Арон задумчиво поглаживал подбородок.
– Стало быть, то, что у нас есть звездолет, дает нам некий рычаг. А что если захватить еще и корабли в порту Аркадии?
– Прекратите! - почти выкрикнула Сабрина. Она яростно огляделась. - Как живо ваш разум свернул к массовым убийствам! Мы ведь даже не знаем, приказывал ли Конкорданс напасть на «Большой риск». Да, атака последовала после передачи сообщения на планету, которая впоследствии стала планетой ПЗ-5. Полагаю, корабль граждан находился там, чтобы скоординировать миграцию этой планеты, и, вероятно, это был тот самый корабль, в котором теперь заключен наш старый.
Все собравшиеся здесь лично знакомы с гражданами. Очень трудно поверить, что экипаж на этом корабле запаниковал и что они «взбрыкнули» по собственной инициативе. Вероятно, Конкорданс после этого очень постарался замести следы.
Лейси согласно кивнула.
– Что бы ни случилось, это было очень давно. Давным-давно умершие граждане напали на наших давно умерших предков. Если когда-нибудь и стоило поднять мятеж, то это время прошло.
Кирстен, сжав кулаки, пристально смотрела на окружающих.
– Не согласна. Ведь, в конце концов, Конкорданс скрыл от нас это прошлое - наше прошлое. И по сей день продолжает лгать. Как можно и дальше обслуживать их? Как можно жить рядом с ними?
Она убрала ладонь Эрика со своей руки, явно не желая успокаиваться.
– Послушай, Сабрина. Есть вещи, которые я должна знать. И того же заслуживает каждый резервант. Откуда мы взялись? Насколько осторожнее, чем с «Большим риском», Конкорданс обошелся с этой цивилизацией? И есть ли хоть какая-то возможность для наших людей отправиться домой?
– Да, Кирстен. Нам действительно необходимо решить, чего мы хотим. Не просто информации, не просто извинений, но и иметь возможность принять и одобрить все это. Только ли информация нужна нам? И что у нас есть, чтобы… вести переговоры… уговаривать их? - Сабрина тоже путалась в английском, нанизывая схожие понятия. - Один маленький космический корабль. Я хочу сказать, что взрывное устройство не срабатывает дважды, а у нас есть ты - штурман - и все необходимые для полетов коды. Но если сравнить «Исследователь»… - Она махнула рукой в сторону невыразительной сферы на голограмме: четвертой модели корпуса компании «Дженерал продактс». - В их распоряжении тысячи таких.
– Вы спросите, чего же мы хотим?… Я полагаю, покинуть Флот, - сказал Эрик.
– Бросить наши дома? Ради чего? Ради этой потерянной Земли? - возмутилась Лейси.
– Может, и так. Если бы мы знали достаточно… - заметил Арон.
Спор разгорался, и все мнения звучали малоприятно. Изгнание для немногих, побег - неизвестно куда - на похищенных кораблях. Тщетные попытки отомстить. И как следствие - гибель. Стыд и позор, если они так ничего и не предпримут.
В конце концов Кирстен перестала прислушиваться к спорам. Они пытались сделать выбор между символическим сопротивлением и ужасающими разрушениями. Наверняка существует другой выход! Несмотря на отвлекающие спазмы желудка, она мысленно прослеживала тот окольный путь, который так приблизил их к правде о прошлом людей.
Ледяная луна гв’отов. Леса Элизиума. Производственные цеха «Дженерал продактс». Единообразные города Херфа. Институт изучения человека…
Цеха «Дженерал продактс» и очень тщательный капитальный ремонт с последующей проверкой «Исследователя» заставили Кирстен рассуждать вслух.
– Пока Несс контролировал «Исследователь», корабль был оснащен термоядерным двигателем. - Остальные умолкли и, как ни странно, прислушались. - «Дженерал продактс» заменила термоядерный двигатель на толкатели как раз перед тем, как мы трое получили этот корабль в свое распоряжение. Несс взял на борт термоядерный двигатель с определенной целью. Несомненно, этот двигатель убрали с корабля тоже неспроста. Мне кажется, я только сейчас поняла почему.
Термоядерный двигатель, несущийся к поверхности планеты, мог стать и оружием… точным, управляемым и ужасным. Более легким для прицеливания… более эффективным и, может быть, более надежным… чем кинетическое оружие.
Указав на отображавшую старый таранно-черпательный двигатель голограмму, которая все еще парила в центре комнаты, Эрик повторил высказанную Кирстен мысль, доводя ее до сознания каждого.
– На «Большом риске» есть термоядерный двигатель - сумеем ли мы использовать его?
Арон лишь покачал головой. Лейси поспешно возразила:
– Использовать… его? Так это…
– Он заперт в «сундуке», - заметила Сабрина. - Ведь это неразрушаемый корпус. Какие бы воплощения ужаса вы ни выдумывали, этот древний корабль совершенно бесполезен для нас.
– Как ни удивительно, - хмыкнул Эрик, - это может оказаться самой простой частью задуманного нами.
«Какие у них резкие грани и как предательски заострены углы, - размышлял Ника, глядя на сложенные перед ним штабеля упаковочных ящиков. - Они кажутся удивительно неуместными даже здесь, в недрах хранилища Министерства иностранных дел, где собраны самые разные артефакты, инопланетного происхождения. Ведь эти ящики могут зацепить вас, когда вам случится проходить мимо». Ящики со всех сторон были окружены предупреждающими знаками, а сами знаки окаймлял широкий проход. Летающие погрузчики, роботы и вереницы крепкого вида рабочих, перемещавшиеся повсюду, освобождали широкое пространство для загадочной доставки.
Вот, шаркая ногами, вперед вышел один из рабочих.
– Прошу прощения, ваше превосходительство. Находящиеся здесь контейнеры доставлены из космопорта. Они отмечены клеймом, требующим вашего непосредственного участия.
Склад министерства, как и почти любое место на Херфе, отделяло от его кабинета не более «шага».
– Вы поступили совершенно правильно, связавшись непосредственно со мной, - сказал Ника. Каждый контейнер - на всех стояло его имя - был снабжен бросающейся в глаза биркой, помеченной лишь одним словом: «Эгида». Это был корабль Несса. Больше Ника мог не думать ни о каком риске. «Меня, - подумал Ника, - Несс подверг бы опасности в последнюю очередь».
Еще он думал о том - правда, всякий раз, когда это приходило ему в голову, с меньшим удивлением, - что скучает по неряхе разведчику. Достаточно скоро, как только Несс отдохнет после столь утомительного, столь далекого одиночного путешествия, он выслушает его.
– А что ты можешь сказать о содержимом? - спросил Ника.
Рабочий выпрямился. Он был невысоким, но «широкоплечим», с темно-карими глазами. Матерчатые перчатки на его головах были прозрачными… и, разумеется, негерметичными. Остальная часть защитной одежды, прикрывавшей ноги, торс и шеи, была окрашена в синий цвет, чтобы подчеркнуть его статус мастера. Одежда на гражданине, как бы она ни соответствовала ситуации, раздражала, внося дисгармонию. Покрытая чем-то грива, едва различимая сквозь прочную ткань, казалась особенно уродливой.