— Где ты? Одри! Вернись!
И что дальше? Мысли путались. Попытаться вытащить Одри наверх? Выбраться через входную дверь, надеясь, что он ее не запер? Он мог вернуться намного раньше. Хотя, будь у него хоть капля разума, он бы постарался поскорее отсюда убраться.
Взяв вазу, я поднесла ее к лицу Одри — бледному, в грязи и слезах, с ввалившимися глазами, которые она до сих пор не решалась открыть, и тем не менее вполне миловидному, что хорошо было видно при свете лампы.
— Пейте, — сказала я, — только медленно.
Она жадно глотнула воды, и пришлось убрать вазу, за которую она изо всех сил пыталась уцепиться.
— Не спешите, иначе вам станет плохо. Пейте маленькими глотками.
Бежать было поздно — Колин вернулся в дом. Я слышала наверху грохот и тяжелые удары, скрип половиц над головой. Казалось, будто он в ярости крушит все вокруг.
Лицо Одри исказилось от ужаса. Я ощущала ее страх, ее панику.
— Не бойтесь, — сказала я. — Я здесь. Я вас защищу.
На тахте лежала отвертка с плоским лезвием. Успел ли Колин ее заметить? Прислонив Одри к стене и поставив вазу на пол, я подбежала к кровати и схватила инструмент.
— Что вы наделали? — внезапно послышался сверху совершенно спокойный голос Колина.
Я замерла от неожиданности, спрятав отвертку в рукаве кофты. Может, он ее все-таки не видел.
— Что я наделала? — так же спокойно переспросила я. — Это вас надо спрашивать, что вы наделали! Вы держали ее в плену!
— Где она?
В голосе его слышалась такая грусть и смятение, что я поняла: Одри он не видел. Но она тут же выдала себя, неловко потянувшись к вазе, которая упала на каменный пол, и вскрикнув при виде разлитой воды.
— Одри!
Колин сбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и бросился к ней, словно собираясь обнять, но девушка попятилась, и он остановился, затем повернулся ко мне:
— Что ж… Она далеко зашла. Ей просто требуется время.
— Без воды и еды? Вы ждали, когда она умрет?
— Я в жизни и мухи не обидел, Аннабель. И вы это знаете.
Он шагнул ко мне, и я, отступив назад, наткнулась на тахту. Взглянув на лестницу, я подумала, смогу ли взбежать по ней быстрее его?
— Отпустите нас, — велела я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и властно.
— Вы пытались меня одурачить! — со злостью и разочарованием проговорил он, делая еще шаг в мою сторону.
— Не подходите ближе! — крикнула я.
Он совершенно искренне рассмеялся:
— Думаете, я вас боюсь, Аннабель? Чего мне бояться? Я всего лишь пытался помочь. Ничего больше.
Он положил ладони мне на плечи, собираясь то ли встряхнуть меня, то ли обнять, то ли повалить. Я чувствовала тепло его рук сквозь влажную от дождя кофту.
— Не прикасайтесь ко мне, — тихо сказала я.
— Сделайте несколько глубоких вдохов, Аннабель, — проговорил он. — Успокойтесь.
За его спиной пыталась подняться с пола Одри. Он оглянулся и рассмеялся, когда она со стоном упала на бок, из последних сил сжимая в руке керамическую вазу.
— Ты этим хотела меня ударить? — с улыбкой бросил он. — Бедная Мэгги. Может, это любимая ее ваза.
Я совсем забыла об отвертке, и та, выпав из моего рукава, покатилась по полу. В то же мгновение на меня вдруг словно что-то нашло. Я вывернулась из его рук, замахнулась и изо всех сил врезала ему кулаком по скуле, издав яростный рев, в который вложила весь свой гнев и негодование и вместе с тем страх при мысли, что́ он может сделать со мной, стоит хоть немного замешкаться.
Он удивленно вскрикнул, почти взвизгнул, затем, потеряв равновесие, упал на четвереньки и схватился за щеку:
— Ой! Зачем вы так?
Мне явно не удалось отправить его в нокаут.
Одри подняла вазу, всхлипывая и держа ее в дрожащих руках с таким видом, будто та весила вдесятеро больше обычного. Колин укоризненно посмотрел на меня, и тут руки Одри опустились. Ваза ударила его в висок, а я едва успела подумать: «У нее совсем нет сил, она хочет его пощекотать?» Он рухнул навзничь как подкошенный, откинув голову.
Одри судорожно вздохнула, а потом истерически рассмеялась.
— Господи, — выдохнула я. — Не думала, что вы так крепко его стукнете.
Одри рыдала, опустившись на корточки. Перешагнув через Колина, я подошла к ней и положила ладонь на плечо, пытаясь утешить, потом села рядом, и мы с плачем обнялись.
— Нужно уходить, — сказала я. — Вы можете идти?
Я попыталась поднять девушку, но ноги едва ее держали. Опираясь на стену, я потащила ее наверх по лестнице, а затем на улицу. За задней дверью стоял какой-то человек, судя по форме, полицейский. Когда он нас увидел, глаза его расширились и он что-то крикнул, после чего появились другие. Они забрали у меня Одри, и кто-то незнакомый начал задавать вопросы.
— Он там, внизу, — сказала я.
Потом я не могла произнести ни слова — ко мне вновь вернулся прежний страх, и я разрыдалась. Что я наделала? О чем я вообще думала, когда садилась к нему в машину?
Меня повели через заросли сорняков ко входу в дом. Там стояли несколько полицейских машин, «скорая» и еще какие-то автомобили без опознавательных знаков; «фиеста» Колина была припаркована возле двери. А позади — машина Сэма.
Я пошла к ней, но споткнулась о булыжник и упала на четвереньки, но меня тут же подхватили чьи-то сильные руки.
— Извините, — пробормотала я, словно была в чем-то виновата.
Оцарапанные колени кровоточили. Я вытерла пальцы о кофту, все еще влажную от дождя. Ладони жгло.
— Вы целы? — спросил Сэм, подходя ко мне.
Взяв мои руки в свои, он посмотрел на ладони и подул на них.
— Я просто споткнулась, — ответила я.
— Я не об этом, — рассмеялся он. — Я имел в виду… Господи, я так рад вас видеть!
Мы неловко обнялись, и он погладил меня по плечу. Я отстранилась, осознавая, что я вся мокрая, в грязи и пыли.
— Я пытался как можно скорее сюда добраться, — сказал Сэм. — Я потерял вас на дороге, а потом связался с детективом-инспектором Фростом, и все тут же завертелось.
— Спасибо, — ответила я.
— Его чуть удар не хватил. Никогда еще не видел его в таком состоянии. Он только прочитал ваше письмо, и когда я сказал ему, что вы уехали с Фридлендом, будто преисподняя разверзлась.
— Где он?
— Едет сюда. Послушайте, не могли бы вы больше этого не делать? Мне никогда еще не было так страшно.
— Вы не ехали с ним в машине, — сказала я. — Вам-то чего бояться?