Отложив документ, Верлинов задумался. Его человек в правительстве сообщил, что новый начальник Федеральной службы контрразведки не намерен мириться с автономией одиннадцатого отдела. И при нынешней расстановке политических сил противостоять ему вряд ли удастся.
Почтительно постучав, в кабинет вошел начальник секретариата. По лицу было видно, что он принес не самые лучшие новости.
– Факс на ваше имя, – доложил он, не глядя в глаза. – "В трехдневный срок подготовить документы для аттестации сотрудников бывшего одиннадцатого отдела упраздненного КГБ СССР. В связи с предстоящей реорганизацией отдела представить материалы для ревизии финансовохозяйственной деятельности, которая поручена финансово-плановому управлению ФСК Российской Федерации. Подготовить оперативные дела и материалы для проверки комиссией, назначенной руководством ФСК РФ. Подпись: директор Федеральной службы контрразведки... ".
«Это конец!» – подумал Верлинов, а вслух сказал:
– Сколько раз нас подмять пытались, не помните? И я не помню. Как работали, так и будем работать! Обоснование для Президента я сам подготовлю!
На лице генерала не дрогнул ни один мускул, голос был уверенный, как и всегда. Начальник секретариата вышел успокоенным, а через полчаса весь личный состав узнал, что грозная депеша – всего-навсего очередная попытка прибрать отдел к рукам, обреченная, как и все предыдущие, на провал.
Когда Государственная дума переходила к обсуждению вопросов, выделенных в повестке дня в раздел «Разное», на трибуну прорвался депутат Чесноков, известный как сдержанный центрист. Сейчас он был возбужден и нервно потрясал газетами.
– В обстановке полной бесконтрольности военные проводят чудовищные эксперименты, вызывая искусственные землетрясения! Журналисты и социологи провели специальные исследования и привели убедительные факты! Есть свидетели, документы, заключения экспертов. Нет только одного: реакции со стороны власти! Два обоснованных газетных выступления не привлекли ничьего внимания! Я предлагаю создать специальную комиссию по расследованию изложенных здесь фактов!
После Чеснокова выступили еще четыре депутата. Все они читали статьи «Куда же делось мыло?» и «Мыло для подземной войны», слушали передачи зарубежных радиостанций и были очень озабочены, а потому требовали парламентского расследования.
Обычно идеи расследований поддерживают все депутаты, независимо от политической окраски. Возражают лишь те, против кого эти расследования могут обернуться.
Наученный горьким опытом предшественников, спикер проявил мудрость и предложил заслушать мнение представителей Министерства обороны.
По случайному стечению обстоятельств в зале оказался заместитель министра, которому тут же предоставили трибуну.
К удивлению присутствующих, генерал-полковник сказал, что военные заинтересованы в поддержании незапятнанной репутации армии и в разоблачении враждебных наветов, а потому полностью поддерживают идею создания парламентской комиссии, которая сумеет установить объективную истину.
Проголосовали почти единогласно, против были всего четыре депутата, которые всегда голосуют против, демонстрируя таким образом свою самостоятельность и самобытность.
Когда Верлинову позвонили и сообщили, что комиссия создана, он отреагировал довольно сдержанно.
– Если проверка затянется, никакого смысла в ней уже не будет, – сухо сказал генерал и положил трубку, вернувшись к подготовленному оперативным отделом плану ликвидации преступных сообществ. Покойные Лепешкин и Медведев назвали сорок два активно действующих преступника, имеющих солидный вес в криминальном мире, и несколько десятков более мелких фигур, совершающих, однако, тяжкие преступления. Кроме того, они засветили восемь притонов, четыре катрана и шесть мест укрытия лиц, находящихся в розыске.
Оперативный отдел рассчитал, что для проведения операции требуется двадцать групп захвата из трех бойцов каждая, пятнадцать легковых автомобилей, два крытых грузовика и четыре микроавтобуса.
Для приема и сортировки задержанных требовалось десять сотрудников и пять помещений площадью по тридцать квадратных метров.
Необходимы также четыре группы документирования из двух человек, снабженных достаточным запасом «сыворотки правды», резервные группы захвата для выезда по новым фактам, конвой и охрана задержанных.
В случае ликвидации преступников своими силами следовало создать три группы исполнителей, при передаче их традиционным органам правоохраны такой необходимости не возникало. Аналитики просчитали более высокую эффективность первого варианта. В противном случае восемьдесят процентов задержанных окажутся на свободе через трое суток, еще шестнадцать – через десять. По существу, операция тогда не имела смысла.
Первый вариант обещал снижение уровня тяжких преступлений на девяносто пять процентов, что должно ощутимо изменить криминальную обстановку. Благодарным жителям останется проголосовать за того, кто умеет наводить порядок.
Верлинов откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Сейчас для одиннадцатого отдела наступил крайне опасный момент, противнику нельзя давать ни малейшего повода. Поэтому чистку Москвы от преступных элементов придется отложить до начала работы переходного правительства. А этот момент следует максимально приблизить, значит, надо форсировать «Расшифровку», важнейшим элементом которой являлась начатая вчера операция «Пески».
Верлинов поднял трубку высокочастотной правительственной связи и соединился с министром национальной безопасности Туркменистана.
– Салям алейкум, дорогой! – радостно отозвался тот. Но Верлинов не слишком обольщался доброжелательным тоном. Четыре-пять лет назад, когда КГБ был всесоюзным монолитом, – тогда да... А сейчас готовность помочь могла ровным счетом ничего не значить.
– Встретили твоих людей на узбекской границе, все решили как положено...
Точка проведения операции находилась на юго-востоке Туркмении, в треугольнике между Узбекистаном и Афганистаном. По прямой линии от Ашхабада до нее было семьсот двенадцать километров, от Ташкента – четыреста девяносто, от Душанбе – двести шестьдесят. Поэтому борт, выполняющий спецрейс с группой и техникой для операции «Пески», приземлился в душанбинском аэропорту.
Но суверенность республик не способствовала беспрепятственному движению даже по кратчайшему пути. Генерал Верлинов задействовал старые связи в министерствах безопасности Таджикистана, Узбекистана и Туркмении, однако до последнего не был уверен в успешном прохождении двухсотшестидесятикилометрового маршрута.
Сложнее всего пришлось в Таджикистане, раздираемом клановыми междуусобицами. Помощник президента по делам национальной безопасности и старый приятель Дайр заверил, что все будет хорошо, однако Верлинов подстраховался, подкрепив полученное обещание российским мотострелковым батальоном, оцепившим место разгрузки военно-транспортного самолета и сопроводившего группу до границы.
В Узбекистане их встретили сурхандарьинские чекисты и без происшествий провели по своей территории.