— Что за гнилые предъявы? — От возмущения Гуссейнов перешел на язык своих тиходонских партнеров. — Ты думай, что говоришь!
— Помолчи, Ильяс, — тихо произнес Алик. — Что ты ему сказал, Арсен?
Тон его был ужасен. Гуссейнов отшатнулся назад, как от полученной пощечины. Кровь бросилась ему в лицо, руки нервно задрожали. Рохланов прекратил жевать и напрягся. Рука Бараева скользнула под стол. Если бы Гуссейнова принесли в жертву, то его пошатнувшееся положение могло восстановиться.
— Вы что, с ума сошли?! — взвился Арсен. — Ничего я ему не сказал. Знать, мол, ничего не знаю, ведать не ведаю, впервые слышу про Бекмурзаева. За кого ты меня принимаешь, Алик?
— Значит, ничего не сказал? — Напряжение, повисшее над столиком, никуда не уходило, а, напротив, с каждым мгновением сгущалось. — А как же ты вышел?
Гуссейнов перевел дух.
— Друзья наши заступились. Иван Петрович, этот, как его, Салтыков, потом Геннадий. Депутат тот, фамилию забыл. Когда звонки начались, шум поднялся, они от меня и отстали. Ничего конкретного у них ведь и не было. Схватили по беспределу.
Алик недобро усмехнулся.
— Ничего не было, говоришь? А откуда они мою фамилию знают? Откуда знают, что мы с тобой знакомы? Откуда знают, что я здесь объявлюсь?
При каждом вопросе Гуссейнов все ниже опускал голову.
— Кто остался в живых на базаре? — неожиданно спросил Алик.
— Лучник, а с ним еще один, но тот не в курсе наших дел. Кстати, их тоже Вампир задерживал!
До Гуссейнова и его приятелей начинало доходить, что дело оказывается не таким простым, как казалось.
— Вот Лучник и указал на тебя! А почему этот твой Вампир вышел на Лучника? Что произошло перед этим? Почему они зашевелились? Что этот Вампир ищет?
Гепард требовательно оглядел присутствующих, но те только отводили взгляды.
— Не знаете? А я вам скажу!
Он обличающе наставил указательный палец на Гуссейнова. Тот поежился. Вместо пальца мог мгновенно появиться ствол.
— Что-то случилось с курьерами! Вот почему они начали розыск! Вот почему этот Вампир идет по моему следу! И если бы вы меньше пили, а больше думали, то уже выяснили бы, почему начинку не доставили до сих пор!
— Мы все узнаем, Алик! — заверил Ильяс как приближенный к координатору. Но тот смотрел на него так же строго, как на остальных.
— Значит, так! Ты, Арсен, займись ментами. Через наших друзей разузнай все, денег не жалей! А ты, Ильяс, проверь больницы! Куда привозят раненых? С аварий там всяких, с пожаров?
— В «Скорую помощь» или ЦГБ.
— Вот и выясни, не привозили ли туда курьеров! Это такие ребята, что их без стрельбы не возьмешь! Скорей всего, убили их. Или ранили тяжело. Но это легко проверить.
Бараев шумно отодвинул стул и поднялся на ноги. Вслед за ним из-за стола встал и Гуссейнов. Неподвижно сидеть остался только Рохланов, так как ему лично не было отдано ни одного приказа.
— Хотя постой, я поеду с тобой. — Бекмурзаев одним глотком осушил бокал с минеральной водой и мягко опустил его на белоснежную скатерть. — И Заурбек с нами. А ты, Арсен, давай к нашим друзьям. Мы же не даром платим им большие деньги!
Официантка принесла заказ Алика, но тот встал и кивнул Ильясу.
— Расплатись за стол. Я есть не буду, некогда. Только воды еще выпью!
Ильяс поспешно налил еще один бокал. Пузырьки газа медленно поднимались со дна и лопались на поверхности. Алик жадно выпил, вытер рот тыльной стороной ладони. И совсем неожиданно сказал:
— Надо разобраться с этими: Лучником и Бычком. Если они выскочили сухими, значит — предатели! Тогда положите их в землю!
Гепард никогда не упускал деталей.
* * *
Даже в образе Сергея Лапина, коренного жителя Тиходонска, Макс никогда не был внутри здания Центрального райотдела внутренних дел. Только в отдельном помещении паспортного стола, которое вроде бы милицией не считалось. Однако в былые времена и дверь в основное здание была всегда открыта, в нее то и дело входили и выходили какие-то бомжеватого вида люди. Данью современной криминальной обстановке стала стальная запертая дверь с решетчатым окошком. После звонка в окошко выглянуло равнодушное молодое лицо, выслушавшее о цели визита. Фамилия начальника УР Рожкова сделала свое дело: лязгнул засов, дверь отворилась, к равнодушному лицу добавилось тело в зеленом бронежилете поверх формы и с коротким автоматом на плече.
— Подойдите к дежурному, — сквозь зубы сказал постовой. Скорей всего, он вовсе не испытывал к посетителю неприязни, просто у него была такая манера, которая никем из начальников не пресекалась. Он думал, что равнодушие и небрежность по отношению к приходящим в отдел гражданам — вещь вполне допустимая и обычная. В последнем он был на сто процентов прав: действительно обычная. В Англии констебль с такими манерами был бы немедленно уволен. Потому там подобное поведение не может стать обычным.
Продираясь между дверью и бронежилетом, Макс подумал, что если даже милицейская власть опасается преступных посягательств на себя, то это наглядно свидетельствует о состоянии законности и правопорядка. А также о способности власти защищать от этих самых посягательств своих граждан. К тому же все предосторожности напрасны, в газетах неоднократно сообщалось о нападениях на райотделы, расстрелах дежурной смены и захватах оружия или освобождении арестованных. Что толку в запорах, если в налетах всегда участвуют предатели из своих с равнодушными лицами и манерой говорить сквозь зубы. Когда Система прогнила, стальные двери тоже становятся трухлявыми.
Дежурный капитан сидел за стеклом, на мятой форме висел бейджик с надписью: «Ромашин М. И. » Он встретил посетителя скучающим выражением лица и безразличным взглядом тусклых глаз. Что может сказать ему очередной визитер? Что его ограбили или обворовали? Или он потерял паспорт? Вряд ли это может представлять интерес. Судя по мешкам под глазами и сизому носу, дежурного интересовала универсальная российская забава, которая никого не облагораживает и не делает богаче и сильнее.
— Я могу увидеть майора Рожкова? — вежливо обратился к Ромашину Макс.
— А почему нет? — последовал встречный вопрос. — Если зрение в порядке, вполне можете.
— А где его найти?
— Не знаю. В отделе его нет, — вяло откликнулся дежурный.
Его рука неторопливо потянулась к стоящему справа телефонному аппарату и сняла захватанную многими пальцами серую трубку. Кому он намеревался звонить? Жене, любовнице, приятелю? Во всяком случае, не Рожкову и не тем, кто знает, где можно отыскать майора.
— А когда он будет? — Набравшись наглости, Макс оторвал офицера от важного дела. Простой посетитель на это бы не осмелился.
Ромашин поднял голову и взглянул внимательнее, на этот раз оценив дорогое пальто и прямой взгляд настойчивого визитера.