сказал адмирал. – Если хотите, мой флаг-секретарь поможет вам.
– Благодарю.
Адмирал вызвал по интеркому лейтенанта, который ввел ленту в шифровальную машину. Вскоре из нее выдвинулся узкий бланк.
– Это все, адмирал? – спросил лейтенант.
– Да. Капитан, я оставляю вас, чтобы вы могли прочесть сообщение. Доброго утра, – адмирал с лейтенантом вышли из каюты. Шифровальная машина продолжала работать, выдавая расшифровку послания.
Род оторвал кусок и начал читать с растущим изумлением.
Второй раз он прочел его, возвращаясь в свою каюту. Сэлли встала, когда он вошел.
– Род, вы так странно выглядите!
– Я получил письмо, – сказал он.
– О… новости из дома?
– Что-то вроде.
Сэлли улыбнулась, но в голосе ее звучало удивление.
– И как там дела? Ваш отец здоров? – Род казался очень нервным и возбужденным, но в то же время был слишком весел для плохих новостей. Что же вывело его из себя? Похоже было, что он получил какое-то задание, которого и хотел, и одновременно боялся…
– С моей семьей все в порядке. Так же, как и с вашей… впрочем, вы скоро это узнаете. Сенатор Фаулер на Новой Шотландии.
Она недоверчиво посмотрела на него.
– Дядя Бен здесь? Но почему?
– Он говорит, что тревожится за вас. Некому о вас позаботиться, поэтому он…
Она показала ему язык и потянулась за бланком послания. Несмотря на ускорение в полтора g, Род ловко увернулся.
– Ну, хорошо, – сказал он, как-то странно улыбаясь. – Его послал Император. Как своего личного представителя, Председателя Имперской Комиссии по переговорам с мошкитами, – Род сделал паузу. – Мы оба включены в эту комиссию.
Только через некоторое время в глазах ее появились признаки понимания.
– Поздравляю с назначением, – рассмеялся Род. Обеими ладонями он взял ее за запястья и держал на расстоянии вытянутой руки. – Лорд Председатель Чрезвычайной Комиссии Его Величества также спрашивает меня, когда мы поженимся. Я думаю, это вполне уместный вопрос.
– Но… Я… Род… Мы… – она с трудом переводила дыхание.