«Хотя и без нашего участия», — отметил про себя Райм.
Агент открыл «дипломат» и извлек из него пластиковый файл с листом бумаги. Райм кивнул Мелу Куперу, который надел перчатки, извлек бумагу из папки и положил на лабораторный стол. Прежде всего он сфотографировал ее, и написанный от руки текст мгновенно появился на всех компьютерных экранах в лаборатории.
Энди Йессен, исполнительному директору «Алгонкин консолидейтед пауэр»!
Вчера утром, примерно в 11:30, у подстанции MX-10 на Западной Пятьдесят седьмой улице на Манхэттене имел место инцидент с вольтовой дугой, каковой явился результатом соединения электрической шины и кабеля марки «Беннингтон» с линией электропередачи с помощью двух анкерных болтов. В результате перекрытия четырех подстанций и подъема предела нагрузки автоматического прерывателя на подстанции MX-10 перегрузка примерно в двести тысяч вольт вызвала дугу.
В упомянутом инциденте виноваты только вы сами, ваша жадность и эгоизм. Что, будучи крайне предосудительным, тем не менее весьма типично для вашей отрасли. «Энрон» подорвал финансовое благополучие многих людей, деятельность же вашей компании угрожает физическому существованию миллионов и всей жизни на Земле в целом. Эксплуатируя возможности электричества, не обращая внимания на последствия, вы разрушаете наш мир, подобно вирусу вероломно проникая в жизнь каждого человека, живущего на планете, и делая каждого из нас зависимым от того, что нас убивает.
Люди должны знать, что им не нужно такое количество электричества, которое вы им навязываете. И вы обязаны научить их обходиться меньшим. Вам следует сегодня провести снижение напряжения по всей обслуживающей Нью-Йорк сети — на полчаса, начиная с 12:30, и на пятьдесят процентов сократить нагрузку. Если вы этого не сделаете, в час пополудни будут новые жертвы.
Райм кивнул в сторону телефона и сказал Сакс:
— Позвони Энди Йессен.
Амелия набрала номер Йессен, и мгновение спустя из устройства громкой голосовой связи раздался женский голос.
— Детектив Сакс? Вы уже слышали?
— Да. Я здесь с людьми из ФБР и нью-йоркской полиции. Они принесли письмо.
— Кто за этим стоит?
Райм почувствовал в голосе Йессен гнев и возмущение.
— Пока мы не знаем, — ответила Сакс.
— Но у вас должно же быть хоть какое-то подозрение?
Макдэниел представился и сказал:
— Расследование продолжается, но пока у нас нет подозреваемых.
— Человек в рабочей форме вчера утром у кафе неподалеку от автобусной остановки?..
— Нам до сих пор не удалось установить его личность. Мы сейчас работаем с тем списком, который вы нам предоставили. Но пока подозреваемых не выявили.
— Мисс Йессен, с вами говорит детектив Селлитто из нью-йоркской полиции. Вы могли бы пойти на это?
— На что?
— На то, что он от вас требует. То есть на снижение мощности.
Райм не видел ничего дурного в подобных «играх» с преступниками, если такая торговля с ними давала выигрыш во времени, который можно было бы использовать для анализа улик или дальнейшего расследования. Однако вел разговор не он.
— Говорит Такер, мисс Йессен. Мы возражаем против ведения каких-либо переговоров с преступниками. В конечном итоге это приводит только к дальнейшему повышению ими требований.
Он пристально смотрел на детектива, который отвечал ему таким же взглядом.
— Мы сможем получить некоторую передышку, — настаивал Селлитто.
Макдэниел колебался — вероятно, из-за того, что они не выступают с полицией единым фронтом. И все-таки после паузы повторил:
— Я бы вам настоятельно советовал не идти на поводу у террористов.
— Ни о чем подобном и речи быть не может, — откликнулась Энди Йессен. — Пятидесятипроцентное снижение нагрузки по всему городу? Это вам не переключение света фар в автомобиле, это нарушит график нагрузки по всей Северо-Восточной. В десятках мест возникнут отключения электричества. И при таком падении нагрузки у миллионов наших потребителей с релейными системами оно полностью отключится. Неизбежно будет иметь место потеря данных и сброс на ноль. И нельзя будет все так просто взять и восстановить. На перепрограммирование уйдут целые дни, а большая часть данных будет потеряна навсегда. Но, хуже того, определенная часть жизненно важных инфраструктурных объектов имеет резервное питание за счет батарей и генераторов, однако далеко не все. В больницах запас энергии очень невелик, и резервные установки работают крайне ненадежно. В результате погибнут люди.
«Ну что ж, — подумал Райм, — в одном по крайней мере автор письма был совершенно прав: электричество, компания „Алгонкин“ и другие энергетические компании на самом деле сумели практически полностью подчинить себе нашу жизнь. Мы зависим от электричества почти как от воздуха».
— Ну вот, — поддержал Макдэниел исполнительного директора. — Ни о чем подобном не может быть и речи.
Селлитто поморщился. Райм перевел взгляд на Сакс.
— Паркер?..
Она кивнула и нашла в своем телефоне номер и электронный адрес Паркера Кинкейда в Вашингтоне. Он был когда-то агентом ФБР, а теперь, находясь в отставке, занимался частным консультированием. По мнению Райма, он являлся лучшим специалистом по анализу документов в стране.
— Я вышлю ему прямо сейчас.
Амелия села в кресло перед одним из компьютеров, написала электронное письмо, отсканировала послание преступника и отправила их вместе.
Селлитто открыл свой телефон, связался с антитеррористической группой в нью-йоркской полиции и с группой быстрого реагирования и сообщил им, что на час дня запланирован очередной теракт.
Райм снова подключился к телефону.
— Мисс Йессен, с вами опять говорит Линкольн Райм. Пожалуйста, давайте вернемся к тому списку, который вы вчера передали детективу Сакс. Списку сотрудников.
— Слушаю вас.
— Вы не могли бы предоставить нам образцы их почерка?
— Всех?
— Возможно большего их числа. И как можно скорее.
— Полагаю, что да. У нас имеются декларации о конфиденциальности, подписанные практически всеми нашими сотрудниками, а также медицинские анкеты, различного рода заявления, отчеты о расходах.
Однако Райм весьма скептически относился к возможности надежно идентифицировать почерк по подписи. Несмотря на то что сам он не был экспертом по документам, нельзя быть главой криминалистического подразделения, не обладая определенными познаниями в данной области. Ему было прекрасно известно, что многие склонны вместо подписи ставить какие-то небрежные каракули (небезопасная привычка, так как неряшливую подпись гораздо легче подделать, чем аккуратную). Однако докладные записки и просто записи делаются гораздо более разборчивым почерком, по которому с большей надежностью можно судить о почерке человека в принципе. Все это он изложил Йессен, и она пообещала поручить нескольким помощникам заняться поиском образцов почерка помимо подписей. Конечно, ее все еще продолжала угнетать вероятность того, что к преступлению был причастен кто-то из ее сотрудников, но ей больше не приходило в голову возмущаться и протестовать по данному поводу.